Последней к нему подошла волшебница, так решительно разогнавшая толпу после исчезновения дракона. Клайд первый раз в жизни видел ее, хотя что-то знакомое сквозило в обращенном к нему лице. Она была очень красива, и, видимо, на пару лет постарше мага. Ее роба выглядела недорогой, но Клайд уже помнил, что такое впечатление может быть ошибочным. Кто она? Новая преподавательница? Сестра кого-то из патрульных? Она очень похожа на… на…
— Благодарю вас! — вежливо склонился перед ней маг. — Вы… произвели на них впечатление, леди!
— Скорее, дракон, — печально кивнула женщина. — Так я и думала… — добавила она совсем тихо.
— Что? — переспросил Клайд.
— Ты так и не узнал меня, — глаза красавицы наполнились слезами. — Никто не узнает меня! Как я буду теперь учиться!
— Каона? — изумился Клайд, услышав знакомые детские интонации во взрослом мелодичном голосе. — О, боги, малышка, я же говорил, что не нужно! — страшное раскаянье охватило его. Эта девчушка, всего-то лет десяти от роду, выглядела теперь как двадцатилетняя женщина. И, как бы красива она ни была, Клайд понимал охватившее ее смятение.
— Послушай, Каона! Я беру с собой мою сестру, Эмми. И если ты хочешь, я могу взять тебя тоже.
— Хм… — вскинула на него пронзительно-синие глаза девочка-женщина. — А при чем тут твоя сестра, скажи на милость?
— Ну… ведь не принято… Ты такая красивая… чтобы ты одна со мной… — страшно смутился Клайд. Как пояснить ребенку, что на нее теперь распространяются нормы взрослой морали? Еще сегодня утром Клайд не смутился бы ни на миг, обнаружив уснувшую возле себя малышку. А теперь…
— Ну, хорошо хоть ты считаешь это красивым, — Каона, фыркнув, ткнула в свои округлые бедра. — Мне так это показалось просто жирным!
Клайд был поражен. Этот ребенок не осознавал свой женственности и красоты, принимая увеличившиеся размеры тела за обузу, за что-то лишнее. Маг начинал осознавать, что на него ложится гораздо большая ответственность, чем он ожидал. «Надеюсь, Эмми мне поможет!» — панически подумал он. Но когда в переулке возле Хранителя Врат две девушки уставились друг на друга с холодной вежливостью, маг мысленно взвыл.
Глава 47. Две дороги
Лемвен оглянулась на брата. Тот был занят разговором с гномом-торговцем, предлагавшим редкостный меч за редкостную же цену. Тиэрон крутил клинок в воздухе, рассматривал отделку рукояти, пробовал заточку ногтем, выражая при этом такие перепады от восторга к сомнению, что бывалый гном уже давно взбудораженно переминался перед таким перспективным покупателем, забыв про свое обычное деланное безразличие. Леми фыркнула. Гном был довольно молод и вряд ли сталкивался когда-либо с темным эльфом-торговцем, натасканным с детства опытным караванщиком-гномом, купцом-человеком и родным отцом, превосходившим в искусстве купить или продать обоих компаньонов. Если бы Тири действительно собирался торговаться с гномом за его товар, меч мог бы вскоре достаться ему за пол-цены. Но брат просто развлекался. Тем не менее, им нужно было поторапливаться. Мастера не будут ждать в Гильдии весь день.
Лемвен сделала брату отчаянный жест, стараясь не толкнуть никого из прохожих. Почему-то в городах она все время нарывалась на любителей дуэлей, недовольных длиной ее мечей, ног или рук. Вот и теперь какой-то орк, набычившись, рассматривал девушку весьма недружелюбно. Потянув Тиэрона за рукав, Леми поторопилась проскользнуть в прохладный полумрак Гильдии своего народа.
Отделка стен, темный вьющийся узор повсюду, приглушенный свет, стрельчатые она и колонны из черного камня должны были вызывать у каждого темного эльфа ощущение родства. Это был кусочек их подземного Города, их обособленного мира, пренесенный в сердце человеческого города.
Но у молодых караванщиков, впервые побывавших в обширном подземелье своей прародины во вполне сознательном возрасте, это помещение вызывало только желание облегченно перевести дух после жары и сутолоки торговых улочек, ведущих к главной площади Глудио. Тиэрон незаметно оттер ладонью капли пота, стекавшие по шее и огляделся. Мастера Гильдии смотрели на вошедших выжидательно. Конечно, праздные зеваки порой тоже заходили в распахнутые двери, стремясь просто поглазеть на темных эльфов, но эти двое выглядели весьма целеустремленными.
— Я слушаю вас, родичи! — обратился к ним эльф средних лет, листавший какой-то тяжелый том.
— Мы с сестрой хотели бы обучиться воинскому искусству… у настоящих мастеров! — решительно заявил Тиэрон. Лемвен, оробев, кивнула.
— Пусть сестра твоя сама говорит за себя, потому что ваши пути — это не один путь, и ваши судьбы — не одна судьба, — непонятно отозвалась из глубокого кресла эльфийка в черно-золотом одеянии.
— Мы… я хочу быть воином, достойным нашего рода! — ответила ей Лемвен, вскидывая голову. Эльфийка переглянулась с главой Гильдии.
— Что это случилось с Тобом? — растягивая слова произнесла она. — Старик совсем потерял чутье? Эти дети не похожи на будуших рыцарей нашего Храма.
— Нет, конечно нет! — буквально отмахнулся от нее глава Гильдии. — Я думаю, их интересует… скорее практика, чем духовные поиски.
— Мы не собираемся быть рыцарями! — решил вставить словечко Тиэрон. — Мы просто хотим научиться защищаться и как следует защищать свое добро.
— Обратитесь к Трискеллу, — эльф почти равнодушно указал на дверь изящным ножичком для разрезания бумаги.
— Если он уже вернулся со своих… деловых встреч, — усмехнулась эльфийка, закидывая ногу на ногу. Она выглядела более дружелюбной, и Лемвен решилась спросить ее:
— А какому виду воинского искусства обучает почтенный мастер Трискелл?
— Искусства? — эльфийка вскинула брови. — Я бы не называла это занятие искусством. Он учит убивать. Просто убивать, вот и все. Но в этом деле он действительно мастер, — она тихонько рассмеялась. — Хотете податься в наемники, ребята?
— Нет! — вскинул голову Тиэрон. — Мы хотим защищать наше добро вместо отца, который больше не может этого делать.
— М-м… как интересно! — эльфийка сдвинулася на самый краешек кресла и наклонилась к юноше. — С кем-то их наших родичей случилось несчастье, а мы в Гильдии не знаем этого?
— Да, — мрачно ответил Тири. — На нас напали, и отец стал инвалидом…
— На вас напали, — эльфийка зажмурилась на секунду. Тири показалось, что она поражена его рассказом, и ее внимание несказанно льстило ему. Но Леми этот жест больше напомнил огромную ящерицу, караулящую глупую муху в темной листве. Она дернула брата за рукав и закончила за него рассказ неожиданной ложью:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});