Читать интересную книгу Теологический энцеклопедический словарь - Уолтер Элвелл

Покаяние, пост, девственность, мученичество и другие добрые дела приятны Богу и вознаграждаются.

Вскоре появилось мнение, что заслуги могут передаваться; спасение рассматривалось и как дарованное Богом, и как заслуженное; по собственному свободному волеизъявлению мы обретаем заслуги, а через заслуги, действуя в контексте благодати, спасение. Петр Ломбардский, чьи "Сентенции" были общепризнанным теологическим наставлением Средневековья, полагал, что благодать и свободная воля совместно действуют во имя спасения, поскольку порождают добрые дела, в результате чего и достигается спасение. Добрые дела порождают заслуги: "Если, не имея заслуг, мы надеемся на чтолибо, это не надежда, а самонадеянность". Потом такая теология получила более изящную формулировку, и заслуги стали определяться как "количество добрых дел, которое позволяет свершившему их получить вознаграждение от Того, ради служения Которому дело исполнено… В теологическом смысле сверхъестественная заслуга может быть только спасительным актом, в котором Бог, следуя своему непреложному обетованию, полагает сверхъестественную награду, заключающуюся, в конечном итоге, в вечной жизни" (Catholic Encyclopedia).Заслуга человеческих добрых дел в божественном плане спасения связывалась с заслугой страстей Христовых и считалось, что между ними существует соответствие. Т.о., обе составляющие как бы взаимодействовали друг с другом. В катехизисеТридентского собора XVI в. записано: "Это и Его страсти, что сообщает нашим добрым делам вдвойне замечательное свойство заслужить награду вечной славы; так что даже чаша холодной воды, поданная во имя Его, не останется без награды, без прощения наших грехов" (гл. 4, Q.67).

Это небиблейское учение в сочетании с полупелагианским учением о свободе воли и человеческих возможностях составило основную причину неизбежных вероучительных перемен позднего Средневековья. Именно об этом говорил Лютер в спорах с Эразмом: вопросы о папстве, чистилище, индульгенциях он назвал ерундой в сравнении с подлинной проблемой тем, что человечество пребывает в грехе. Перед тем как Лютер заново отк-рыл для себя Евангелие, он старался обрести заслуги добрыми делами: "Я был добрым монахом и соблюдал устав так строго, что мог бы счесть если монах попадает на небо только за соблюдение монашеских правил, то я непременно туда попаду. Все мои собратья по монастырю, знавшие меня, могут это подтвердить. Продолжайся так дальше, я заморил бы себя до смерти службами, молитвами, чтениями и прочими делами". Даже став доктором теологии, Лютер "еще не знал, что мы не можем искупить свои грехи ". Поэтому, как и остальные, он пытался совершить невозможное искупить грехи добрыми делами. Все изменилось для него и большей части Церкви, когда он создал учение об оправдании верой в заслуги одного лишь Христа, а не в заслуги, к-рые обретает верующий посредством добрых дел. Реформаторы провозгласили, что только та праведность может предстать на суд святого Бога, края "абсолютно совершенна и всецело отвечает божественному закону. Но даже наши лучшие дела в этой жизни несовершенны и опорочены грехом" (Гейдельбергский катехизис, Q.62). Если Бог предопределяет злые дела, кто может устоять? Но Он прощает и придает грешникам праведность, согласно учению Рим 4. Придание (вменение) праведности Христовой не означает, что Бог следил за поведением грешника и потом объявил его достойным гражданином своего Царства. Нет, Библия, а с ней и Реформация провозгласили, что Бог оправдал нечестивого (Рим 5:6,910,1621). Христос пришел призвать не праведных, а грешников к покаянию (Мф 9:13). Ведь именно мытарь, бивший себя в грудь и просивший Бога быть милостивым к нему, грешнику, отправился домой прощенным, а не самодовольный фарисей (Лк 18:14). Грешники получают прощение даром, через искупление, т.е. добрые дела Иисуса, говорит апостол, после чего задает вопрос: "Где же то, чем бы хвалиться?" и сам же отвечает: "уничтожено. Каким законом? законом дел? Нет, но законом веры. <.״> Ибо возмездие за грех смерть, а дар Божий жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем" (Рим 3:27; 6:23). Спасение, полученное даром, не означает, что добрые дела не нужны. Они заповеданы и являются плодами веры (Тит 2:14; Еф 2:10; Мф 5:16). Они известны Богу, и Он примет их во внимание на Последнем суде (Рим 2:6; 1 Кор 3:14; 2Кор5:Ю;Откр22:12).

М.Е. OSTERHAVEN(nep. Ю.Т.)

Библиография: G. Bertram,TDNT,II, 654 ff.; К. Thieme,SHERK,V, 1922; G. Rupp,The Righteousness of God.

Дела милосердия

см.: Благотворительность, Дела милосердия.

Демиург (Demiurge).

Словоdemiourgos "мастер", или "созидатель" встречается в НЗ один раз (Евр 11:10) и передает идею творческой активности Бога. У Платона и Эпиктета этот термин используется для обозначения божественного мастерства в создании мира явлений или видимого мира. Гностики употребляли это понятие в уничижительном смысле, называя так низшее божество, ответственное за творение мира после "падения" или удаления Софии в высшую божественную сферу. Гностики считали этот мир низшим, ибо он был создан низшим божеством, поэтому целью, к крой надлежало стремиться, был уход из такого мира.

G.L. B0RCHERT(nep.В. Р.) См. также: Гностицизм.

Демифологизация (Demythologization).

Специальный термин, связанный с экзегезой Р. Бультмана. Впервые онпрозвучал 21 апр. 1941 г. вГермании, на пасторской конференции во Франкфурте, где Бультман прочел знаменитую лекцию "Новый Завет и мифология". Тезис Бультмана заключается в том, что современный человек, опирающийся на научную картину мира, не может принять мифологическое мироощущение Библии. Для него миф складывается из символов или образов этого мира и земной жизни, используемых для отражения мира горнего, или невидимого. Такие идеи, как трансцендентность Бога или идеи рая и ада, описываются пространственными терминами, характерными для древнего представления трехуровневого мировоззрения Weltanschauung. По Бультману, этический смысл верха и низа неприемлем для современного научного мировоззрения.

Хотя Бультман был великим выразителем идеи демифологизации, он многим обязан теории, укорененной в школе мысли, известной как " история религии" и восходящей к Д.Ф. Штраусу. Но процесс демифологизации начался значительно раньше, когда античные мыслителигностики Птолемей и Валентин разработали собственную детальную мифологию, выражавшую их философию жизни и смерти.

Бультман не стремился развенчать миф, как можно подумать, исходя из слова "демифологизация". Скорее под влиянием своего коллеги М. Хайдеггера из Марбургского университета он хотел переосмыслить мифологический язык Библии. Он считал, что космологические категории Библии должны быть представлены через антропологические (ориентированные на человека) или, вернее, экзистенциальные (личностные) категории. Так, грехопадение Адама прежде всего указывает на человеческую греховность и конечность. Соответственно, демифологизация, т.е. переосмысление библейских образов, необходима для выражения самопонимания, присущего научному мировоззрению XX в.

Бультман хотел переосмыслить библейский миф, чтобы высветить природу веры. Делая акцент на вере, он твердо придерживался традиции ап. Павла и Лютера. Тем не менее большинство критиков упрекают его в том, что в своей жажде самопознания и веры Бультман отказался откеригмы, или основного содержания христианского провозвестия. Крест становится для него неизменным вызовом человечеству, требованием сораспяться Христу. При таком взгляде жертвенная смерть Иисуса, искупающая все человечество, представляется несостоятельной. Для Бультмана воекресение как исторический факт "совершенно непостижимо ".Т.о., пасхал ьная вера становится верой в проповеданное слово. Более того, Бультман считает, что представления о предсуществовании и непорочном зачатии Иисуса лишь неудачные попытки выразить миф об "Иисусе Христе". По Бультману, Иисус это человек, Христос это Бог, с Которым встречается человек.

Одно из важных положений его теории связано с пониманием истории. В немецком языке понятие "история" передается двумя словами. Первое,Geschichte, обозначает исторические факты. Второе,Historic, смысл или важность исторического события. С помощью этих двух слов можно провести грань между смыслом события и реальным фактом. Так, Пасху можно считать событием веры (Historie),если воскресение не имело места в истории(Geschichte). События, описываемые словомgcschichtliche, обладают определенной ценностью, и для Бультмана они очень важны, т.к. лежат в основе экзистенциального значения.

Утверждения, звучащие в Библии как Geschichte,могут не иметь никакого отношения к реальным фактам. Нек-рые из них, по мнению Бультмана, относятся к области легенды, как, напр., пустая гробница и непорочное зачатие; христианская Церковь воспользовалась ими для подтверждения "мифов" о воскресении и боговоплощении. Оба они входят в более широкую церковную мифологему, известную как " Иисус Христос ".