Читать интересную книгу Деревня Чудово, или Наказание для наблюдателя - Людмила Ермилова

Илье, честно говоря, не слишком хотелось, чтобы его кроме Тузина ещё и столетняя бабка «просканировала», поэтому он не медля увлёк Лизавету от дома старухи и попытался разговорить. Приятной неожиданностью для него стало многообразие тем, которые можно было с ней обсудить, поскольку он уже начинал скучать без общения с людьми, понимающими его с полуслова. Разговоры с оказавшейся остроумной и схватывающей на лету любую его мысль девчонкой настолько захватили Клинина, что он совершенно забыл про ужин. А когда они, наконец, подошли к столовой, то там уже никого не было, кроме Гирина, с аппетитом доедавшего творожную запеканку, и официантки, первой сплетницы в деревне – Лукерьи Леонидовны Плетнёвой, которую в Чудове за глаза называли Сплетнёвой. Она осуждающе-укоризненным взглядом выказала опоздавшим своё неудовольствие, но всё же прикатила тележку с ужином. Демонстративно гремя посудой и бурча нечто похожее на «понаехали тут», Лукерья расставила тарелки и, упершись руками в бока, стояла рядом до тех пор, пока они не вышли из-за стола. Настроение у Клинина и Лизаветы от цепкого, изучающего взгляда Плетнёвой резко испортилось, и они вместо того, чтобы, как планировали раньше, пойти по местам семейных легенд Китиной, разошлись по домам.

У веранды дома Рябкиных Илью встретила хозяйка и заговорщицки сообщила:

– Аскольд Михайлович в своём номере Роберта лечит. Чего-то говорит, как приказывает. Хорошо бы получилось парню память вернуть, а то жалко на него смотреть. Такой красавец – и ни бе ни ме…. А ты, если хочешь, иди в горницу, нам газеты свежие почтальон привёз, можешь их с Осипом почитать. Он любит с кем-нибудь новости обсудить и о политике посудачить, я то в гости к Маланье собралась, наверное, поздно приду.

Илья, подивившись тому, что Рябкина на ночь глядя решила идти в гости к неприветливой ведунье, отправился к Осипу. В «горнице» на столе лежала кипа свежей прессы, по большей части районной. Клинин с профессиональным любопытством углубился в одну из них, которую Осип охарактеризовал как самую свободомыслящую, освещающую злободневные темы. Газета называлась «Куролесовская правда» и, действительно, довольно раскованно писала о неприглядных делах, творимых чиновниками разного уровня, но Илью больше всего заинтересовала рубрика «Что новенького в мире чудес?». В ней рассказывалось о том, как жители деревни Здоровьино стали свидетелями необычного явления. Ранним утром там начали ощущаться подземные толчки и гул, похожий на раскаты грома, затем над Островом Тишины взметнулся столб синеватого пламени, по окрестностям Здоровьино пронёсся скоротечный вихрь, и всё стихло. Старожилы утверждают, что такие явления там иногда наблюдаются, но раньше на них никто не обращал внимания. А обитателей здоровьинских особняков случившееся сильно обеспокоило, и они для получения разъяснений о напугавшем их происшествии направили запросы во все инстанции, вплоть до Академии наук. Перечитав заметку несколько раз, Илья спросил Рябкина, что тот о ней думает.

– А что тут думать, – протирая очки фланелевой тряпочкой, философски ответил Осип, – по здешним меркам такое явление – вещь довольно обыденная. Вот сам Остров Тишины вопросы вызывает. Ведь он так называется, потому что на нём никаких звуков не слышно. Уже когда к нему подплываешь, глохнуть начинаешь, а на нём, будто тебя колпаком накрыли, – тишина! И дольше пяти минут там находиться нельзя – всё тело болеть начинает.

– Зачем же тогда местная элита рядом с островом коттеджи настроила?

– Так в Здоровьине никаких неприятных ощущений не наблюдается, наоборот, у его жителей всегда отменное самочувствие было. Поэтому богачи и позарились на эти места, а про то, что там иногда земля трясётся и гудит, видно, не знали.

Клинин хотел продолжить расспросы, но в комнату вошли Аскольд с Робертом. Тузин сказал, что ему необходимо отлучиться, и на время своего отсутствия попросил присмотреть за пациентом. Как только психотерапевт вышел, Роберт сел на стул рядом с печкой, положил руки на колени и уставился в пол. Он выглядел каким-то чересчур уставшим и потерянным. Посмотрев на него, Осип и Клинин сочувственно замолчали. Зато с лежанки послышалось громкое, тревожное мяуканье. Клубок, спрыгнув с печки, остановился невдалеке от Роберта и, принюхиваясь, стал неотрывно смотреть на незнакомца. Удивлённо фыркнув несколько раз, кот начал нервно ходить по комнате, стараясь заглянуть в опущенные глаза Роберта. Наконец Клубок остановился у его ног, мяукнул, как крякнул, и прыгнул на колени гостя. Подопечный Аскольда вздрогнул и перевёл невидящий взгляд на блаженно замурлыкавшего котяру. На лице Роберта сначала появился испуг, а затем нечто похожее на любопытство. Страх всё же пересилил, он попытался согнать кота, но не тут-то было. Клубок намертво вцепился в рубашку и протестующе завопил. Роберт в замешательстве смотрел на него, словно пытаясь что-то вспомнить, и вдруг погладил своей большой ладонью пушистую кошачью спину. Клубок замурлыкал так громко, что заглушил удивлённый возглас Осипа, никогда ранее не видевшего такого явного расположения своенравного питомца к кому-либо.

– Ты гляди-ка, что вытворяет, – показывая на кота, изумился Рябкин, – он же никому, кроме Варвары, в руки не даётся, вот диво-то! А ты говоришь, чудес не бывает.

– Да я так не говорил, – ответил Илья, немного ревниво наблюдая, как Клубок, без всякого угощения, дружелюбно льнёт к Роберту.

Осипа тоже слегка обидело поведение кота, но, чтобы не показать этого, он вернулся к обсуждению заметки о событии в Здоровьине, хотя ничего нового не сказал, разве что предположил желание автора приукрасить незначительный инцидент. Илья, в свою очередь, вспомнил, как они вчера, проезжая мимо Здоровьино на автобусе, не заметили ничего необычного, кроме роскошных построек.

– Ну, значит, очередная газетная утка, – категорично заключил Рябкин и стал спрашивать Илью, почему в газетах так много вранья.

Отшутившись, Клинин сказал, что не может отвечать за всю отечественную прессу, а он и его газета уток не разводят. Осип неожиданно запальчиво продолжал настаивать на том, что теперь нет ни одной газеты и журнала, пишущих правду. Из щекотливой ситуации Илье помог выйти возвратившийся Тузин, который, увидев Клубка на руках Роберта, изумился, пожалуй, больше, чем Рябкин, к тому же, судя по побелевшим губам и холодному блеску глаз, почему-то страшно разозлился.

– Пошли к себе, – резко приказал он, и, взяв кота за шкирку, с силой швырнул его на пол.

Клубок оторопел от такого грубого обращения, а когда опомнился, было поздно – Аскольд с Робертом скрылись за дверью. Угрожающе зашипев, кот царапнул когтями по двери, пытаясь её открыть, но та была плотно закрыта. Не обращая внимания на участливые взгляды Ильи и Осипа, которым было искренне жаль Клубка, так несправедливо обиженного экстрасенсом, кот понуро поплёлся к печке, тяжело запрыгнул на лежанку и затих.

– Эх, бедолага, такое унижение ему первый раз в жизни довелось испытать, мы с ним, как с человеком, обращаемся. Надо будет сказать Аскольду, пусть он больше такого себе не позволяет, – огорчённо проговорил Рябкин.

Илья на всякий случай, предупредил Осипа, что с Тузиным лучше не связываться, так как тот, похоже, может не только вылечить, но и покалечить. Его слова почему-то вернули Рябкину воинственное расположение духа, и он боевито изрёк:

– Пусть только попробует, тут не город, беспредельщиков быстро на место ставят. Одни только наши домовые могут любому кузькину мать показать!

Увидев, как Илья поёжился после упоминания о домовых, Осип Потапович благодушно заулыбался:

– Да ты не бойся, тебя, я точно знаю, – никто не тронет.

– Я и не боюсь.

– И правильно делаешь, если сегодня ночью Тишок опять наведается – не дрейфь. Лучше расспроси его как непосредственного участника и очевидца деревенских аномалий. Только будь настороже – он приврать любит.

– Постараюсь расспросить, – неопределённо сказал Клинин и пожелал Осипу спокойной ночи.

Удивляясь тому, как скоро он привык к мысли о существовании фантастических особей, ещё совсем недавно казавшихся абсолютной выдумкой, Илья стоял у окна своего номера, ожидая, когда стемнеет и начнётся световое представление, но небо заволокли плотные облака, и, кроме отсветов «иллюминации», доходивших сюда с Острова, ничего зрелищного не наблюдалось. Тогда он чуть ли не с нетерпением стал ждать появления домового, но тот не появлялся, несмотря на то что «колокольчики» уже оповестили о наступлении полуночи. В коридоре, правда, изредка раздавались какие-то подозрительные шорохи и стуки, но в комнате было тихо. Клинин не отважился выйти в коридор и посмотреть, что там происходит. Он решил смоделировать ситуацию прошлой ночи: выключил свет, задвинул занавески и улёгся в кровать.

У него уже начали слипаться веки, когда совсем близко послышались шлёпающие звуки. Илья приподнял голову и огляделся.