Пусть сама к командиру подойдет в удобное время.
Вероника, получившая от Ватрушки махровое полотенце для прикрытия наготы, удовлетворенно кивала. С командиром она все равно собиралась беседовать в ближайшие дни, а подземные ходы пусть бетонируют, если припирает. Лазить по узким тоннелям, пачкаясь в земле – то еще развлечение. Приходить надо открыто, через ворота. Ей нужен официальный пропуск в часть. И она его получит.
Налаживание добрососедских отношений принесло внезапный бонус. Гролар спустился вниз, проследил, чтобы превратившаяся Вероника ушла в подземный ход, пообещал придавить крышку люка камнем – «вы же понимаете, не положено!» – а в качестве компенсации отправил к дому Зорьку, который покажет, где находится блинная.
В блинной бонус удвоился. Зорька покосился на толпу волков, гонявших чаи и игравших в нарды, и просидел рядом с Вероникой, пока та наелась. Волки дружно проявили заинтересованность, вызвавшую у Вероники раздражение – она не любила, когда в нее швырялись скомканными салфетками. Зорька не вмешивался, на лице крупными буквами было написано: «Ты сама в это ввязалась», но когда Веронику на выходе попытались ухватить за задницу, коротко и грозно рявкнул, отогнав назойливого ухажера.
Возле дома Зорька расщедрился на совет:
– Не ночевала бы ты здесь одна.
– Обидят?
– Не обидят, но напугают.
– Учту, – пообещала Вероника.
Сразу заснуть не удалось. Она прислушивалась к шорохам и скрипам – а их в разваливающемся доме было с избытком – прислушивалась к себе, анализировала ощущения. Чувство, что она приблизилась сразу к двум целям, согревало душу и нашептывало: «Все будет хорошо». Вероника отметила, что присутствие Зорьки в радиусе досягаемости спутывает мысли, мешает выстраивать многоходовые планы – временами запах волка слишком сильно будоражил, заставлял прилипнуть взглядом. А от созерцания появлялось желание привалиться волку под бок и сидеть рядышком, напитываясь спокойствием.
«Мне этого мало. Хочется молниеносной победы, Зорьки у своих ног. Заполучить, захомутать, а уже потом, имея его в собственности, просиживать в обнимку и разговаривать. В части полно пустых квартир, неизвестно, кто появится завтра в соседнем доме. Польстится Зорька на какую-нибудь несчастную волчицу, начнет опекать, а меня забудет».
Средство для штурма твердыни можно было приобрести – здесь, в Ключевых Водах, нашелся любопытный магазинчик, из-под полы торгующий темномагическими амулетами. Вероника приценилась к приманке для альф – плетеному кулону, похожему на крохотный ловец снов. Нити и перья были пропитаны травяным отваром, закрепленным заклинанием. По словам хозяйки, продемонстрировавшей Веронике плотно запечатанный прозрачный футляр, действие кулона в помещении на пару часов лишало разума и воли любого альфу-волка, заставляло думать только о сексе.
«Можно купить. Заманить его сюда, в дом. Или пробраться в его квартиру – не всегда же он будет жить вместе с медведем».
«А потом? – неожиданно спросила висица. – Он же очнется и поймет, что это был морок. Зачем ты торопишься? Подожди».
«Отстань, – буркнула Вероника. – Мне хочется привязать его покрепче».
В три часа ночи, измаявшись от разнообразных мыслей, и чувствуя себя отравленной медленным ядом, она вышла во двор, где все время раздавались какие-то странные звуки – как будто кто-то ползал по траве. Прогулка с баллончиком перцового газа наизготовку привела под дерево на склоне, с которого падала переспевшая шелковица. Вероника поняла, что брызгать газом на шелковицу бесполезно – дерево не испугается и не устыдится, съела одну ягоду, вернулась в кровать и мгновенно заснула.
Утром, под чашку растворимого кофе, пришлось ответить на звонок отца – телефон уже переполнился непрочитанными сообщениями и пропущенными вызовами. Не то чтобы Веронике сильно хотелось отчитываться и откровенничать, но дальнейшее игнорирование могло натолкнуть папеньку на мысль, что чадо кто-то украл и тратит деньги с семейного счета, требуя подтверждения платежей от заложницы.
– Как твои дела, Ника?
Отец всегда начинал разговор осторожно, словно выходил на минное поле.
– Купила дом, – сообщила Вероника. – Обживаюсь.
– Я просматривал счета. Скажи, пожалуйста, а что ты купила? Небоскреб?
Вероника вспомнила количество нулей в чеке, немного устыдилась и приукрасила положение дел:
– Двухэтажный дом в живописном месте, с разветвленной системой подземелий. Доплатила за антикварную мебель и картины на стенах. Буду разбирать сундуки с деревянными статуэтками и ручными вышивками. Хочу пополнить экспозицию народных ремесел в музее.
– А что значат все эти счета за экспертизы? Твой дом признали памятником архитектуры?
– Не мой, соседний, – честно ответила Вероника. – Я обнаружила две утерянные статуи работы Авксентия. Представь, где я их нашла! В воинской части! Это удивительно. Если получится, попробую поставить над ними купол. Лучше новодел, чем полная потеря авторского замысла.
– Я очень рад, – после паузы проговорил отец. – После твоего последнего романа с нео-авангардистом, который подбил тебя на развешивание сапог и швыряние банок с красками в стену, мне начало казаться…
– Ты ничего не понимаешь! Я собирала материал для книги и участвовала в перформансе! – подавляя смех, заявила Вероника. – Возможно, живопись действия через десятилетия станет недосягаемым искусством, как купола Авксентия, и потомки будут рассматривать фотографии ботинок и следов от краски, постигая смысл творения. А пока… ты профинансируешь работу над куполом?
– Конечно. Позволь задать еще один вопрос. То, что статуи нашлись в воинской части, как-то связано с поисками того спецназовца, не пожелавшего лепить с тобой червяков из соленого теста?
– Да. Я нашла и Зорьку, и статуи. Зорька уже начал за мной ухаживать. Вчера мы поужинали в блинной, и он не позволил чужому волку ущипнуть меня за задницу.
Отец расхохотался:
– Насыщенная у тебя жизнь. Рад, что все хорошо. Звони, если что-то понадобится.
– Спасибо. Передавай привет жене и детям. С наилучшими пожеланиями.
– Передам.
Время до обеда Вероника провела с пользой: затащила в отдельную комнату сундуки, в которых собиралась покопаться, заказала генеральную уборку в клининговой компании, вызвала такси, съездила в архив, где забрала копии документов, и пробежалась по магазинам – купила одежду, кухонную мебель и попавшуюся под руку кухонную утварь. По возвращению ее ожидал почетный караул у дверей. Зорька и Мохито наблюдали за сотрудниками клининговой компании, поедая белую шелковицу из треснутого пластикового таза.
– Мы тебя немножко обнесли, – сообщил Зорька. – Шелковица не такая как у нас. Слаще. Я Ватрушке миску отнес. Она тебе передала спасибо.
– На здоровье.
– Командир ждет, – напомнил Мохито. – Мы в ход со стороны части заглянули, надо бы еще от вас пройти, посмотреть, где перегородку ставить, чтобы по границе земельного участка.
Вероника тряхнула двумя папками с бумагами и попросила:
– Подождите, пока я переоденусь. Если у командира найдется время, я бы хотела обсудить с ним комплекс строительных работ.
Визитеры насторожено переглянулись, но обошлись без возражений. Вероника приняла душ – сантехника работала кое-как, но дневную пыль, шелковицу или репьи смыть было можно – высушила волосы, сняла с вешалки легкий брючный костюм цвета топленого молока и ослепительно белую блузку. Туфли она выбрала устойчивые, на низкой танкетке – асфальт в части оставлял желать лучшего, на