говорил, что ишак смирный, послушный, надо только найти с ним общий язык. Вот, забирайте и идите скорей, а то кто-то из местных собирается ехать в Джур, они вас могут увидеть.
– Не беспокойся, не увидят, – отвечал Переверзев.
– Так вы скажите обо мне в Кабуле в Министерстве просвещения! – напомнил учитель. – Расскажите, как я вам помог. Пусть отзовут меня из Джура, пошлют в другое место! И меня, и мою жену!
– Обязательно скажу! – пообещал майор.
Он попрощался с учителем, подождал, пока тот отойдет подальше, и дал команду группе собираться. Они ждали, когда Мирзах уйдет, потому что устали молчать и обмениваться репликами на английском. Теперь, вдали от посторонних глаз, можно было поговорить и на родном языке.
Терехин, который опять успел отдохнуть, категорически отказался садиться на ишака и заявил, что скорее будет ползти, чем поедет верхом. Поэтому было решено пока что нагрузить на четвероногого помощника вещмешки Терехина и Ляйнера – тот ведь тоже был ранен, хотя и легко. Ишак не возражал. Вести его в поводу должен был Мусагалиев. Переверзев повел группу в ущелье, в западном направлении – если верить карте, это был самый легкий путь, чтобы обойти последний кишлак, не привлекая к себе внимания.
Хотя ущелье поднималось довольно круто вверх, поначалу они шли быстро. Терехин не отставал, ишак, которого решили назвать Гришей, бодро трусил рядом, так что спустя полтора часа они поднялись на плоскогорье.
Здесь, как ни странно, дело пошло хуже. Все плоскогорье было усеяно валунами разного размера, воронками, провалами – продвигаться стало трудно. К тому же началась жара. Терехин начал отставать, он все сильнее наваливался на Разуваева, который его поддерживал. Прошло еще немного времени, и стало ясно, что идти он не сможет. Тогда раненого усадили на Гришу, привязав его к ишаку парашютными лямками. После этого темп движения снова увеличился.
Внимательно изучив карту, Переверзев решил, что сможет добраться до кишлака Тхал за двое суток. Вряд ли похитители могли пройти это расстояние быстрее – ведь с ними шли медики, не умевшие быстро двигаться по горам. Таким образом, группа спецназовцев отставала от боевиков лишь на сутки. Вряд ли за это время «воины» могли переправить пленников в другое место. Это был самый важный момент – знать, где находятся врачи. Ведь рядом не было генерал-лейтенанта Кузьмина с его старыми друзьями, которые дали бы нужную информацию. И не стоило рассчитывать, что здесь найдется добровольный помощник, такой как Махмуд Мирзах.
Конечно, там, на месте, еще предстояло установить дом, где содержат похищенных врачей. Но это уже была область боевых навыков бойцов. Переверзев не сомневался, что сможет освободить заложников, только бы узнать, где они находятся.
В том месте, где плоскогорье стало ровнее, они повернули на восток. Теперь до конца маршрута им предстояло идти в этом направлении. И впереди их ожидало тяжелое испытание – предстояло пересечь мощную реку Кайра. Впрочем, майор был уверен, что и это препятствие они преодолеют, и решил не думать о нем раньше времени.
Весь этот день они шли на восток. Пересекли два глубоких ущелья, по дну которых текли небольшие, но очень бурные речки. Возле одной из них бойцы пообедали. Терехин после обеда вновь почувствовал себя лучше, слез с ишака и первый послеобеденный переход шел самостоятельно. Но затем опять пришлось прибегать к помощи Гриши.
После обеда произошло еще одно событие, правда, оставшееся для бойцов незамеченным. Они пересекли государственную границу Афганистана и ступили на территорию соседнего государства. Здесь они, даже теоретически, не могли рассчитывать на чью-то помощь.
Сгустились сумерки, но они продолжали движение. Переверзев знал, что бойцы его группы устали. Он и сам чувствовал, что выбивается из сил. Но он знал также, что они идут наперегонки со смертью; участвуют в гонках, где на карту поставлены жизни их соотечественников. Никто из бойцов ни разу не пожаловался; даже ишак (видимо, из чувства солидарности) не выражал недовольства.
Дважды они пересекали проторенные горные тропы, но ни разу не видели ни одного человека. Переверзев был этому несказанно рад. И еще он был рад тому, что правильно построил маршрут, и они идут поперек троп – не нужно бояться попасть на мины.
Когда уже совсем стемнело, майор услышал впереди ровный мощный шум. Так могла шуметь только большая горная река. Значит, они дошли до реки Кайра и выполнили дневной план.
Группа спустилась к реке и отыскала место, пригодное для ночлега. Это было сделано как раз вовремя: на севере все чаще громыхал гром, несколько раз сверкнула молния – приближалась гроза. Бойцы растянули два тента. Под одним устроились люди, под другим укрыли вещи, туда же загнали ишака Гришу. Едва успели закончить приготовления, как совсем рядом сверкнула молния, и хлынул ливень.
Переверзев решил, что непогода им в каком-то смысле благоприятствует: за завесой дождя, да еще под тентом, никто не сможет разглядеть огонь газовой горелки. Между тем бойцам было необходимо поесть горячей пищи. Он приказал готовить кашу с мясом, кипятить чай. После ужина выставили часового и улеглись спать.
Майор надеялся, что за ночь гроза стихнет, и утром погода будет хорошей. Однако он ошибся. Гроза и правда стихла, однако дождь не прекратился. Он только стал мелким, нудным, было заметно, что зарядил надолго: на небе не было ни одного просвета. К тому же дул холодный северный ветер. В общем, погода была та самая, когда хороший хозяин собаку из дому не выгонит.
Однако бойцы группы не могли пережидать грозу, им была дорога каждая минута. Переверзев дал бойцам хорошо позавтракать, приказал закрепить вещмешки и оружие как можно лучше. После этого он подозвал к себе Разуваева.
– Ты у нас лучше всех плаваешь? – спросил он.
– Да, тонуть пока не тонул, – ответил ефрейтор.
– Придется тебе через Кайру плыть, переправу наводить. Сможешь?
– Смогу. Где думаете переправляться – прямо здесь?
– А вот давай с тобой пройдем вдоль берега, посмотрим, – предложил Переверзев. – Ты в этом деле человек опытный, лучше меня выберешь.
Они прошли сначала вниз по течению, потом вверх. Река, и без того мощная, после дождя вздулась, поднялась на метр с лишним и выглядела угрожающе. Стремительно мчавшийся бурый поток тащил сучья, камни; один раз в волнах промелькнуло какое-то мертвое животное – ишак или баран.
Майор и ефрейтор выбрали для переправы место ниже по течению. Река здесь сужалась, ее течение ускорялось. Это было плохо для человека, который должен был плыть первым. Зато наведенная переправа получалась короткой, компактной. К тому же на другом берегу виднелись крупные валуны, за которые можно было закрепить канат.
Разуваев разделся, обвязал вокруг