— Что это за зараза?! — воскликнула она, зло смотря на вещицу, продолжавшую недовольно клацать крышкой на столе.
— Их называют Пальцедавами, — рассматривая шкатулку, сообщила Майя, — ты, похоже, не особо слушала на уроках профессора Чуба, раз не узнала охранные знаки на крышке. Тебе повезло, что он такой маленький. Будь побольше, и твои пальцы так бы в нем и остались.
Савва поморщилась.
— Зачем хранить такую жуть?
— Например, чтобы проучить слишком любопытных девиц, когда те лезут в личные вещи других, — выразительно глянула на нее Майя. Савва поджала губу и села на кровать, тоже полностью перерытую. — Что ты тут делаешь? — строго спросила Майя.
Старшекурсница надуто глянула на нее и потерла руку.
— Иду по следу сенсации, конечно.
Майя еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. Наверное, это был вопрос времени, когда журналистка и главная проныра Академии найдет комнату адепта, о котором ползает больше слухов, чем мышей в кухне.
— Как ты прошла мимо охранника?
— Ты про то плотоядное в горшке? Усыпила, — ухмыльнулась девушка и важно поправила фибулу на накидке с эмблемой факультета лекарей. — Как-никак, а в снадобьях я знаю толк.
— Как славно. Жаль, с магическими вещами не так же, — Майя глянула на беспорядок вокруг. — Что ты тут устроила?
— Это не я. К моему приходу все так и было.
Майя смерила девушку пристальным взглядом. Не то чтобы Савва славилась честностью, но, похоже, она не врала. Да и трудно представить, чтобы один человек такое устроил и не запыхался. Значит, комнату Эльдара перерыл кто-то раньше. Возможно, кто-то из деканов или группа стражей. И Майя даже знала, что они искали Царя Самоцветов. Вот только вряд ли нашли. Эльдар не стал бы прятать рубин предка в таком очевидном месте, как своя комната. Наверняка отец успел пожалеть, что не забрал у него камень сразу.
Савва потерла пальцы и снова на них подула.
— Небритый леший! — процедила она. — Теперь будут синяки.
Майя глянула на распухшие пальцы и направилась к шкафчику, где Эльдар хранил разные настойки и снадобья. Взяв мазь от отеков и бинт, она глянула на коробку с маленькими флакончиками — теми самыми ядами, оставленными профессором Белозором. Теперь на их крышечках висели на нитках бумажки с названиями. Значит, Эльдар все отравы распознал. Майя осторожно вынула синий флакончик с названием «Настойка белладонны». Тетя Эмма пользовалась ею, добавляя три капли в стакан для сна без сновидений.
Миг подумав, Майя спрятала флакон в карман. Она присела рядом с Саввой и осторожно нанесла охлаждающую мазь на покрасневшую кожу пальцев и стала бинтовать. Старшекурсница сначала морщилась от боли, но когда мазь подействовала, хитро ухмыльнулась.
— А ты тут хорошо ориентируешься, — ехидно заметила Савва.
— На твою удачу, — не стала отрицать Майя.
— Что-то Эльдара в последние дни не видать. Да и тут такой беспорядок, словно дрался пьяный орк и вурдалак. Неужели наш уважаемый ректор прознал о прогулках дочурки в саду и приходил по красную головку?
— Не скажу, что у нашего уважаемого ректора нет таких планов, — сдержанно кинула Майя.
— Ну что ж, тебя нельзя винить. Яхонты Красные славятся как пылкие любовники. Рубин — камень страсти, и его магия у них в крови. А еще говорят, этот камень делает хорошего человека еще добрее, а из злого — злодея. Кто, по-твоему, Эльдар?
Майя подняла на нее глаза. Уловив в ее взгляде хитрые искорки, насторожилась.
— Я знаю, стража его разыскивает, — лукаво улыбнулась Савва, — хотя не афиширует это. Что он сделал?
— Вопрос в том, что собирается сделать, — сдержанно ответила Майя, завязывая узелок на последнем пальце. — Ну как? — Савва посмотрела на свои растопыренные пальцы и кивнула. — Так зачем ты рылась здесь? — хмуро спросила.
— Я рассчитывала найти хоть что-то, что подсказало бы причину трагедии в Рубиновом Замке. Тебе много известно об этом? — опять любопытно прищурила Савва глазки.
Майя помрачнела. Несмотря на то, что она просмотрела всю папку с делом Эльдара, о времени, когда он жил в родовом замке, там не было ни слова. Тот ответ, ради которого она тогда развязала злосчастный узелок, она так и не получила.
— Не больше, чем всем, — криво улыбнулась Майя. — А тебе это зачем?
— Трагедии великих всегда интересны публике. Представь, как я прославлюсь, когда раскрою, что погубило один из самых легендарных родов в Чарогорье, — мечтательно закатила глаза Савва. — Подумай сама, Яхонты Красные — чародеи огненного элемента. И тут почти все погибают в пожаре. Не придумаешь большей иронии. Будто кто-то хотел не просто убить их, а унизить. Оставить в истории неудачниками… — Майя напряженно посмотрела на Савву. — Жестокое чувство юмора, — криво улыбаясь, заметила журналистка. — Ответ понятен — только Маскарон мог придумать и обеспечить им такую участь. Месть за то, что их предок разбил его Армию и разрушил план по захвату Чарогорья.
Майя повернулась к доске, с которой, возвышаясь над фотографиями города, на них смотрела нарисованная маска. Что ж, это объясняет одержимость Эльдара охотой. Его ведет месть тому, кто забрал у него семью и дом. Майя догадывалась об этом, но прямо никогда не спрашивала.
Вернув взгляд к собеседнице, Майя вспоминала, что перед ней лучший информатор из всех, кого она знает в Академии.
— Это все, что тебе известно о пожаре в Рубиновом Замке? — спросила Майя.
Савва уловила перемену в ее голосе и тут же довольно прищурилась:
— Возможно и больше.
— Насколько больше?
Девушка слегка склонила голову, как заинтересованная игрой кошка:
— А сколько ты готова предложить?
— Назови сумму.
— Деньги меня не интересуют. Ты знаешь, какой «купюрой» мне платить.
Майя еле сдержалась, чтобы не скривиться. Подумав, неохотно кивнула:
— Хорошо… Я расскажу тебе подробности сражения с Лесаной. Но это секретная информация, напишешь об этом — у тебя будут проблемы. Не исключено, что отчислят.
— Не все свои знания я стремлюсь вывести на бумагу. Просто знать ответ — уже удовольствие.
«Вот только не всегда ответы приносят именно удовольствие», — мелькнуло в голове Майи. Но она кивнула. Тайной она заплатит за тайну. Это равноценный обмен…
Когда Майя закончила рассказ об Источнике и ритуале, выжидающе посмотрела на Савву. Та улыбалась с таким сытым видом, словно опустошившая курятник лиса. И не смутило ее то, что ей только что рассказали о кровавой расправе над более чем десятком человек.
— Да, написать о таком руки так и чешутся, — призналась адептка.
— Поберегла бы ты сейчас свои руки, — многозначительно глянула на ее перебинтованные пальцы Майя. — Твой черед говорить.
Савва кивнула и притихшим голосом заговорила:
— Во всей этой истории с гибелью Яхонтов Красных вот что интересно: Рубиновый Замок защищало кровное заклинание. Человек с плохими намереньями не мог переступить его порог, так как кровь Основателя, запечатанная в камне замка, испепелила бы его. Так как Маскарон обошел барьер, который пять веков защищал семью Заклинателя Рубинов?
— И как же?
— Пока не выяснила. Даже те, кто занимался расследованием их гибели, не знают ответа. Следов чужой магии вне замка нет. Огонь словно пришел изнутри.
— Телепортация?
— Замок и от нее был защищен, так что исключено. Но я узнала, что огонь, в котором сгорели Яхонты Красные, был изумрудно-зеленым.
— Магический?
— Ага, проклятый огонь. Его пламя жгло все, в чем жила магия Яхонтов Красных, даже каменные стены, — Савва склонилась к девушке. В полумраке ее глаза казались черными и бездонными. — В том пламени обратились в пепел не только тела хозяев замка, но и их души…
Майя напряженно посмотрела на старшекурсницу. Она помнила отголоски той неистовой боли, сравнимой с вырыванием сердца, пока оно еще бьется в груди. Это она сполна испытала, когда Лесана старалась вытянуть ее магическую душу. Выходит, магические души Яхонтов Красных сгорели в их же телах.