Неохотно она последовала за куклой. Идя по запутанным коридорам, Майя видела скорбную гримасу Греха, наблюдавшую за ней из темных прорезей маски. И этот взгляд пробирал до мурашек.
Они пришли к двери с ручкой в виде черного пера, и Смех открыла ее перед Майей. В центре просторной комнаты стояла широкая кровать с полупрозрачным балдахином. У стен — диваны, обшитые черным бархатом, камин из темного мрамора, шкафы до самого потолка с книгами — некоторые казались столь старыми, что казалось, вот-вот рассыплются. Майя поняла, что попала в покои Маскарона. И они оказались куда проще, чем она думала. Ни тебе приспособлений для пыток, ни черепушек на полках или жуткого оружия с шипами и цепями. И в отличие от зала, темной магией тут и не пахло. Только мрачные тона навевали легкое уныние. Единственное, что вызывало подозрение: три напольных зеркала в самой глубине комнаты. И, как догадывалась Майя, в них Маскарон любовался не своим распрекрасным личиком.
— За чем же ваш хозяин поглядывает? — поинтересовалась она.
— За городом, — тут же ответила Смех.
— Заткнись, Смех! — резко развернулась к Майе Грех. — Рабыне не нужно знать больше, чем ей положено!
Майя поморщилась. С унылой гримасой явно беседы не получится. Заметив что-то на кровати, девушка отодвинула балдахин и увидела шелковое платье и маску на пол-лица, сделанную в форме черных крыльев.
— Господин приказал помочь тебе переодеться, — подошла к ней Смех.
Майя осторожно взяла наряд. Так вот что значило, что ее платье ей не понадобится.
Через час Смех заканчивала закреплять булавками ее волосы в высокой прическе.
— Готово! — весело заметила кукла. — Прошу к зеркалу.
Майя поднялась с пуфика, прошла к трельяжу и замерла. В отражении стояла девушка в элегантном черном платье с оголенными плечами. Высокая прическа подчеркивала длинную шею. По бокам корсета — вшитые полосы черного гипюра, которые доходили до низа. Темно-бардовые вертикальные ленточки ложились по груди, талии и бедрам, заостряя на них внимание. Майе казалось, тот, кто шил платье, точно знал ее пропорции, так хорошо оно сидело на ней. Сообразив, что декольте слишком открытое, она попыталась подтянуть корсет вверх.
— Нравится? — подошла к ней Смех.
— Не знаю, — честно призналась Майя.
Бросив безуспешные попытки поправить декольте, она посмотрела на лицо. Подведенные черным глаза и темной вишневой помадой губы сделали ее старше и даже придали коварности. Еще никогда Майя так четко не видела в отражении обворожительную Злую Королеву из сказок. Правда, эта Королева сейчас смотрела на нее так растерянно, будто тот, кто внутри, случайно надел чужую шкуру.
— Я не привыкла к такому, — поделилась Майя.
— Кукла не должна думать, привычно ей или нет, — ехидно заметила маска Греха, повернувшись к ней. — Хозяин решает, как кукле выглядеть, чтобы его порадовать.
— Я не кукла, — отрезала Майя и добавила: — Не равняй меня с собой!
Грех рассмеялась.
— Ты, Майя Семироз, не меньшая кукла, чем я и Смех. Ибо ты была никем, пока хозяин не изменил этого. И теперь ты такая же его вещица, как все в этой комнате. Только еще бесполезней, потому что отрицаешь это.
— Довольно ссориться, девочки! — развернулась к Майе Смех. — Не слушай Грех, она всегда и ко всем ревнует хозяина, — Смех сделала шаг и положила ладонь на щеку девушки. Майя ощутила гладкое лакированное дерево. — А я рада тебя видеть. Давай обязательно поиграем, как раньше.
Майя непонимающе смотрела на лучистый огонек в глазах улыбающейся маски.
— Раньше? — спросила она.
Смех отступила.
— Свою задачу я сделала. Дождись хозяина, не выходи без него никуда. Здесь самое безопасное для тебя место.
Кукла развернулась и быстро пошла к дверям.
— Погоди, — кинулась за ней Майя.
Но дверь захлопнулась, а когда девушка снова ее открыла, то увидела лишь пустой коридор. Вернувшись в комнату, Майя осмотрелась. Слова Смеха сбили ее с толку, и это тогда, когда она немного успокоилась. Хотя, может, на это и рассчитано. Учитывая, как Маскарон хорошо ей морочит голову, не иначе, как и его слуги хороши в этом.
И тут Майя оглянулась. А ведь она действительно сейчас в покоях Маскарона. И что бы на ее месте сделал отец? Скорее всего, постарался узнать об этом месте и его хозяине как можно больше. Конечно, вряд ли секрет Армии Тварей лежит под подушкой, но чем леший не шутит.
Майя принялась исследовать каждый уголок комнаты, ожидая обнаружить секреты главного темного мага города. Но почти все здесь оказалось именно тем, чем выглядело: обычные книги, обычные лампы, обычные картины.
Заглянув под кровать, Майя увидела сундук, осмотрела его через Занавес. На Пальцедава не похоже, нигде никаких охранных рун. И вообще никакой магии. Но стоило Майе к нему прикоснуться, как из сердца пришел удар.
Майя сразу узнала его — чувство, которое возникает, когда сердце пытается ей что-то сообщить. Вот только что оно хотело сейчас: подсказать или предостеречь?
Девушка осторожно вынула сундук. Некоторое время внимательно осматривала, ища ловушки или проклятия. Ничего, самый обычный сундук. И даже без простого замка.
Майя осторожно приподняла крышку и застыла. В сундуке лежали ржавые грязные кандалы. Некоторое время Майя рассматривала их. На металлических кольцах под слоем ржавчины и запекшейся крови виднелся магический круг из трех рун. Он, видно, служил, чтобы подавлять магию пленника.
«Склонив колено, он замкнет на тебе оковы», — отозвалось эхом в голове.
Майя поднялась и попятилась. Тело пробила дрожь от ужаса и паники. Предсказание… Как же она забыла о нем! Девушка напряженно оглянулась. Схватив накидку, спешно надела ее наизнанку темной подкладкой наружу, чтобы скрыть цвет Академии. Натянув капюшон, вышла в коридор. Ей нужно выбираться отсюда! Найти отца и показать ему логово Маскарона. Правда, это только в том случае, если она что-то сумеет сказать… Но оставаться здесь и ждать пророчества идея еще более скверная! Майя тихо шла мимо одинаковых дверей. Она старалась вспомнить, какими путями привела ее Смех, но время шло, а коридорам не было конца и края. Когда впереди послышались шаги, Майя замерла. Не найдя, где спрятаться, открыла ближайшую комнату и зашла в темноту. Прильнула к двери, прислушиваясь к шаркающим шагам. Но тут те самые шаги остановилась прямо перед ней. Кто-то взялся за ручку.
***
Прикрыв рот, Майя старалась дышать как можно тише. На секунду она поразилась, с какой скоростью запрыгнула за диван. Но это не имело значения, ведь ее план побега висел на волоске. Она услышала, как дверь открыли.
— Затягивайте сюда, полудохлики, — скомандовал старческий голос, подобный скрипу ржавой калитки. — Вино ставьте сюда.
— Отпустите! Не смейте меня трогать! — отчаянно кричал девичий голос. — Вы хоть знаете, кто я?! Мой брат с вас шкуру сдерет!
— Твой брат проиграл мне круглую сумму, — проскрипел старик. — А когда у него закончились фишки, он поставил тело своей невинной сестренки. Так что не надрывайся угрозами, красна девица.
— Брат так не сделал бы!
— Он это даже подписал.
Послышалось шуршание бумаги.
— Нет… Это неправда, — выдохнула девушка. — Он не мог меня поставить…
Послышался всхлип.
— Привязывайте крепче, полудохлики! — скомандовал старик. — Овечка явно брыкаться гожа.
Майя, глубоко вдохнула и осторожно выглянула из-за дивана. На кровати вырывалась девушка в канареечном платье. Лицо ее скрывала желтая маска лисы. Ее руки привязывали к изголовью парящие в воздухе перчатки.
— Отпустите! — кричала девушка. — Вы не имеете права!
Над испуганной стоял и довольно скалился сутулый старик в темно-серой мантии. Он поглаживал козлиную бородку и неприкрыто упивался страхом и отчаянием девушки.
— Все, пошли вон, полудохлики. И не беспокоить нас до начала коронации, — приказал старик.
Перчатки тут же вылетели за дверь, тихо закрыв ее за собой.