Читать интересную книгу "Искатель,1994 №4 - Виктория Холт"

А теперь скажите мне вот что… Вы, конечно, не много успели увидеть в нашей стране. Но все-таки: что вам больше всего понравилось?

Она открыто взглянула на него и быстро ответила:

— Король Франции, Ваше Величество.

Франциск остался доволен. Разве не приятно общаться с этим очаровательным четырнадцатилетним дипломатом?

На пиру он усадил ее рядом с собой, хотя прекрасно знал, что новобрачная должна сидеть рядом с супругом.

«Маленькая Катрин пленила нашего короля!» — переговаривались придворные. И, пожалуй, в том не было ничего удивительного, если бы поведение короля не унижало его сына.

В зале стояло три огромных стола. За первым, вместе с королем, супругом и кардиналами, сидела Катрин. Да, она уже ощущала себя француженкой по имени Катрин. Нет той девушки, которая с потерей любимого решила, что жизнь ее кончилась.

Екатерина была рада, что Его Святейшество сидел за другим столом — на почетном месте, рядом с королевой. Таким образом, она оказалась в окружении людей, имена которых встречались ей раньше только в книгах, во время уроков по королевским родословным. А королева была той женщиной, на которой королю пришлось жениться после его позорного поражения. Неудивительно, что он почти не смотрел на нее. У королевы было приятное, доброе лицо, но по сравнению с другими дамами она держалась слишком чопорно. Екатерина с интересом разглядывала женщин, присутствующих на пиру. Они сидели за третьим столом, и среди них особенно выделялась эффектная и обворожительная мадемуазель де Хейлли, любовница короля, которой он уже многие годы оставался по-своему верен — несмотря на бесчисленность его любовных связей.

За третьим столом сидела еще одна женщина, которую Екатерина заметила сразу. Это была высокая красивая брюнетка, одетая в черное с белым платье.

Но был еще один человек, который вызывал у Екатерины наибольший интерес — ее молодой муж. Когда она думала о нем, сердце ее учащенно билось. Почему? — удивленно вопрошала она. Ведь раньше ей казалось, что из всех чувств он сможет вызвать у нее только отвращение и ужас. Однако ничего подобного она не испытывала к этому застенчивому юноше, который был немного старше ее. И еще он внешне очень походил на своего отца, а к королю Франции Екатерина сразу почувствовала симпатию.

Конечно, в соседстве с королем принц заметно проигрывал, но само это сравнение о многом говорило, и явное сходство вызывало у Екатерины какое-то странное возбуждение.

Хоть бы он улыбнулся мне! — думала она.

Один раз он взглянул на нее украдкой и заметил, что она тоже смотрит на него. Екатерина застенчиво улыбнулась, но он тут же, покраснев, опустил глаза.

Это очень задело Екатерину, и она сердито подумала, что Генрих вовсе не похож на своего отца. Куда ему до короля! Только Франциск умеет быть таким приветливым и обходительным.

И вдруг Екатерина заметила странную перемену в своем супруге. Лицо его оживилось. Он кому-то улыбался. Екатерина очень рассердилась, что он уделяет внимание кому-то, а не ей. Но кому же?

Не может быть! Взгляд принца был устремлен на женщину в строгом, черном с белым, платье.

Когда празднество было в самом разгаре, король уединился с Папой Римский в одной из комнат; им предстоял небольшой, но серьезный разговор.

— Они слишком молоды, Ваше Святейшество, — сказал король. — Я думаю, пока им придется побыть… только друзьями, чтобы лучше узнать друг друга.

Клемент покачал головой.

— Ваше Величество, они оба достигли брачного возраста. Едва ли стоит откладывать осуществление их брачных отношений.

— Но ведь Катрин исполнилось только четырнадцать лет, а мой сын всего на несколько месяцев старше. Да, они поженились, но им еще нужно время, чтобы полюбить друг друга. У нас, во Франции, любовь значит больше, чем все остальное.

Франциск улыбнулся самой очаровательной своей улыбкой; он знал лукавую натуру Клемента и понимал его тайное желание — поскорей увидеть нового наследника французского трона, который больше всех остальных будет предан интересам Италии и Ватикана.

— Если молодые люди хотят вести праведный образ жизни, — сказал Папа, — то они должны вступить в брак. Пусть живут, родят детей… как можно скорее. Это хранит от искушения. Я считаю, брачные отношения должны осуществляться сразу.

Франциск криво усмехнулся, представив молодых вместе. Бедная Катрин! — подумал он. Она заслуживает более чуткого супруга. Этот чурбан ни разу не взглянул на нее, а весь день пялил глаза на мадам де Пуатье. Влюбился, мальчишка! Кто бы мог подумать! Ведь она годится ему в матери.

— Ну что ж, пусть будет по-вашему, — проговорил король. — Бедная девочка! Боюсь, он покажется ей неважным любовником.

Папа насторожился.

— Что вы имеете в виду, Ваше Величество?

Франциск заметил, что Папа не совсем правильно понял брошенную им фразу, и не смог удержаться от соблазна подразнить его.

— Увы, святой отец! Боюсь, в этом плане мой сын…

Лоб Его Святейшества от волнения покрылся капельками пота.

— Вы хотите сказать… Вы имеете в виду, что он…

— Увы! Увы! У меня есть некоторые опасения.

— Простите, не понял. Вы хотите сказать, что он не может иметь детей?

Франциск залился громким смехом.

— Ах, вот вы о чем? Ну, это время покажет. Я имел в виду другое. Боюсь, он не сумеет проявить себя в постели. Слишком молод, неопытен. У него ведь еще не было женщины.

Папа почувствовал такое облегчение, что тоже заулыбался.

— Прошу извинить меня, Ваше Величество. Вы, французы, только и думаете, что о любви.

— А вы, итальянцы, о чем думаете? О торговле?

Клементу захотелось дать пощечину этому наглецу.

— Занятие торговлей, — едва сдерживаясь, произнес он, — иногда приносит больше пользы, чем занятие любовью.

— В Италии, возможно, да, — сказал король. — Но у нас во Франции очень часто оказывается, что любовь не только гораздо приятнее торговли, но подчас и выгоднее. Кто, по-вашему, прав — французы или итальянцы?

Папа не хотел вступать в спор с королем Франции; он спокойно сказал:

— Значит, Ваше Величество, вы согласны с тем, что не нужно откладывать брачные отношения?

— Да, конечно. Не будем терять ни одной ночи! — с иронией воскликнул Франциск. — А, простите, на какой срок вы почтите своим присутствием мою бедную страну?

— Я останусь на месяц.

Франциск смущенно улыбнулся.

— Они оба молоды и здоровы. Да, месяца, я думаю, хватит.

Клемент старался говорить так же непринужденно и иронично, как король. Но это давалось ему нелегко. Король всего лишь презирал Клемента. Папа ненавидел Франциска всей душой.

Молодые лежали на роскошной кровати под парчовым балдахином.

Свадьба закончилась. Их раздели и торжественно проводили на брачное ложе. И теперь они лежали и дрожали от страха.

Екатерина