там у нас? Избалованная девочка, графская дочка. Никаких проблем! И ты впервые решил действовать самостоятельно, да? У тебя же нет напарников во всей этой истории, Джаспер?
– Мне начинает надоедать твоя болтовня, – паук щелкнул пряжкой, вытаскивая мой ремень, – первый раз снимаю с женщины штаны, – ухмыльнулся он, но уже как-то не слишком уверенно.
Мне было наплевать. Я уже говорила, да?
– Обидно, когда ты продумал в голове диалог, а твой собеседник говорит не по тексту, да? Но ты все равно, слушай. Решив поступать самостоятельно, ты остался без инструкций и начальства… Тогда ты стал действовать наиболее естественным для тебя образом, псих ты несчастный. Ты не проводил операцию, ты режиссировал спектакль! Как привык с детства! Светлые боги! Какой же идиотизм!
– И что с того? – поинтересовался он, стаскивая с меня сандалии.
– Ты мог бы похитить меня в первый вечер, запереть в каком-нибудь грязном подвале и просто вышибить пару зубов – тогда я, какой я была, на все бы согласилась. Ты же помнишь, как это было три месяца назад? Но тебе это просто не пришло в голову. Боги! Да и сейчас! Ты ведешь себя, как второсортный злодей в какой-то пошлой оперетке. Джаспер Морель, нормальный человек мог бы сломать мне палец. Или бить по лицу. Или накалить нож и выжечь на сине доску для игры в города и башни – но ты даже не калечишь меня, потому что это не эстетично. Ты заговариваешь мне зубы, пытаешь какой-то детской погремушкой, а теперь тащишь в постель, просто потому что в твоем извращенном мозгу это ложится в сценарий. Боги! За что? Что я такого сделала? Почему за мной охотится не нормальный психопат, прикосновения которого хотя бы возбуждали, а дешевый клоун?!
Боль снова выгнула мое тело, и пока я пыталась отдышаться, он швырнул меня на диван, стягивая штаны. Прэлес-с-с-стно!
– А самое смешное, знаешь, что? – посмотрела я на него светло и нездешне, как наркоман, пристрастившийся к семилисту, на приеме у целителя.
Он замер и посмотрел на меня почти с ненавистью.
– И что же?
– Я лежу раздетая, на узком неудобном диване. Зачем? Ты ведь даже меня не хочешь. Зачем ты это делаешь?
Он вздрогнул, как от удара, и влепил мне пощечину, на сей раз напрочь забыв про исповедник. Порез вспыхнул огнем, и я опять заскрипела зубами от боли.
– И ты даже не понимаешь, что ты вообще сделал, – покачала я головой с сожалением, как только смогла разжать челюсти, – а ведь ты чуть не лишил меня рассудка. Ты нашел геоманта, Морель, ты поставил его в условия, что у него не могла не начаться инициация от всего происходящего, одна Медная улица чего стоила! Я же была в шоке! А потом своими идиотскими действиями в стиле театральной постановки ты убедил меня, что все происходящее похоже на пьесу, просто приключения, не в серьез, разыграно, а значит, должно кончиться хорошо. Мир слышит геоманта, Морель, и с удовольствием под него подстраивается, особенно при инициации. Все и стало не всерьез! В итоге, моя жизнь превратилась в балаган, исключительно по твоей вине. Эти события были не нормальны. Не естественны. Но ты настроил меня именно на них! Как ту мертвячью девицу с готическими романами. И мир меня услышал! Ты хоть представляешь, сколько раз в моем доме играли в безумные прятки за последнюю пару месяцев? А я все гадала, почему это так похоже на какой-то водевиль… Новая внешность, которую мне хотелось с детства! Демоны, нежить, наемники, орки, скавены – все весело и с огоньком хороводом пляшет по моей жизни! Твою ж мать, Морель. Что это вообще за имя такое, кстати?
Паук прижимал меня к дивану весом своего тела, но слушал очень внимательно, и первый раз в его глазах мелькнуло понимание.
– А недавно все вышло из-под контроля, знаешь, – продолжила я, – и щупальце моего карманного циркового мирка вытянулось слишком далеко. И повлияло уже кое на что весьма серьезное. И теперь я представляю, что я могу, хотя и совершенно это не контролирую. Не понимаешь? Это моими стараниями так быстро пала Аскара! Представляешь? Но мы не об этом. Ты же понял?
Он облизнул враз пересохшие губы. Ядовитые жвалы клацнули как-то беспомощно.
– Понял – что?
Я попыталась приподняться, чтобы приблизить уже свое лицо к его физиономии.
– Пьеса, Морель, помнишь? Ты заставил меня поверить, что это все не всерьез в момент моей инициации. Ты сам сказал, что разыграл меня этой бандой Хрипатого, арбалет неисправен, оружие почти деревянное и меня страхуют! А какое у комедии основное правило? Все должно кончиться хорошо для главного героя. Для меня. Я же именно в это поверила из-за тебя, и мир услышал. Ты понимаешь? Ты сделал меня практически неуязвимой своей выходкой в первый вечер!
«Они пытались похоронить нас, но они не знали, что мы семена», – с мрачной иронией заметил Шепот. Я окончательно привыкла к голосам в голове. Свои они стали, родные.
Мой враг вскочил с дивана и отшатнулся, а я повернулась на бок, чтобы не прерывать зрительный контакт. После «гляделок» с Тузатом – вообще плевое дело.
– И вот, ты, главный злодей, похитил главную героиню, немножко ее эстетичненько попытал, так для драматического эффекта, раздел и уже затащил в кровать. Что сейчас должно быть по закону жанра?
– Тубо! – позвал телохранителя человек, которого я так боялась еще совсем недавно, и в голосе его прозвучали истерические нотки. Телохранителя не было.
– Да ладно тебе, Джаспер! – расхохоталась я. – Какая кульминация!
Не знаю, чего было больше в моих рассуждениях – осознания происходящего, просто догадок или желания его напугать? Но в этот момент он выхватил из ящика стола револьвер, прицелился мне в лицо, и рука его дрожала.
– Да! – с безумной улыбкой проговорила я. – Давай! Если я права, ты просто не сможешь меня убить. На тебя сейчас с потолка рухнет рояль! Или ты поскользнешься на банановой кожуре и разобьешь себе голову о край стола! Морель, очнись! Ты сам себя загнал в ловушку!
Дуло смотрело мне в лицо. Черное и страшное. Но мне хотелось только одного, чтобы все это закончилось. Хоть как. Думаю, человек в состоянии перенести строго определенное число проблем. Один полный трандец, две средних неприятности, три мелких проблемки и так далее – каждому по способностям. Но потом наступает предел. Обязательно наступает. Человек перегружен уже по уши. Попроси его солонку передать за столом – он тебя убьет. Я свой предел превысила уже давным-давно. Только бы все кончилось