Каин пришел в себя, вокруг было слишком тихо и непривычно бело: потолок, стены, простыни. Голова была слишком тяжелая, и думать совершенно не хотелось... Не было и сил пошевелиться.
Кто-то в белом халате осторожно, даже несколько опасливо, заглянул в комнату, и целитель пригласил его войти. Он бесшумно подошел к кровати Каина и, присев на край, спросил:
-Ну, как у тебя дела? - спросил Джулиан - Раны оказались серьезнее, чем мы предполагали, найдя тебя...
Но Каин не стал утруждать себя ответами, хотя и догадался кто перед ним, едва заглянув в его лицо.
-Ты, наверное, меня и не знаешь... - вновь заговорил он, старательно подбирая слова - Я - Джулиан, твой старший брат.
-Ну и что ты здесь забыл? - тихо, но отнюдь не приветливо, произнес Каин.
-Как что? Я же твой брат, я о тебе беспокоюсь... Ваш отряд отсутствовал слишком долго, а в живых остался лишь ты один... И то лишь по счастливой случайности...
-Я не о том! - уже громче ответил Каин - Что ты делаешь в Арии? Хотя нет, лучше не отвечай. Меня это не слишком-то волнует... - он попытался сесть, но оказался не в силах этого сделать, ослабленное ранами и ядом тело совершенно не желало подчиняться его приказам. Джулиан тут же попытался ему помочь, но тот лишь отмахнулся от него - Иди отсюда! Мне не нужна твоя помощь! Мы ведь как-то жили без тебя все это время и жили неплохо - воскликнул он.
-И это ты называешь неплохо?! - возмутился Джулиан - Посмотри на себя, ты же весь изранен! Едва не умер! А мама...! Да она чуть от беспокойства не сошла с ума!
-Не тебе мне об этом говорить! Это моя работа! На мне держится наша семья! Не наглей «брат»! Ведь пока ты жил в этом своем Ливо мне пришлось взрослеть среди непрекращающейся войны и каждый божий день видеть, как смерть забирает свою очередную жертву! Мне пришлось рано повзрослеть, стать сильным и научиться защищаться, чтобы не стать очередной жертвой! Мне пришлось заботиться о маме и заменить ей погибшего мужа! Я стал Следопытом ради приближения того дня, когда Ария вновь станет свободной как прежде! Это моя работа и риск означает не умереть самому, а подвергнуть опасности других арийцев! И я готов на этот риск! А ты? - и он сделал паузу, переведя дух - А ты ничего не знаешь ни об этом мире, не о жизни здесь! Ты думаешь, что стоит только тебе вернуться, как вся наша семья выстроится вокруг тебя?! А теперь запомни: мама теперь вне войны, а мне не нужны ни твоя помощь, ни забота, ни сочувствие! И уж тем более мне не нужен поводырь! Я все смогу сделать собственными силами и с помощью своих друзей!
Каин замолчал и гневно отвернулся. Несколько минут спустя он вновь повернул голову, рассчитывая, наконец, остаться в одиночестве.
Но Джулиан не сдвинулся с места.
-Ты все еще здесь? - грубо ответил он - Катись лучше туда, откуда пришел!
-Ну и характер же у тебя, братик - ответил Джулиан, уходя.
И хоть он и умело скрыл это, он все же был приятно удивлен и даже рад этой встрече со своим братом. И все же волна горечи и гнева не могла не подняться в его душе, ведь он ничего не забыл. И увидев его в эти секунды он, Каин, вряд ли с полной уверенностью мог сказать, любит ли он Джулиана, или же ненавидит. И все же...
Нахмурившись, он сжал кулаки, желваки заиграли у него на щеках.
Ему ведь всю жизнь угрожали, с тех самых пор, как он появился на свет. Всякий раз, просыпаясь на рассвете, он за версту чувствовал опасность и всеми силами старался от нее уйти. Ему даже заснуть порой бывало более чем трудно - все казалось, что если он уснет, то уже не сможет увидеть новой зари. Если он когда и чувствовал себя в безопасности, так видно, только в утробе матери! Впрочем, даже и там полной безопасности у него не было, если учитывать стремление Киары освободить королевство. С болью в сердце он вспоминал выпавшие на его долю ужасы и с содроганием понимал, как легко оказалось слугам Марона разрушить их спокойную и мирную жизнь и уничтожить основы казавшегося непоколебимым арийского королевства, а так же вынудить его жителей взяться за оружие, а из маленьких детей сотворить взрослых, расчетливых, и готовых на все, лишь бы защитить свою жизнь, воинов. И защищая себя, ему пришлось не только совершать далеко не самые благородные дела, но и убивать. И именно поэтому его невероятно раздражал тот факт, что пока он взрослел, в полной мере осознавая все ужасы войны, его старший брат, Джулиан, в это время припеваючи жил где-то в Ливо и бед никаких не знал. И Каин имел полное право злиться на него, но отнюдь не винить в своих вынужденных поступках, из-за желания обезопасить не только себя, но и стремления защитить других арийцев и свою семью в первую очередь.
Потому-то он и разозлился так, увидев перед собой внезапно вернувшегося в семью старшего брата - которого он к тому же совершенно не знал - хотя, если честно, не так уж и сильно он на него сердился, ведь Каин прекрасно отдавал себе отчет в том, что тот ни в чем не виноват перед ним, у него и выбора-то попросту другого не было. И даже если его жизнь в Ливо принесла желаемый результат лишь частично, он не менее прекрасно понимал, что если бы они жили все вместе, то положение их, вполне возможно, могло стать еще более гибельным, стоило бы Марону прознать о Джулиане и о той судьбе, что уготована ему, а Киара так и не решилась бы, совершить то, что сделала. Да и Каин уже давно научился жить с этим различием между ними и уготованной им отличной судьбой. На самом деле, где-то глубоко в душе, он даже был рад его возвращению, потому что теперь им обоим, плечо к плечу, придется столкнуться с определенными трудностями и суметь преодолеть их, ведь с этих самых пор эти трудности и невзгоды станут их общим делом.
Подавив этот внезапный приступ бешеного гнева, он заставил себя успокоиться. Ведь подобные размышления всегда были легко способны завести его слишком далеко, иногда даже превращая бессонные ночи в длинную, почти бесконечную, вереницу обдумываний, сравнений и отличий, а так же вечный поиск оправданий принятого Киарой решения... К тому же большинство надуманных им причин всегда казались ему притянутыми за уши теориями и, в конечном счете, всегда сводились к одному и тому же: его мать нашла в себе силы на подобный поступок лишь из чувства огромной любви к своему сыну и желания во что бы то не стало защитить его. И это вовсе не означало, что его, Каина, она любила меньше или вовсе не любила; она поступила бы так и еще раз, спрятав его самого в Ливо, если бы только смогла... К тому же сейчас подобные мысли, вряд ли могли ему чем-то помочь, лишь еще больше бы усугубили его положение. Ведь единственное, что он сейчас мог сделать - это поскорее поправиться, чтобы вновь вернуться в ряды Следопытов и начать учиться жить с осознанием того, каково это, когда у тебя есть старший брат.
Часом позже к нему в палату вошла Киара.
-Как у тебя дела? - спросила она так, как только может спросить мама. При виде тревоги одновременно смешанной с облегчением на ее бледном лице его неулыбчивые и хмурые глаза засветились чувством глубочайшей признательности - Как ты себя чувствуешь?
-Не стоит так волноваться за меня, мам. Со мной уже все нормально, просто голова немного болит. Вот увидишь, через пару дней я снова буду на ногах.
Киара заставила себя улыбнуться, ведь она прекрасно понимала, что он сказал это чтобы уменьшить ее тревоги, что он вовсе не хочет видеть эти вечные волнения и озабоченность на ее лице, и все же не могла заставить себя перестать беспокоиться. Ведь он ее сын, ее плоть и кровь, и ей чрезвычайно важно знать, что с ним и как. И сколько бы лет ему не было, сколь бы серьезно все ни было, она никогда не сможет о нем не волноваться, не оставит своих попыток заботиться о нем.
-Мам, лучше скажи, а что он тут делает? - нарушил возникшую между ними тишину Каин.
Эльфийка заглянула ему в лицо и ласково ответила:
-Тебе не стоит волноваться об этом, ведь возвращение Джулиана вовсе не сделает тебя менее любимым сыном, чем он. Просто пойми одну вещь: его возвращение - это судьба, а не выбор. И я бы хотела, чтобы он по-прежнему жил в Ливо, но судьба распорядилась иначе. Он вернулся в Арию, чтобы утратив прежнюю безопасность, исполнить свое предназначение. И теперь мы воссоединились, чтобы свергнуть Марона и возродить наше утраченное королевство.
И прежде чем уйти, она прибавила: