И уже вечером этого дня приложив немыслимые силы они, наконец, миновали лес.
Стоявшие стеной деревья и видневшееся вдалеке горы остались позади; над головами их раскинулось темнеющее небо, где-то вдали сливавшееся с горизонтом. Лошадей оставили и привязали на опушке леса, подальше от чужих глаз. А сами стали спускаться.
С восточной стороны леса, вырываясь из ущелья на свободу, широкой извилистой лентой, вытекала река Ирия и, делая излучину, сворачивала к западу, впадая в раскинувшееся во всю ширину долины болото, перекрывавшее им путь.
Ниже по склону, насколько хватало глаз, раскинулись темные бездонные провалы, заполненные угольно-черной водой – бесконечный лабиринт лужиц, топей, извилистых ручейков – над которыми висели клочья серого, с неприятным запахом, тумана. Временами в тишине что-то булькало, и запах лишь усиливался. Холод, пронизывающая сырость, зеленая пузырящаяся поверхность воды с редкими зарослями гниющих камышей навевали тоску и уныние. В застоявшейся мутной воде отражались тускло мерцавшие звезды.
Болота кончались мертвыми торфяниками и растрескавшимся высохшим илом. А дальше, до самых городских ворот, лежала голая каменная пустошь с перекинутым через нее многоарочным мостом. А возвышающиеся темным грозным рифом стены замка Врага над морем тумана и испарений уже не казались такой далекой туманной угрозой. Укрытый тремя холмами замок возвышался черными башнями и улицами над мрачной безжизненной пустыней. По краям холмов стояла крепостная стена укрепленная дозорными башнями. На самой верхушке поблескивал огнями королевский дворец.
Вскоре совсем стемнело, и казалось, что даже сам воздух почернел и потяжелел. В обманчивом мраке замелькали размытые светлые пятнышки. Свет становился все ярче, и вдруг, то там, то здесь, над болотами стали зажигаться трепещущие огоньки; будто чья-то незримая рука зажигала свечу за свечой. И огоньки эти двигались, перепархивая с одного места на другое.
-Что это? – шепотом воскликнул Джулиан – Что это еще за огоньки?
-Призрачные огни, или Огни мертвецов – ответил Тим – Смотри не вздумай идти за ними. Не то провалишься в трясину и самому себе свечку зажжешь.
-Но откуда они здесь?
-Этого никто точно не знает. Говорят, что свечи эти зажигают сами души когда-то умерших здесь воинов. А само это явление появилось здесь со времен Переворота…
-Все началось с тех самых пор, когда Марон, точно смерч, обрушился на Анарию и захватил замок, вынудив нас бежать. Преследуемые его армией арийцы отбивались здесь, на этом самом месте, обеспечивая себе и своим близким отход в убежища. Многие погибли в тот самый, страшный, день. Арийцы, их противники.… И все они ныне гниют здесь, на дне этого болота… - ответил ему Люк – Это Мертвые Болота. И здесь бродят лишь их, не нашедшие покой души иногда принимающие свой истинный, предсмертный, облик. Так что советую быть предельно осторожным и не терять головы, что бы ни случилось, не давая им себя заманить.
Замолкнув, они принялись оглядываться по сторонам в поисках следов произошедшего с посланным сюда накануне отрядом Следопытов, впрочем, не слишком-то и надеясь на удачу…
Первым их заметил Семиум.
Сражение произошло между опушкой и кромкой болот окаймованной тонкими потемневшими стволами сосен и редкой, попадавшейся кое-где, полоской пожухшего кустарника. Это было отличное место для наблюдения за замком, ведь наблюдателю было хорошо видно все вокруг вплоть до самих стен Анарии, но заметить его самого при этом было весьма и весьма сложно. Вот только что-то пошло не так и это скрытое от чужих глаз место не смогло послужить им надежным укрытием…
Люк кивнул, и Сем, встав во главе их маленького отряда, повел их вниз, к болотам. Стоило им спуститься, как под ногами зашуршала влажная галька, покрытая какой-то мерзкой слизью. Гнилостный воздух забивал ноздри, вызывая тошноту. Но они, то и дело, оскальзываясь, все же, приблизились – иногда даже приходилось шлепать прямо по воде – вплотную к замеченному с высоты укрытию.
Их трупы – и эльфов, и гоблинов – уже давно остыли; на бездвижных лицах разлилась мертвенная белизна. Зеленые одежды Следопытов задубели от крови, латы гоблинов уже успели покрыться пятнышками расползающейся ржавчины. Убитые так и остались лежать там, где их нашла смерть. И вне зависимости от расы каждый из них не сдался живьем, предпочитая умереть в сражении упиваясь безграничной свободой суровых движений. Земля была устлана брошенным оружием, сломанными черными стрелами, а кое-где еще виднелись темные, почти черные, лужицы крови…
Они насчитали девять убитых гоблинов; а чуть поодаль от основного места сражения нашли пантеру с глубокой зияющей раной в боку; видели они и двоих эльфов, совсем еще молодых, не старше их самых: один из них изрубленный, под неестественным углом, лежал с изумлением навеки застывшим на лице, видно он был застигнут врасплох; второй же был убит со спины проткнутый насквозь и лежал в окружении сразу четверых противников. Только последнего участника этой группы не было среди них…
Слезы навернулись на глаза Джулиана вдруг, он изо всех сил старался не смотреть на лица убитых, но они так и приковывали к себе его внимание, и как бы он, ни старался, он не смог оторваться от их широко распахнутых глаз, от замерших на лицах выражений. Он все думал, до чего же уязвима жизнь, о том, как же легко заставить ее прерваться, если для кого-то другого она не представляет ни малейшей ценности. Его охватила тоскливая безысходность, полная безнадежность; даже дышать стало трудно. К горлу подступила тошнота.
-Кто же мог сделать такое…? – с силой выталкивая слова, выдавил он.
-Те, чей смысл жизни причинять другим боль и страдания – ответил Люк, внимательно осматривавший каменистую гальку и старательно ища смысл, что мог бы скрываться за порядком размытыми следами – Они существуют во многих обличиях, но имя у всех у них одно – зло…
И тут Джулиана, отвернувшегося от преследовавших его мертвых лиц, привлекло еще одно неприметное среди кустарников тело. Сердце его забилось, точно птица в клетке…
-Это работа гоблинов – донесся до направившегося к своей находке Джулиана голос Люка – Судя по остаточным следам, а так же по трупам, их здесь побывал целый отряд. Точное количество назвать, конечно, сложно.… Но приблизительно не менее десяти и не более двадцати…
Терзаемый тяжкими предчувствиями, Джулиан склонился над распростертым телом эльфа, осторожно развернув его лицом к себе и убрав упавшие на лицо волосы и стерев грязь, он воскликнул, вскочив на ноги:
-Каин! – и резко обернувшись, закричал друзьям – Скорее идите сюда! Здесь Каин!
И они не заставили себя долго ждать.
Люк склонился над Каином и принялся прощупывать его пульс, хотя и был настроен не так оптимистично, как затаивший от волнения дыхание Джулиан, сжавший его плечо мертвой хваткой. Ему вовсе не хотелось расстраивать своего друга, и все же надежды почти не было…
Джулиан впервые увидел своего брата лицом к лицу, но ошибиться тут было не возможно. Он был таким же высоким и хорошо сложенным, как и он сам. Те же тонкие черты на правильном красивом лице; он был точной серединой между своими матерью и отцом. Единственное отличие, резко бросавшееся в глаза, составляли волосы, в отличие от самого Джулиана, они были прямыми и каштановыми. На нем были те же зеленые одежды, что носили все Следопыты, если желали оставаться незамеченными. Сейчас он весь был изранен. В его левом плече торчало несколько стрел с наскоро обломанными древками. Правая рука была вся изодрана чем-то подозрительно напоминающим звериные когти. Но и без этого на теле его хватало многочисленных ран и порезов. На бледной коже особенно выделялись кровоподтеки и синяки. И все они кое-как, на скорую руку, перевязанные кровоточили, пачкая изодранную одежду. Лицо у него было серым и каким-то болезненным, кожа горела огнем, дышал он с таким трудом, что со стороны казалось, будто он и не дышит вовсе. А лежал он так спокойно, что можно было подумать, что он спит, или же умер…
Сердце Джулиана сжалось от ужаса. Ощущение полной нереальности происходящего не желало отпускать его. Тягостное, явно затянувшееся, молчание давило на него все сильнее и сильнее путая мысли и рисуя страшные ужасы. И единственное, что он мог сделать в этой ситуации – это просто стоять рядом с Люком и тупо смотреть на лицо Каина, безжизненной куклой, распростертого на земле.