Этери понимающе улыбнулась. Катина мама была великой кулинаркой, как, впрочем, и мама самой Этери. Обе принадлежали еще к тому поколению женщин, которые умеют солить грибы, вымачивать бруснику, делать фаршированную рыбу, печь настоящую сдобу, знают, зачем отделять белок от желтка и многие другие секреты домашней кухни. Дочери старались по мере сил перенимать у них эти секреты.
Впервые за долгое время Этери поела с аппетитом. Мальчишки уписывали пироги за обе щеки, Сандрик забыл, что он не любит с рыбой. Съели и «консоме с пирожком», и приготовленного Дареджан Ираклиевной цыпленка, и салат, и лобио.
– А какое мороженое? – спросила Этери.
– Я же знаю, ты сливочное не любишь, – засмеялась Катя. – Есть шоколадное, есть банановый десерт, есть фисташковое.
– Мне – банановое, – выскочил вперед Никушка.
– Получай. – Катя собрала тарелки со стола, сунула их в посудомоечную машину, расставила десертные. – А тебе какого, Сандрик?
– Мне с орехами.
– Как скажешь. – Катя положила ему фисташкового мороженого. – И я с тобой за компанию.
– А почему оно зеленое? – спросил Никушка.
– Что ты понимаешь, малышня! – накинулся на него старший брат.
– А ну-ка тихо! – прикрикнула на них Этери. – А то никто ничего не получит. Кроме трепки.
Мальчики тотчас же уткнулись носами в тарелки и заработали ложками.
Этери позвонила Валентине Петровне.
– Можете найти мальчикам смену одежды? Я уложу их здесь. Да, и ранцы захватите, пожалуйста, завтра же в школу… И собачий корм, и миски. Сейчас я вас покормлю, ребятки, – обратилась Этери к черным островам, тотчас же ожившим в ожидании еды.
Валентина Петровна опять пришла вместе с Мадиной.
– Поели? Вот и хорошо, – обрадовалась она. – Я сама их уложу, Этери Авессаломовна. Искупаю и уложу. Ой, а уроки-то на завтра?
– Да уж какие теперь уроки, – криво усмехнулась Этери. – Ничего, на первый раз прощается, а второго, надеюсь, не будет.
– Сандро, Нико, идемте со мной, – позвала Валентина Петровна и увела мальчиков наверх.
– Мам? – оглянулся по дороге Сандрик.
– Иди, милый, ложись, слушайся Валентину Петровну, я потом поднимусь, пожелаю вам обоим спокойной ночи.
– Ну рассказывай, – попросила Катя, когда подруги остались одни.
– Сперва ты мне скажи: что тебя надоумило вот так вдруг приехать? Да еще с пирогами? – Этери положила себе на блюдце любимого шоколадного мороженого. – Как ты узнала про пожар?
– Я не знала про пожар. Я утром что-то смотрела по Интернету, увидела баннер: «Леван Джавахадзе избил жену». Кликнула…
– Можешь не продолжать, – мрачно перебила Этери. – Это все моя бывшая горничная, Дана. Надо было раньше ее уволить, она вечно шпионила и сплетничала.
– А что все-таки случилось? – спросила Катя. – Ты у врача была?
– Нет еще, не до того было. Я заставила Левана сказать мальчикам, что он уходит. Он разозлился, мы с ним ругались, и он задел меня по лицу, когда одевался. А Дана увидела и…
– Задел? – переспросила Катя. – Ты уверена, что он не нарочно?
– Ни в чем я не уверена! Но… он никогда меня раньше не бил.
– Сходи к Софье Михайловне, поговори с ней, – посоветовала Катя.
– Я что, так и буду каждый день к ней шастать? Из-за каждого чиха? – рассердилась Этери.
– Это не чих. Это серьезное дело. Давай ей позвоним. Давай я сама позвоню.
– Не надо, – отказалась Этери. – Я и так чувствую себя полной дурой.
– Фирочка, ты вовсе не дура. И ты ни в чем не виновата. Давай с ней посоветуемся.
– Ничего уже не исправишь, – упрямилась Этери. – О чем советоваться?
– Она точно скажет, нарочно или не нарочно.
– Ну, допустим, нарочно. Ну и что? Дальше что?
– Фира, ты что, не понимаешь? Тогда тебе нельзя с ним больше встречаться! Мало ли что ему еще в голову взбредет? Да, а дети? Детей же надо беречь!
Этери задумалась.
– Тут бояться нечего. Он сам не рвется встречаться с детьми. Только и думает, что о своей золотуське.
– Ты говорила, это она зовет его золотуськой.
– А не один ли хрен? – скривилась Этери. – Я хотела ему про пожар рассказать, а теперь не буду.
– Расскажи мне.
– Пошли покурим, – предложила Этери.
– Ладно.
Катя покорно поднялась из-за стола. Ей хотелось сказать, что Этери слишком много курит, но она это уже говорила и теперь решила промолчать. Они вышли на крыльцо. В большом доме были отапливаемые веранды и балконы, а вот в гостевом не было. Пришлось одеться.
Этери рассказала, как Сандрик устроил пожар, как бригадир ей назло заливал дом водой и как она позвонила министру.
– Ну, Фирка, ты даешь! – восхитилась Катя. – От тебя умереть можно.
– Ловим кайф, где можем, – мрачно пошутила Этери. – Вот только не знаю, говорить Левану или нет.
– Ты же хотела не говорить…
– А вдруг это против меня обернется? – неожиданно зло ответила Этери. – Вдруг он потом меня попрекнет, что я ему вовремя не сказала? Я тут знаешь о чем подумала? Попрошу адвоката. Я сегодня у него была, доверенность оформила. Он мне ужасно понравился. Ты его знаешь, это Понизовский.
– Да, я его знаю. Он был душеприказчиком Голощапова, помогал Герману в права наследства вступить. Он очень толковый и знающий, – подтвердила Катя. – И что ты придумала?
– Я его попрошу. Ну, сказать Левану про пожар. Завтра же суд, они там встретятся. Пусть он скажет.
– Это мысль, – одобрила Катя. – Позвони ему.
– Сейчас позвоню. Я еще кое о чем попросить хочу. Он мне предлагал больше денег с Левана стребовать за этот фингал, а я отказалась.
– А теперь передумала?
– А теперь передумала. Пусть платит, раз он больше ни на что не годен. Мне пожарный инспектор сказал, что я страховку не получу, потому что Сандрик поджег. Скажу тебе честно… – Этери глубоко вздохнула и затушила сигариллу. – Пошли в дом. Да, так вот. Скажу тебе честно, я этот дом не люблю. И никогда не любила, только сама себе не признавалась. Я его, конечно, отремонтирую, но мне хотелось бы его продать. Он слишком велик. У меня сил нет бродить по этим хоромам.
– Это потому, что ни черта не ешь, – вставила Катя.
– Как это я не ем? А пироги? Кстати, я еще мороженого хочу.
– Ну это запросто. Но сначала позвони Понизовскому. А я пока тарелки достану.
Этери позвонила.
– Павел Михайлович, прошу прощения за беспокойство. Это Этери Элиава. Вы мне советовали взять с мужа денег побольше…
– Но вы отказались. А теперь передумали?
– Да, передумала. Я от вас приехала, а в доме пожар. Мой сын поджег, чтобы папа вернулся. Вы можете ему завтра передать?
– Конечно.
– Просто скажите, что так и так… Хочу, чтобы он был в курсе. Чтобы ко мне никаких претензий, – продолжала Этери. – Но сама я звонить ему не хочу. Страховку за дом я не получу, это не страховой случай…