— Советовался ли военный губернатор с Жаботинским, способствовал ли он его аресту?
— Да, с ним советовались. Ведь именно он отобрал сначала 100, а потом 200 человек. Жаботинский знал их лучше меня. Когда я попросил его отобрать 200 человек, он постарался призвать всех добровольцев, чтобы отобрать из них самых достойных. Полковник Сторрс тотчас позвонил мне и сообщил, что Жаботинский собрал весь наличествующий контингент Хаганы и что это непозволительная акция. Мне не были известны намерения Жаботинского, и я поспешил к месту сбора. На мой вопрос он ответил, что для отбора 200 человек ему необходимо было собрать весь отряд, о чем я и доложил Сторрсу, которого удовлетворило это объяснение.
— Отдавали ли вы или Жаботинский какие-то распоряжения своим людям?
— Да, мы требовали от них сохранять спокойствие, не реагировать на словесные оскорбления, не действовать по собственной инициативе, без распоряжений Жаботинского. Дисциплина, должен отметить, была строжайшая…
— Можете ли вы ответить на такой вопрос комиссии: не послужило ли вооружение одной части населения проявлению недовольства другой его части?
— Во-первых, другая часть населения — арабы, давно тайно вооружались; во-вторых, нелегальное вооружение евреев началось лишь за несколько дней до погрома, и потому время было слишком коротким для того, чтобы успеть пробудить недовольство; в-третьих, планы арабов сложились намного раньше, чем началась работа по созданию Хаганы.
— Вы указали на то, что Хагана вооружилась накануне 4 апреля. Все ее члены получили оружие в один и тот же срок?
— Отряд Хаганы насчитывал примерно 500 человек. Насколько мне известно, оружие имели 20–30 человек.
— Вооружение Хаганы происходило против воли властей?
— Да, поскольку мы хотели сами контролировать ситуацию и быть совершенно уверенными в отражении существующей для ишува опасности. Факты доказывают, что мы оказались правы…
А в конце Рутенберг сказал:
— Эрец-Исраэль принадлежит народу Израиля. Если даже 80 000 евреев, живущих в ней, уничтожат, в страну придут другие евреи, и всё равно она будет еврейской. Но если Англия потеряет однажды Эрец-Исраэль, она потеряет её навсегда.
Секретарь комиссии скрупулёзно записал в протокол все вопросы полковника Уотерса-Тейлора и ответы Рутенберга. Полковник вздохнул и взглянул на членов комиссии. Те молча кивнули.
— Благодарю Вас, господин Рутенберг, Вы свободны.
Пинхас поднялся и вышел из кабинета. Он не побоялся сказать правду.
Военная администрация прекрасно знала, кто на самом деле руководит и организует еврейскую самооборону. Но они не решились арестовать его вместе с Жаботинским. Они понимали, что Рутенберг выполняет ответственную и важную работу под эгидой сионистской организации и близок с Хаимом Вейцманом. Они также знали о его большом международном авторитете. И когда его друг и девятнадцать парней из его отряда оказались несправедливо заточёными в тюрьме Акко, его голос был услышан и в Британском парламенте.
Глава III. Проект Рутенберга
Заседание Сионистской комиссии
Ещё в Италии и Америке знал Рутенберг, что в Эрец-Исраэль нет ни лесов, которые могли бы дать древесину, ни угля, ни нефти. Но есть вода. Однако дожди идут в ней только зимой. Воды, необходимые для орошения и производства электрической энергии в летнее время, будут доступны для использования только после того, как они будут собраны в предназначенных для этого водоёмах. Вода в них предназначена, прежде всего, для орошения. И только её оставшиеся запасы можно использовать для производства электричества. Эти предположения стали основой его деятельности по прибытии в страну.
Нахман Сиркин, давнишний друг Рутенберга, приехавший в Эрец-Исраэль в то же время и занимавшийся в ней, как член исследовательской делегации, экономическими проблемами, писал в одной из своих статей:
«Может ли страна развить на своей территории промышленность и сельское хозяйство, может ли она стать страной с большим населением — вопрос этот зависит от строительства большой электрической сети. Эрец-Исраэль невелика. Для того, чтобы в ней могли поселиться миллионы людей, есть необходимость в интенсивном хозяйстве и в создании мощной промышленности. Механическая сила, которая распространится по стране и приведёт в движение мёртвую материю, всё же первое условие технического развития. А из-за того, что в стране нет угля, следует, что механическая сила придёт благодаря электричеству…».
Идея электрификации страны путём использования водных ресурсов была понятна Рутенбергу задолго до репатриации. С первых дней в стране он искал квалифицированных специалистов для проведения измерений, инженеров и чертёжников для разработки проектов водного хозяйства. Он видел, что немало людей в военной администрации и в британском правительстве противодействуют политике «национального дома». Рутенберг понимал — его работа может стать мощным аргументом против этих сил во власти. Но главное, что двигало им — это бедственное положение евреев в Восточной Европе. Поэтому он торопился оформить проект и приступить к его осуществлению. Несмотря на его вовлечённость в текущие дела ишува и решающее участие в организации еврейской самообороны во время апрельских событий в Иерусалиме, ему удалось завершить исследование. В июне двадцатого года он представил Сионистской комиссии всеобъемлющее и подробное предложение по электрическому предприятию и системе обширного орошения Эрец-Исраэль.
В кабинете Менахема Усышкина собралось всё руководство комиссии. В эти дни в городе установилось сухое жаркое лето. Неподвижное голубое небо порой покрывалось серой приносимой ветрами из огромных пустынь пылью, и на несколько дней страна погружалась в удушающую пелену хамсина. Но сегодня за окном было прекрасное летнее утро, а мощные каменные стены здания позволяли сохранять прохладу и свежесть прошедшей ночи.
— Товарищи, — произнёс Усышкин, сидя в конце длинного стола. — Я собрал вас у себя по вопросу, имеющему огромное значение для будущего еврейского ишува. Наш друг и сотрудник Пинхас Рутенберг за необычно короткое время