Читать интересную книгу "Матабар IV - Кирилл Сергеевич Клеванский"

дальше, едва было не коснулось аппаратуры, но его сдул порыв ветра, вырвавшийся с навершия посоха профессора.

Ардан, стоя на обоих ногах, тяжело дышал. Все произошедшее не заняло и нескольких секунд, а обе его звезды потеряли большую часть своих лучей.

У него оставалось сил всего на несколько заклинаний.

— Вы действительно монстр, студент Эгобар, — Лея, опираясь на посох, поднялась на ноги. Из её покалеченной, онемевшей руки выпал гримуар. Сложно что-либо держать, когда перебиты кости. — Если бы я сама не знала, то никогда бы не поверила, что вы заканчиваете первый курс.

— Профессор, пожалуйста…

— Но я повторю вновь — вы уже проиграли.

Она ударила посохом о землю грота и воздух задрожал от хлынувшей из её тела силы. Лея Моример действительно зажгла искусственные звезды. И теперь Ардан оказался лицом к лицу с магом, в разуме которого пылало шесть звезд. Пусть половина и обладала «лишь» одним лучом — не важно.

Та печать, что разворачивалась под ногами Леи Моример, легко могла посоперничать с чудовищем, созданным Аверским во время битвы с эльфом-Эан’Хане.

Сложный конструкт с множеством контуров, запутанными векторами, соединявшими в себе сразу несколько вложенных печатей и бесчисленными массивами.

Из посоха Моример постепенно струился темный, кроваво-алый свет. Он формировал исполинский меч, выкованный из криков дергающихся в агонии тел, заменившими клинку гарду и рукоять, а лезвием стала капающая жидким огнем молния.

Ардан, даже стоя на расстоянии в десяток метров, чувствовал, как плавиться его кожа и сгорают веки на глазах.

У него не имелось ни единого, даже самого микроскопического шанса против мага шести звезд. Только Аверский мог бы справиться с Леей, но был слишком занят демоном ничуть не меньшей силы.

Пауки все предусмотрели.

Все, кроме одного.

Ардан поднял взгляд к потолку, где сияла уже почти заполненная стеклянная сфера.

Он видел путь, но не знал, хватит ли ему сил, как физических, так и моральных, чтобы пройти по нему. Но если ничего не сделать, то…

Перед его внутренним взором пронеслись улицы, по которым он любил гулять. Смеющиеся дети, играющие в скверах и парках. Радушный кондуктор, всегда спрашивающий его о делах и учебе в Большом. Ателье госпожи Тантовой, «Брюс», его друзья и…

Запахло цветами, по весне распускающимися у тающих ручьев.

Тесс…

Она ждала его дома.

У них дома.

« И возвращайся поскорее… Я буду ждать.»

Вот только зачем Арду возвращаться, если и возвращаться некуда. Может… может именно об этом думал его отец, когда…

Ардан, вокруг которого уже плясали отсветы кровавого пламени, пожиравшего вокруг себя все, кроме аппаратуры за спиной профессора, посмотрел на свой посох.

Он вспомнил, как кричала тварь на Бальеро, когда он по ней ударил.

На мгновение прикрыв глаза, Ардан побежал в сторону клинка, созданного школой Хаоса. Профессор уже замахнулась посохом, а вместе с ним и огненным мечом, как Ард оттолкнулся от земли и:

— НЕТ! — одновременно с криком профессора, ударил посохом по стенке стеклянной сферы.

И, наверное, ничего бы так и не произошло, но в последний момент перед ударом Ардан прошептал слово. Ни губами, а разумом и волей. Навершие его посоха окутало призрачное, голубое сияние, сформировавшее тонкую, бритвенно острую полоску синего льда.

Сфера треснула и грот залил радужный свет.

* * *

Ардан стоял посреди кладбища… наверное. Он не был уверен. Не был уверен, что вообще где-то находится. Все вокруг светилось и пылало. Как мираж, пригнанный утренним ветром, принесшим с собой туман и росу. Как видение в осколках разбитого зеркала. Как первое касание или шепот случайно, донесшийся с другой стороны улицы.

Вместо деревьев высокие пучки разноцветного света, льющегося дождем из земли куда-то в небо, на смену которому пришла мыльная, переливающаяся светом пелена.

Вместо земли — марево немыслимых соцветий. Вместо камней — нечто плотное, но какое-то замкнутое внутрь самого себя. Как вспышки искр над затухающим костром.

Почему тогда кладбище?

Потому что здесь вместо воздуха застыли боль, печали и невысказанная любовь, которую приносили с собой живые в надежде, что смогут поделиться ей с мертвыми.

И среди всполохов, Ардан различил нечто, что напоминало ему маленькую девочку. Она свернулась комочком, как котенок, на земле около камня и тихонько плакала. И кого-то звала. Но ответом ей служила лишь тишина.

Девочка стала девушкой. Девушка женщиной. Кладбище сменилось высоким зданием, а надгробия аудиториями, заполненными студентами. Не поменялось лишь одно. Безутешный плач все так же кружился темным веретеном внутри груди девушки.

Ардан хотел сделать шаг. Подойти к ней. Может быть попытаться найти какие-то слова, которые если бы не утешили, но стоило ему сделать шаг, как все вокруг изменилось.

Нет, он все так же находился в чем-то, что напоминало ему аудиторию Большого, если бы его построили не из бетонна и стали, а из пролитых художником красок, а людей и Первородных заменили бы на разноцветные дымки.

И одна из этих дымок, покалеченная, пахнущая страданием, сожалением и одиночеством, стояла рядом с другой дымкой, внутри которой горела ослепительным огнем ярость.

Лорлова.

Которую оказалось так легко убедить в том, что в смерти её родителей повинны Первородные. Всего несколько слов. Всего несколько фотографий. И вот уже Вселена поверила в то, что хотела поверить и в то, что ей позволили поверить.

Как и все они.

А затем другие всполохи. Много всполохов. Налимов. Индгар. Вампиры. И самые обычные люди. И всех их, изнутри, разъедала черная клякса, наполненная болью. Она расползалась как мазут по луже. Затягивала и отвоевывала все больше и больше пространства. И даже самые яркие из нитей, лишь коснувшись этой черноты, тускнели и исчезали где-то во тьме.

Ардан остановился.

Замер посреди того, что, наверное, являлось Лей. Может быть, именно так видела мир Атта’нха? Как бесконечное переплетение Лей?

Юноша опустил взгляд ниже.

На собственную грудь.

Там, посреди разноцветных линий, где ярче всего пылала синяя, холодная, как лед, растекалось точно такое же, черное пятно.

Ард вздрогнул и потянулся к нему, желая вырвать и растоптать, но стоило ему коснуться мрака, как…

* * *

— Ардан?

Все вокруг затянуло белым светом. Не таким, как исходит от искусственных Лей-ламп, и не таким, что можно найти на палитре. А по-настоящему белым. Арди даже не знал, что существует настолько белый свет.

Как если бы пропало все остальное. Исчезло все, что может хоть немного нарушить ослепительную идиллию. Все тени. Все объекты. Малейшие блики. Едва заметные отсветы.

Все пропало.

Кроме самого света.

Он обернулся на голос