– Да, леди Анна! – кивнул он ей в ответ и ухмыльнулся.
– И приглядывай за лордом Армстронгом в мое отсутствие, слышишь?
– Я позабочусь о том, чтобы он не скучал, пока вы не приедете, – сказал Шон.
Она улыбнулась ему, и карета тронулась в путь. Когда они уже ехали по аллее, она еще раз оглянулась на Эдварда – далекую одинокую фигуру, махавшую рукой ей вслед.
Дорога в Дублин заняла у нее два дня и две ночи. По пути она останавливалась ночевать у своих друзей.
Когда она ехала к себе домой на Меррион-сквер, Дублин показался ей слишком оживленным и слишком столичным городом.
Она была очень рада снова оказаться с отцом, в кругу своей семьи. Но при этом чувствовала, что очень изменилась и совсем не похожа на ту девушку, которой уезжала отсюда.
Первые несколько дней ушли на походы по магазинам и визиты, но на четвертый день она назначила одну очень важную встречу, о которой не сказала никому. Направляясь на прием к доктору Малкольму Ла-Саллю, она очень нервничала и была полна дурных предчувствий. Ла-Салль, один из лучших докторов в стране, до этого был врачом ее матери.
Он задал ей массу вопросов, которые она находила стеснительными и даже неприличными, хоть и осознавала их необходимость, – о ее месячных, о, возможно, подхваченной инфекции и даже о периодичности ее занятий любовью с Эдвардом.
– Что ж, все это вполне удовлетворительно, – сказал он наконец. – А теперь давайте проведем медицинский осмотр.
Это был еще более неловкий момент, но Анна, стиснув зубы, пошла и на это. Ради ребенка она была готова выдержать что угодно.
После обследования доктор заявил ей:
– Вы молодая и здоровая женщина, Анна. И нет никаких видимых причин к тому, чтобы вы не могли забеременеть и стать матерью.
При этих словах у нее отлегло от сердца, и она немного расслабилась, позволив себе снова дышать ровно.
– Это утешительное известие, доктор, очень утешительное. Я боялась, что у меня могут быть проблемы.
– Нет, с вами, Анна, все в полном порядке, насколько я могу судить.
– Тогда почему же я не могу забеременеть, доктор? Мы с мужем отчаянно хотим иметь ребенка. Нам необходим наследник, и если со мной проблем нет, тогда почему же у нас до сих пор нет детей?
– Причин того, что вы до сих пор не зачали, может быть много. И проблема необязательно в вас.
– Я вас не понимаю. – Она была сбита с толку.
– Проблема может быть в вашем муже.
– В Эдварде?
– Да.
– Неужели это возможно? – Такие вещи ей никогда и в голову не приходили.
– За свою долгую карьеру я лечил несколько самых известных семей Ирландии, включая и семью Армстронгов. И по поводу как раз Армстронгов могу сказать вам одно: они – плохие производители.
– Что?!
– То же самое было с родителями Эдварда. У них был всего один ребенок – Эдвард. А они хотели еще детей. Его мать приходила ко мне множество раз. Очень многие из родственников Эдварда были бездетны или же имели всего по одному ребенку.
Мысленно Анна быстро пробежала по семье Эдварда. Доктор говорил чистую правду. Даже Синклер был единственным ребенком. В ее же семье, как и в семьях родственников по ее линии, детей всегда было много.
– Я не утверждаю, что существуют какие-то указания на то, что именно Эдвард не может стать отцом ребенка. Я лишь говорю об отсутствии таких проблем с вашей стороны и что проблема может скрываться в Эдварде.
На Меррион-сквер Анна возвращалась, как в тумане. Визит к врачу и успокоил ее, и одновременно привел все мысли в смятение. Она никогда и подумать не могла, что проблема может заключаться в ее муже, а все сложности относила на свой счет. Неожиданно она почувствовала прилив нежности к Эдварду и необходимость как-то защитить его. Но самым главным ее ощущением теперь был страх – страх перед будущим, перед их общим будущим.
20
Остальные дни на Меррион-сквер прошли очень весело, пока не пришло время навестить Джорджину и других ее кузенов и кузин в Таллидере. Ее карета выехала из Дублина утром, а в Таллидер они добрались к вечеру. При посещении имения Таллидер-Кастл Анна всегда испытывала теплые чувства. Это был фамильный дом ее матери, и, бывая там, Анна каким-то образом ощущала ее близость.
Таллидер-Кастл располагался на холмистых равнинах центральной части Ирландии. Растянувшееся на большой площади, здание это, с его башнями и башенками, с его заостренными крышами, всегда напоминало Анне замок из сказок, неожиданное видение, возникающее среди полей с пышной зеленью и окруженное многочисленными старыми платанами.
Карета проехала под часовой башней на передний двор перед домом, и, едва лошадь успела остановиться, как парадные двери распахнулись и оттуда выбежала Джорджина. Она тут же заскочила в экипаж и крепко обняла Анну.
– О, как я по тебе соскучилась! – воскликнула она.
Из дома вышел брат Джорджины, Ричард, со своей женой Джоанной.
– Добро пожаловать в Таллидер! – сказал Ричард, обнимая свою кузину, когда та вышла из кареты.
– Спасибо, – поблагодарила Анна. – Мне очень приятно снова приехать сюда.
– И нам приятно, что ты опять здесь, – улыбнулась Джоанна и, взяв ее за руку, повела по ступенькам в дом.
Анне, которая слышала о Джоанне столько плохого от Джорджины, было трудно составить о ней другое мнение, кроме как окрашенное негативно. Хотя с ней та всегда была милой и любезной, Анна прекрасно знала, сколько разных масок могут иметь люди. Проходя через просторный холл в центре дома, она разглядывала своих предков на портретах, которые висели на закрытых панелями стенах. Семья ее матери жила в Таллидере с 1600-х годов, а все место выглядело хаотичным, слишком большим и каким-то допотопным по сравнению с ее домом – роскошным и комфортабельным. Джорджина жаловалась, что в замке всегда было холодно, сколько бы огня в нем ни разводили.
Но для Анны это здание было возвращением в дни юности, к свободе и бегству от повседневности, которые всегда предлагал ей Таллидер. И она надеялась, что теперь он предоставит временное убежище от ее супружеских проблем.
– Ты посмотри, как она себя ведет, когда ты здесь, – сказала Джорджина Анне, когда они уединились в ее спальне.
– По правде говоря, я никогда не видела ту отрицательную сторону Джоанны, на которую ты жалуешься, – заметила Анна.
– Это потому, что в присутствии гостей она всегда ведет себя наилучшим образом. Особенно с родственниками. Когда мы остаемся одни, она совсем другая.
– А Ричард не вмешивается в это?
– Я для него здесь такая же досадная помеха, как и для нее, – сказала Джорджина.
– Ну, по крайней мере, места здесь предостаточно, и тебе есть, где скрыться от них.
– Но дело-то не в этом, верно? Вот Диана Хантер, например, живет с тобой в разных домах, но при этом все равно отбрасывает тень на твою жизнь, разве не так?
Вздохнув, Анна встала и подошла к высокому окну со свинцовой рамой, откуда открывался вид на окружающую деревенскую местность.
– Да, это так.
– А как теперь у вас с Эдвардом?
– Когда я уезжала, отношения были неважные. Это все после той ссоры, о которой я тебе писала.
– Все дело в ребенке, как ты и говорила. Очевидно, что это вызывает у него сильную тревогу.
Анна быстро обернулась к ней:
– А какую тревогу это вызывает у меня! Джорджина… В Дублине я ходила к врачу.
– И что?
– Он сказал, что нет видимых причин к тому, чтобы я не могла зачать ребенка.
– Так это же замечательная новость!
– Но он предполагает, что проблема может быть в Эдварде. – Лицо Анны мучительно нахмурилось от страха.
– О нет! – Глаза Джорджины испуганно округлились. – Ты уже сказала об этом Эдварду?
– Нет, разумеется! Я не могу унизить его таким образом.
– Так что же ты тогда собираешься со всем этим делать?
– А что я могу сделать? Мне ничего не остается, кроме как смириться со своей судьбой. – С этими словами Анна в поисках утешения упала в объятия своей кузины.
Анна с Джорджиной прогуливались по слегка холмистым окрестностям, время от времени останавливаясь в тени гигантских старых ясеней.
– Думаю, тебе нужно сказать Эдварду, что ты была у врача, – сказала Джорджина.
– Нет! Я не могу этого сделать!
– Но так он будет продолжать думать, что вся проблема в тебе.
– Пусть уж лучше так, чем он будет считать себя… ущербным физически.
– Ты его очень любишь, да?
Анна кивнула и печально улыбнулась.
– Не могу дождаться, когда увижу его снова. И одновременно боюсь этого, потому что понимаю, что выхода из этой ситуации может и не существовать.
Некоторое время они шли молча.
– Выход из этого положения все-таки есть, – в конце концов сказала Джорджина.
– Что ты имеешь в виду? – удивленно спросила Анна.
– Очень простой и радикальный выход.
– А ну-ка, расскажи мне! – скептически взглянула на нее Анна.
– Тебе сказали, что нет причин к тому, чтобы ты не могла зачать ребенка… Так возьми и сделай это! – Джорджина остановилась и внимательно посмотрела на Анну.