Может, она зря тогда вытащила Менесту из королевской постели и напугала до полусмерти?.. Может, было бы и к лучшему, если бы Майрит соблазнился юной красавицей и на самом деле короновал ее своей второй женой? Может, тогда он все еще был бы жив?.. И Коттар тоже?.. Ильтера вздохнула. Ехидный внутренний голос подсказывал, что тогда и Дорнан все еще был бы в Тейллере, а она — не замужем, да и вообще скорее всего отослана куда‑нибудь подальше от столицы. Хотела бы она этого? Если бы ценой стала жизнь дорогих людей, наверное, да… Вероятно, если бы Ильтера никогда не встретилась с Дорнаном ан’Койром, она бы и не жалела об этом…
Она так задумалась, что едва не пропустила момент, когда от колонны остановившихся всадников отделились семеро: три женщины на великолепных длинноногих кобылах и четверо охранников, каждый из которых носил на куртке, шлеме и плаще изображение герба Дома Игрен.
— Приветствую леди Койр, — в отличие от Канара Даллара не запнулась — для нее приблудная чародейка никогда не была и не будет королевой, но, коль скоро она замужем за мужчиной из Дома Койр, пусть так и называется.
В холодных глазах бывшей фрейлины можно было без малейших усилий прочесть смертный приговор. И, видимо, не только для нее, но и для Дорнана. Мужчина, посмевший пренебречь женщиной из Дома Игрен, по мнению Даллары, заслуживал смерти. Теперь Ильтера не сомневалась и в том, что женщина напротив нее причастна и к гибели Майрита. И именно в это мгновение, встретившись взглядом с Далларой Игрен, королева поняла, что не сдастся. Будет драться до последнего вздоха, зубами и когтями вырывая если не победу, то наибольшие потери для противника! Она снова глубоко вздохнула. Майрит бы гордился ею! Она надеялась, что и Дорнан, если проживет достаточно долго, сможет испытать гордость за жену.
— Приветствую, Даллара, — унизить ее сильнее, чем не поименовать по Дому, к которому она принадлежит, было невозможно. — Вижу, что не ошиблась, когда подумала, что ты захочешь… поговорить.
Леди Игрен поджала губы, ее мышастая кобыла заплясала, нервно косясь на вооруженных гвардейцев. Капитан Дигс как будто почувствовал разлитое в воздухе напряжение: его конь, повинуясь команде всадника, шагнул вперед, так, чтобы гвардеец защитил королеву слева. Кажется, он только сейчас осознал, насколько опасными могут быть их нынешние собеседницы.
За спиной Даллары Менеста Игрен вызывающе вскинула голову и метнула на Ильтеру уничтожающий взгляд, на щеках ее заалел румянец. Ага, значит, девочка помнит, при каких обстоятельствах они встретились в последний раз! Конечно же, Менеста не забудет о том, что ее уже дважды выдворяли из королевской опочивальни, и оба раза этот трюк довелось проделать именно ей, Ильтере! Интересно, если следующим правителем Эрнодара станет Канар Стелл, он обнаружит в своей постели эту юную очаровательницу? Тера бы этому не удивилась. И достанет ли ему брезгливости на то, чтобы кто‑нибудь выкинул Менесту из его спальни, или же на этот раз девице повезет, и она, воплотив свои заветные мечты, станет‑таки королевой?
Рядом с младшей леди Игрен на лошади сидела еще одна женщина — миловидная горничная примерно тех же лет, что и королева. Ильтера припомнила, что, кажется, Менеста почти нигде не появляется без этой сопровождающей (кроме, разумеется, чужих спален). Если бы не ослепительная красота младшей леди Игрен, эту девушку можно было бы назвать хорошенькой, но она покорно тускнела рядом со своей госпожой. Интересно, Даллара специально подобрала для дочери такую нарочито невзрачную спутницу? Обычно не поднимающая глаз девица сейчас смотрела прямо на королеву, и на секунду ей почудилось, что в глубине ее зрачков мелькнула усмешка. Впрочем, скорее всего, Тере просто показалось.
— Полагаю, лорд Стелл уже сделал тебе свое предложение, — не допускающим возражений тоном произнесла Даллара. — Я хотела бы только добавить, что ты можешь в любой момент воспользоваться моим… покровительством и гостеприимством. Мы отпустим твоих людей, если ты окажешься… сговорчива.
— Благодарю, — Ильтере показалось, что от их встретившихся взглядов в стороны вот — вот полетят искры. — Я посоветуюсь со своими людьми.
— Не слишком затягивайте с решением, ваше величество! — тонкий голос Менесты Игрен прозвучал на удивление неуместно, и мать недовольно оглянулась на нее. — Наше терпение уже на исходе!
По лицу Даллары проскользнуло недовольство: ну еще бы, дочь назвала самозванку «величеством», признав за ней право быть королевой! Но во всем остальном, кажется, она была согласна с Менестой. По лицу младшей леди Игрен расплывался румянец — теперь уже не смущения, а злости. Ильтера не сомневалась, что девушке не терпится заполучить в свои руки и ее саму, и ее мужа. Дорнан ан’Койр, видимо, тоже должен был заплатить за то, что не соблазнился юными прелестями. А также и за то, что позволил жене напугать несостоявшуюся любовницу. Глядя в злые девчоночьи глаза, Тера вдруг подумала, что Дорнан, вероятно, предпочел бы погибнуть на границе, чем оказаться лицом к лицу с Далларой и Менестой. Содрогнувшись от этой мысли, она мысленно скользнула по узам, связывавшим ее с мужем, и облегченно вздохнула. Он был далеко, но, несмотря ни на что, еще жив!
— Теперь Менеста говорит от лица Дома Игрен? — Ильтере удалось мягко улыбнуться. — Лорд Пейлевар, должно быть, в восторге!
Лицо Даллары пошло красными пятнами, Менеста тоже вспыхнула и замолчала, по — прежнему зло глядя на королеву. Их спутница, слегка склонив голову, рассматривала Теру с раздражающим любопытством, как будто никогда раньше не видела.
— Моя дочь может говорить, когда пожелает! — отрезала Даллара Игрен. — Ты слышала наше предложение! Можешь прийти одна или взять с собой столько охраны и слуг, сколько пожелаешь! Сомневаюсь, что их будет слишком много. Я слышала, что большинство людей уже покинули столицу…
Как бы леди Игрен ни старалась ударить, больнее она уже не сделает, поэтому ее реплика вызвала у королевы только еще одну улыбку. Да, все вокруг знали, что из Эрнодара удалились все мало — мальски значительные персоны. Во дворце, кроме горстки челяди и гвардейцев, остался лишь Октен Дирайли, категорически отказавшийся покинуть королеву. Он заявил, что привык считать Эрнодар своим домом и не уйдет, даже если ее величество попытается изгнать его специальным указом. Ильтера была благодарна ему за настойчивость.
В храмах всех трех богинь задержались лишь немногочисленные добровольцы, ежедневно возносившие молитвы, но теперь у Ильтеры не было времени, чтобы посещать службы, и она не была уверена: молятся ли там за спасение от равианцев или за то, чтобы у ее величества хватило ума сдать столицу тем, кто сможет удержать ее перед лицом опасности. Но на вратах храма Отца — Неба висел замок. Его обнаружили там несколько дней назад. Гвардейцы утверждали, что храмовники ушли ночью через южные ворота — приказа задерживать жрецов не было, а предводительствовал им лично Джесала Бларер, так что никому и в голову не пришло не подчиниться, когда им велели открыть ворота. Тера терялась в догадках: счел ли сам глава Храма, что пора спасать своих приверженцев, или на него надавили, но сути это не меняло. С тех пор на улицах Эрнодара не заметили ни одного жреца в синем облачении. Рухнул еще один столп, который королева считала незыблемым.