Связь с восточными станциями с тех пор поддерживалась лишь лодками мангбалле. Их вождям Назиме и Бангузе, с которыми я познакомился во время путешествия с Земио, плохо пришлось во время войны Мамбанги с арабами. Бангуза был убит, а Назима получил пулю в ногу. Мангбалле, следовательно, занялись теперь перевозкой войск Багит-бея через Уэле и 29 октября доставили последние части у станции Али на южный берег. Первые точные сведения доставил нам Незим, тот самый, который три месяца тому назад прибыл ко мне, у амади, в качестве гонца Гауаша. Он был послан после этого в Ладо к Эмин-бею и вернулся теперь обратно с экспедицией.
В это время я пользовался каждым случаем, чтобы собрать сведения о южных областях, и объединил их, как это всегда делал, в предварительную поверхностную карту местности. Впоследствии мне было суждено объехать и эти территории и уточнить то, что я узнал в это время. Но задолго до того, как я сам вступил в северную часть этого бесконечного леса, который впоследствии прошел по всей ширине Генри Стенли, я слышал рассказы о нем и узнал далее, что там на западе живет большой народ абабуа, покрывающий волосы глиной.
День за днем ожидали мы теперь прибытия экспедиции, но выяснилось, что Багит-бей пока что направился в Тангази, и до его прибытия прошла еще вся первая половина ноября. Гауаш-эфенди не был в особенном восторге от того, что ему посадили на шею начальство, и часто высказывался по этому поводу довольно бестактно и несправедливо. Поэтому он еще раз попытался сблизиться с Мамбангой, но, конечно, безуспешно. Но и Багит-бей уже вел из Тангази переговоры с Мамбангой и послал к нему по этому поводу одного из сыновей, взятого раньше в плен арабами. После этого князь послал ему в виде дара несколько из упоминавшихся выше винтовок, но дальнейших успехов эта снисходительность не имела. Наоборот, разведчики Гауаша донесли, что
Мамбанга отправил своих жен и все имущество в глухие места к Бобели, но, чтобы иметь возможность кормить большое число людей, пока оставался сам у хижин. Тогда наши абармбо, мангбалле и драгоманы со станции подготовили набег на лагерь Бобели, когда он будет без охраны (тамошним абармбо приходилось ежедневно доставлять провиант издалека), и похитить женщин. Хитро разработанный план, однако, не имел успеха, так как самый лагерь найти не удалось.
Наконец, прибыла определенная весть от Багит-бея, что экспедиция двинется в ближайшие дни, причем разными путями, чтобы не дать Мамбанге улизнуть. Абд’Алла и управитель Башир должны были пойти из Тангази по южной дороге, через область вождя Баул и, чтобы затруднить Мамбанге бегство в этом направлении. Драгоман Мабуб в это время из станции Али спустится по реке в лодках и помешает Мамбанге перейти Уэле. Багит-бей, наконец, должен был двинуться во вражескую область прямым путем. Одновременно с этим известием на станцию прибыли со станции Османа-Бедауи Мазинде и Махмуд и получили в свою очередь приказание Гауаша вернуться и сообща следить за тем, чтобы абармбо при вероятном продвижении экспедиции на запад не могли бежать на северный берег Уэле и к амади.
Пятнадцатого ноября донесли, что три группы экспедиции двинулись из Тангази. Мамбанга узнал об этом через своих шпионов наверняка раньше нашего, потому что и он оставил со своими воинами свою область. Войска мудира так быстро вторглись в нее, что уже 17 ноября к нам прибыли первые вестники Багит-бея из области Мамбанги, подтверждая бегство Мамбанги и занятие хижин. Там должна была строиться теперь укрепленная станция, из чего Гауаш поспешил заключить, что Багит будет оттуда сам заниматься преследованием Мамбанги.
В области Мамбанги, где теперь к Багит-бею присоединился и отряд Башир-Салеха, действительно было построено укрепленное поселение с шестьюдесятью солдатами. Прежний повелитель, который, как узнали, двинулся на юго-запад, был объявлен лишенным земли, и на его место был назначен Мбиттима, сын Уандо. Он правил там со своими азанде и над той частью подданных Мамбанги, которые позднее вернулись.
Воины азанде
Но когда Багит-бей, еще до того, как было начато преследование беглеца, прибыл один на станцию, и я приветствовал его, как старого знакомого.
Двадцать первого ноября войска торжественно вступили в станцию. На это зрелище собрались сотни абармбо, дивясь войскам, которые всё новыми массами шли издалека. Командиры шли во главе своих отрядов, с развевающимися знаменами, под грохот барабанов нугара, под звуки всевозможных сигнальных рогов и гром шумовых инструментов. Здесь была регулярная часть, с примерно пятьюдесятью винтовками Ремингтона, под командою черного суданского офицера. Далее — гарнизон станции Римо в Макарака, под командой Абд’Аллы Ага Абу Седа, тоже хорошо знакомого мне по моему путешествию в Калика; далее — более сотни регулярных солдат во главе с известным Башир-Салехом, о котором я еще буду говорить позднее. Далее — Ниангара, преемник Мунзы со своими мангбатту, абангба, ниапу и другими воинами, вооруженными щитом и пикой, либо луком и стрелами, а также вождь азанде Баули из области юго-восточнее Бомоканди со своими силами. Необозримое шествие завершалось моим черным другом Рингио из Кабаенди. Он гордо вел своих воинственных бомбе и макарака под звон колокольчиков и трубные звуки длинных рогов из слоновой кости.
Щиты азанде
Письма и отчеты в Европу пошли на этот раз через Ладо, и я послал Эмин-бею предварительную карту южных местностей. Заметим кстати, что я напрасно ждал почтовую посылку от Ндорумы. Она попала в мои руки лишь много позже. В это время меня посетили старые друзья из Макарака, и я узнал, главным образом от Рингио, многое, что меня интересовало.
Теперь я должен упомянуть об одной прима-балерине, какой мне еще не приходилось видеть. Это была сивилла {66} абармбо, действительно гигантского роста мужеподобная женщина, считавшаяся во всей области гениальнейшей предсказательницей, но при этом она танцевала мужской танец мангбатту с выразительностью и силой, которые производили впечатление даже на меня.
Погода стала благоприятной для выступления. Первая неделя ноября прошла в почти ежедневных дождях, затем дождь стал более редким и, наконец, наступило короткое в этих широтах лишенное дождей время.
И вот, 25 ноября произошло общее выступление под командой Багит-бея и Гауаша, к которому присоединился и я. На станции остался гарнизон с семьюдесятью винтовками, но зато наш отряд усилился многочисленной командой абармбо.
Глава XIX. Путешествие от станции Гауаша к князю Бакангаи