персонажи просто сидят на диване. Но, разбирая историю, мы подумали, что у нас должно быть два ключевых момента: Шелдон срывается из-за стрижки Эми и Нобелевская премия. Лифт казался последней каплей. Я подумал, что, если он откроется пораньше, это будет неожиданно, так что в итоге мы сделали эту сцену так, как посчитали правильным.
Позже, в следующем эпизоде, это также послужило источником милой шутки, в которой все персонажи отправляются в Швецию и складывают свой багаж в лифт, вместо того чтобы тащиться по лестнице.
Джим Парсонс. Это было очень весело, хотя и немного геморройно. (Смеется.) Сразу несколько человек пытаются понять, как попасть в лифт, но мне кажется, сработало отлично. Порой приходилось прикидываться, потому что на самом деле там было не особо тесно, но было весело смотреть, как мы страдаем!
Стив Моларо. Мой любимый момент, когда там застревает Мелисса.
Мелисса Рауш. Было так весело. Обожаю буффонаду. Когда они сложили багаж, меня нужно было подтолкнуть, чтобы я смогла выбраться из-за него. Во мне сто сорок девять сантиметров роста, но должна признаться: за время сериала я подросла, потому что, когда начинала, мой рост составлял сто сорок восемь с половиной сантиметров. И еще один безумно забавный факт: у меня размер обуви – тридцать шесть с половиной, но в образе Бернадетт – тридцать шестой. Вот так вот.
Вторая финальная серия начинается спустя два месяца после событий в 1-й части. Шелдон и Леонард заново склеивают (ну, скорее Леонард, чем Шелдон) структуру молекулярной ДНК, один из основных элементов квартиры. Леонард говорит, что это были «очень приятные 139,5 часа».
Джонни Галэки. Это было общее количество часов, которые мы отсняли. Кажется. Нас всех настолько переполняли эмоции, не помню точно… но определенно не я собирал ту молекулярную структуру после каждого дубля. Слава богу, у нас были мастера по реквизиту, потому что это был еще тот головняк. (Смеется.)
Через несколько минут Пенни и Эми возвращаются после покупки платьев для вручения Нобелевской премии, и Эми замечает, что портному пришлось немного расставить платье Пенни. Уже потом, во время личного момента между Леонардом и Пенни, выясняется, что она беременна. Хотя это идет вразрез с нежеланием Пенни иметь детей, сценаристы решили добавить беременность, чтобы сыграла реплика из пилота, где Леонард, словно занимаясь самовнушением – и, возможно, в отрыве от реальности, – говорит Шелдону: «Наши дети будут красивыми и умными». Но многих зрителей и критиков не устроила неожиданная беременность Пенни, в том числе Кэтрин ВанАрендонк из Vulture, которая написала (17 мая 2019 года): «Есть несколько причин, по которым мне хочется рвать на себе волосы… Об этом мечтал только Леонард, но не Пенни» и «В трогательном финале… это приводит в бешенство, и очень печально, что „Теория Большого взрыва“ фактически убирает из своего собственного повествования право женщины на выбор».
Стив Холланд. Очень жаль, что эту нашу идею не оценили должным образом. Нам указывали, и, возможно, справедливо, что Пенни приняла решение не заводить детей и смирилась с этим, но потом забеременела. Нас спрашивали: «Это было обязательно? Почему она не может спокойно жить без детей?» И это вполне обоснованные чувства. Это идет в комплекте с подвижками по времени, которые мы устроили в финале. Но мы обсуждали и другие способы. Например, что, если она подумала, будто забеременела, но результат оказался ложным и в итоге она разочарована? Мы обсуждали, как привести ее к этому моменту, чтобы он не казался столь внезапным. Жаль, Пенни не успела сделать еще один шаг до финала – из-за того, как расположились последние серии, у нас просто не хватило времени это реализовать. Но с учетом всего сказанного, мне правда кажется, что их история закончилась в прекрасном месте. Мы очень хотели уважить эти отношения, а также вернуться к фразе «Наши дети будут красивыми и умными» из пилотной серии, чтобы связать все воедино.
Стив Моларо. Структурный элемент всей серии появился очень рано. В то же время мы все еще пытались отдать должное ее чувствам по поводу того, что она была против этого в начале сезона, поскольку [беременность] не планировалась.
К слову, о детях. Продюсеры также решили представить отпрысков Бернадетт и Говарда, Хэйли и Майкла, о которых раньше только слышали, но не видели.
Саймон Хелберг. Все это казалось каким-то нереальным: окончание сериала, встреча с детьми. Очаровательные детишки, но, поскольку ничего подобного за двенадцать лет у нас не было, это совершенно новая тема. Такой чуть более душещипательный, трогательный момент, который кажется одновременно подстроенным и неожиданным.
Мелисса Рауш. Помню, как Саймон вошел, держа за руку Сайлу, которая играла Хэйли, и у меня подступили слезы. Как Бернадетт и как мать Хэйли, я видела Хэйли с самого рождения, поэтому у меня не было причин плакать, но я, как Мелисса, знала, насколько это важный момент. Видеть, как Саймон держит ее за ручку, когда наш сериал подходит к концу… для меня это стало последней каплей, я была не готова. У меня тогда ком подступил к горлу, и даже сейчас плакать хочется, как вспомню об этом. Но тогда я подумала: неправильная реакция! Бернадетт видела свою дочь каждый день! Никогда не забуду, как стояла у кроватки с мальчиком, который играет Майкла, и отворачивалась к стене между дублями, чтобы мои эмоции не повлияли на сцену.
Стив Холланд. Когда мы сочиняли сюжет про беременность Бернадетт, мы придумали, что ребенок, которого мы слышим, но никогда не видим, может быть нашим намеком на миссис Воловиц. Но как только добрались до финала, мы подумали: «Нам больше никогда не придется работать с детьми на съемочной площадке, так что все можно!» Мне и правда кажется, что этот момент может считаться великим. Очень милые были детки, но мальчик постоянно всюду шастал. Ни секунды не мог усидеть на месте! И мы в очередной раз порадовались нашему решению не показывать детей до этого момента. Ведь мы имели дело с двухлетним ребенком, который брыкался, когда его держали на руках, и бродил везде! Но это получилось мило, такая забавная пасхалка.
Питер Чакос. Когда мы наконец увидели детей в финале, я думал, что реакция будет намного сильнее. Признаться честно, я спорил с Чаком на площадке, когда мы снимали, говорил: «Дайте мне время, чтобы отыграть реакцию», но он сказал что-то вроде: «Это всего лишь ребенок, никому нет дела». И он был прав. Зрители отреагировали