Кунала, когда назвали имя их персонажа. Слезы уже текли, но после этого всех буквально прорвало.
Стив Моларо. Мы все гадали, встанут ли актеры во время читки этой сцены, но мы бы в любом случае не расстроились. Когда Кунал поднялся, это было… да уж… меня накрыла очередная волна эмоций поверх других двадцати восьми.
Саймон Хелберг. Сцена во время читки стала для меня, пожалуй, самым проникновенным моментом под конец сериала. Было ощущение, что мы заканчиваем изменившую жизнь главу, которую мы начали все вместе. Это был конец той эпохи, и сцена, случившаяся на читке, буквально олицетворяла ее.
Джим Парсонс. Было вполне понятно, что всех переполняли чувства, поэтому я сказал: «Давайте закончим, и я пойду». Но я и понятия не имел, что они встанут во время читки.
Кунал Нэйэр. Я знал, что Шелдон первым назовет имя Раджа, поэтому встал во время читки. Не пытался произвести какой-то эффект, а сделал так в знак уважения ко всем предыдущим читкам. Люди не понимают, что успех нашего сериала заключался в том, насколько мы были подготовлены к читке. В том смысле, что весь сериал формировался в тот момент, когда мы впервые вместе читали сценарий. Я встал, чтобы отдать дань уважения этому священному процессу под названием «читка сценария». В знак уважения ко всем двумстам семидесяти девяти сериям. Счел, что так будет правильно.
И сама сцена была не столько о том, что Шелдон получил Нобелевскую премию, сколько о росте и значимости момента для персонажа.
Чак Лорри. Мы начали сериал с персонажа – Шелдона, – который был очень изолирован, не мог прикасаться к людям, или к нему нельзя было прикасаться, и с ним было очень трудно находиться рядом. И он оставался таким на протяжении многих лет. А потом мы пришли к моменту осознания, что все его достижения стали результатом поддержки и привязанности его друзей и жены. Я пережил прекрасные ощущения и когда мы писали эту сцену, и когда я смотрел, как Джим ее разыгрывает. Все очень красиво и сдержанно, без скатывания в слащавость и плаксивость.
Джим Парсонс. В частности, я опасался, что [сценаристы] хотели, чтобы Шелдон расплакался на вручении Нобелевской премии или что-то в этом роде. Слезы не обсуждались, но я переживал. Но все эти страхи ушли, как только мы начали работать над серией… и история показалась мне отлично сбалансированной. Это был искренний момент человечности… и очень прелестный. Пока выступал с трибуны, я видел актеров, а Майим стояла рядом. Я опасался, но в конце концов мы смогли сделать очень памятный момент, который навсегда останется со мной.
Как можно попрощаться с пережитым за 12 лет? На самом деле это действительно невозможно; остается лишь надеяться, что вы справитесь, как справились все собравшиеся на финальную читку. Фотография любезно предоставлена Стивом Моларо
Стив Холланд. Шелдон был настолько уникальным, специфическим персонажем, что, как мне кажется, люди чаще всего ассоциировали сериал именно с ним. Но для нас сериал всегда был о группе персонажей, и мы хотели отметить отметить это в последнем эпизоде. Речь Шелдона на церемонии вручения Нобелевской премии стала своего рода метавыступлением, потому что это был шанс воздать должное команде, которая прошла с ним через все.
Энди Гордон (исполнительный сопродюсер). Работа над финалом стала для меня чем-то неповторимым. К нам присоединился Чак, невероятно быстрый и сосредоточенный сценарист. Сами того не осознавая, мы оказались всего в паре сцен от финала, и у меня подкатил ком к горлу. Думаю, остальные тоже это поняли, потому что почти у всех на глаза начали наворачиваться слезы. Когда Шелдон сказал своим друзьям, что любит их, в своей нобелевской речи, те из нас, кто сидел в сценарной, разрыдались.
Сцена также призвана поддержать женщин и отметить достижения в области науки. Эми говорит: «Я бы хотела воспользоваться этим моментом, чтобы обратиться ко всем молодым девушкам, которые хотят стать учеными, и сказать: не сомневайтесь. Это лучшая профессия в мире. Если кто скажет, что у вас не получится, не слушайте».
Чак Лорри. Мы обнаружили, сколько замечательных, сильных, влиятельных женщин-ученых существует и существовало на протяжении поколений. Их мало кто замечал. Многие первопроходцы в этой области – женщины, которым из-за предвзятости приходилось бороться за признание и за свое положение.
Стив Холланд. Нам было важно, чтобы Эми тоже была заметна, ведь так просто было посвятить сцену только Шелдону. Нам показалось, что пришло время сказать что-то искреннее и честное. Мы не забывали о шутках, но Эми могла воспользоваться моментом, чтобы произнести по-настоящему страстную речь. И когда мы изучали информацию о Нобелевской премии, то поняли, что в истории было всего несколько женщин-лауреатов Нобелевской премии по физике. Мадам Кюри – одна из них, так что давно это было. Не говоря уже о том давлении, которое чувствовала Эми, желавшая вдохновить следующее поколение женщин. Так что было приятно отметить ее достижения. Мы также хотели, чтобы после момента с нервным срывом Эми в прошлом эпизоде [12-й сезон, 19-й эпизод под названием «Лишение вдохновения»] Шелдон мог ее утешить, а не наоборот, как обычно.
Майим Биалик. До сих пор слышу от фанатов, что наш сериал пробудил в них интерес к науке, и это невероятно. Такое даже в голове не укладывается. Наш сериал каким-то образом сделал науку крутой, или более приемлемой, или более значимой. Потрясающе, когда про комедию номер один в Америке можно добавить: «К слову, вот чего еще она добилась».
Джим Парсонс. И теперь каждый раз, когда я слышу о присуждении Нобелевской премии, я представляю тревогу и волнение, которые переживают лауреаты. С помощью сцены, в которой Шелдон узнает, что они с Эми победили, а затем через церемонию я изменил свое мнение о том, что чувствуют люди, получающие Нобелевскую премию.
8 октября 2019 года, примерно через пять месяцев после выхода в эфир финала «Теории…», генеральный секретарь Шведской королевской академии наук Йоран Ханнсон похвалил сериал во время объявления реальных лауреатов Нобелевской премии по физике. Он сказал, что «Теория Большого взрыва» была «фантастическим достижением», потому что она перенесла «мир науки на ноутбуки и в гостиные всего мира», назвал имена Шелдона и Эми, а также процитировал музыкальную тему сериала.
Джим Парсонс. Безумие какое-то. Ничего безумнее не слышал. За прошедшие годы было несколько таких буквально-таки шокирующих упоминаний. И Нобелевская премия – это пик.
Билл Прэйди. «Теория Большого взрыва»