фитиль, закрепленный на длинной палке. Пару раз пыхнув дымом, он поднес сигарету к фитилю и подождал, пока тот начнет тлеть.
— Если вы хорошо утрамбовали порох, то смысла добавлять его в запальное отверстие нет, но… — тут он подошел к пушке и взглянул в отверстие, куда подносился фитиль. — Но у нас ни пыжа нормального, ни шомпола. Этой палкой с ершиком только сортиры драить. Просто! Досыпь так, чтобы заполнить запальный ход и немного сверху.
Никита зачерпнул стаканом пороха, и подойдя к пушке, принялся аккуратно заполнять указанное место порохом.
— По прицеливанию, — произнес Блэк и покосился на орудие. Сморщившись, он кашлянул и продолжил: — Прицеливанием на этом старом металлоломе занимается офицер или старший орудия. Делается это не на глаз, а с помощью специальных инструментов. Проще говоря, по таблицам и дальномерам… Ладно, почти на глаз.
Тут он передал фитиль Просто, который на него удивленно уставился.
— После команды старшего орудия, пороховой подносит фитиль к запальному отверстию. Остальной расчет орудия в это время прячется за специальным укрытием.
— Сэр! А зачем прятаться? — подал голос горбатый.
— Этой «Луизе» больше лет, чем твоей прабабке, если бы она дожила до сегодняшнего дня, — хмыкнул капрал. — Поэтому вероятность рвануть у нее выше, чем у тебя жениться на красотке, грудь которой будет больше, чем твой горб. Понятно?
— Сэр, да, сэр! — кивнул тот.
— Стрелять мы не будем, но команду отработаем, — нехотя произнес Блэк и гаркнул во все горло: — ОГОНЬ!!!
Здоровяк и горбатый вздрогнули, не зная, что делать, но быстро сообразив — понеслись к ящикам с песком.
БУДУМ!
Выстрел прозвучал оглушительно и настолько неожиданно, что Капрал с перепугу подпрыгнул, и в воздухе принял горизонтальное положение.
Секунда, вторая, но ничего не происходит.
Блэк поднял голову и огляделся. Двое новобранцев выглядывали из-за ящиков, а с другой стороны с палкой, на которой был закреплен фитиль, стоял Никита, ковыряя в ухе пальцем.
— ПРОСТО, СУКИН ТЫ СЫН! — взревел капрал. — Кто разрешил стрелять⁈
— Вы, сэр! — крикнул в ответ слегка контуженый Никита. — Вы сказали: «огонь»!
— Придурок, твою мать… — рыкнул капрал, наблюдая как на лице парня растягивается довольная улыбка. — Кретин!
* * *
Уайт облизнул губы и затравленно огляделся.
Спина ныла, а бока после встречи с Просто отчаянно напоминали о возрасте. Несмотря на то, что в волчьей шкуре он был быстр и ловок, в человеческом теле большой жизненный опыт давал о себе знать. Колени и спина отчаянно ныли, а после ночной «прогулки» и вовсе болели так, словно его отходила ногами парочка крепких солдат.
Да, в работе ему помогала его вторая ипостась, давая ему не только ловкость и выносливость, но и звериную сущность. Это и было проблемой, на которую местный шериф закрывал глаза. При условии, что ни скот, ни люди от его зубов в полнолуние страдать не будут.
— Вот же упрямый идиот, — погладил наливающийся синяк под глазом старичок. — Хоть и быстрый… выносливый… но идиот!
Пробежавшись языком по зубам, в которые прилетело кулаком, он снова нащупал кончиком сколотый клык и тяжело вздохнул. После этого он встряхнул головой и недовольно буркнул:
— Чтоб его в нарядах сгноили…
В этот момент вдалеке раздался глухой взрыв.
Джек втянул голову в плечи, пару секунд оглядывался и сделал пару шагов вперед, однако тут в землю перед ним со свистом врезалось ядро, раскидав куски торфа по округе.
— ПРОСТО!!! СУКИН ТЫ СЫН!!! — раздался вдалеке голос капрала Блэка.
Уайт тут же ломанулся в сторону от тропы, затем в другую, через пару минут он пересек тропинку и ломанулся в кусты. Со скоростью арабского жеребца, старик вылетел на опушку и сломя голову ринулся дальше, на ходу переходя в волчью ипостась. По телу начала ползти седая шерсть, лицо вытянулось.
— Твою… мать… — прохрипел он и перешел на бег четырьмя конечностями. — Долбаный кретин… Добьет… добьет сука старого волка!
Спустя полкилометра, по лесу, недалеко от учебного лагеря, выпучив глаза от ужаса, несся крупный седой волк с проплешинами на шерсти.
При этом он жутко хрипел, что-то нечленораздельное, неуловимо напоминающее отборный мат.
* * *
Никита нахмурился, наблюдая, как пара мужиков вытаскивала мертвецов за ноги, оставляя на полу кровавые полосы. Как только они их выволокли, шериф Набутылин подошел к стойке, откупорил бутылку бренди и плеснул в стакан.
— Твою мать, — буркнул он и опрокинул алкоголь в рот. Втянув носом воздух, он крякнул и произнес: — Сворачиваемся, парни! На сегодня все. Завтра, после похорон, поговорю с сыном Вилли. Если он встанет вместо отца, я дам знать.
Мужики, оставшиеся в заведении недовольно загомонили и начали подниматься.
— С почтальоном Уайтом действительно вышло не очень, — нахмурившись, произнес Никита и повернул голову к соседу-алкашу, что лежал лицом в миске с вареными бобами в томатной пасте. — Я очень хотел перед ним извиниться, но он куда-то пропал. Полковник Харрисон сказал мне как-то, что на восточной дороге нашли дохлого лысого волка. Как это связано с почтальоном — не совсем понятно, но мне кажется, что я этого славного дедушку больше не увижу.
Тут алкаш вздрогнул и издал странный звук:
— Буэ…фр-р-р-р-р… блям…
Бобов в тарелке стало чуточку больше. Никита же кивнул, словно понял, что произнесло в стельку пьяное тело.
— Мне тоже хочется думать, что у того дедушки все хорошо. Вчера нам сказали, что наше обучение закончено, и мы выдвигаемся в место постоянной дислокации на фронт, — с серьезным видом ответил Просто. — Говорят, что там кормят получше, но реже. А ещё полковник Харрисон сказал, что там будет «настоящее веселье». Папа мне рассказывал про карусели и аттракционы. Я очень хочу на фронт. Судя по рассказам папы, там действительно будет весело…
Глава 4
Динь-дилинь!
Звон в пустой металлической кружке оказался достаточно громким.
Мужчина без ног, сидевший у стены, напротив Никиты, тут же выудил монетку и спрятал во внутренний карман. Сделал он это специально, чтобы демонстрировать прохожим пустую кружку и вызывать еще больше сострадания.
— Нас водили на стрельбище, — задумчиво произнес Ник, наблюдая за тем, как инвалиду на другой стороне кидают очередную монетку. — Не знаю почему, но у наших ребят стрелять получалось плохо.
Просто, прижимавшийся спиной к стене, поежился от холода.
— В этом же нет ничего сложного. Надо