— Неужели я настолько плохо контролирую эмоции? — Я шутливо закатила глаза и обреченно повздыхала, потом спросила, — а вы хорошо знаете Генри? Или просто никого не боитесь?
— Знаю. И не боюсь, — кивнул он и пояснил, — раньше мы были хорошими приятелями. Потом наша дружба угасла. Правда, подшучивать над ним и видеть это взбешенное лицо — бесценно. А сделать он мне ничего не может, я родом из соседнего государства, мы прибыли сюда с отцом, как неприкосновенные персоны, по делам внешней политики.
— И как она, внешняя политика? — улыбнулась я.
— Неплохо. Правда, могу сказать, что будущий наследник престола моего государства не совсем ладит с Генри. И связи, пока ещё сохранённые сейчас, явно разорвутся. И даже возможна угроза войны в будущем. Но это зависит от поведения наследника.
— Вот садятся на трон всякие… — я красноречиво взглянула на Генри, — а народ страдает потом.
Почему-то я прониклась доверием к моему спасителю. Как будто наше знакомство и разговор были без обязательств, не нужно было особо следить за языком и за манерами. Мой спаситель хмыкнул, а потом, резко ставши вновь серьезным, спросил:
— Он делал что-то непозволительное по отношению к вам?
— Нет, что вы, — я помотала головой, про себя отмечая, что пусть и неловко, но все-таки очень приятно, когда о тебе переживает совершенно незнакомый человек. — Всё в порядке. Просто не очень хочу терпеть общество этого человека.
— Но он наследник престола, — как бы невзначай обронил мой партнер, — будущий король.
— Я предпочитаю делать выводы не по статусу человека, а по его сущности.
— Вы необычны, — искренне сказал мой собеседник и, поймав мой озадаченный взгляд, продолжил, — хотя бы тем, что не покоряетесь с первых же секунд этому высокомерному типу. Да и ваше высказывание про сущность и про статус. Так свойственно говорить каким-нибудь безродным, бедным девушкам, они так успокаивают себя, понимая, что никогда не смогут добиться какого-либо высокого статуса и так и останутся чахнуть в своем болоте. Но вы же великосветская леди.
Какое разочарование. Обидно. Вроде показался хорошим душевным человеком, а на самом деле такой же, как и Генри.
— Знаете, как вы точно подметили, кому свойственно, а кому несвойственно так рассуждать. Вы правы. — холодно ответила я. — Мне пора.
Было неловко вырываться посреди танца, сбивая и мешая другим парам, но что ж поделать! Хорошо еще, что этот, в отличие от предыдущего, удерживать меня не стал, только легко придержал за руку.
— Я вас чем-то обидел? — удивленно спросил он. — Куда вы? Я и имени вашего не знаю.
— Куда я? В свое болото! — процедила я. — А зовут меня Агата Льере. И вы не ослышались, мое имя и род никакие приставки высокого статуса не разделяют.
Я развернулась к нему спиной и пошла прочь.
Что ж, очень неприятно познакомиться. Ну почему, почему все в этом дворце такие? Такие напыщенно-возвышенные, приторно-накрахмаленные и с такими жестокими представлениями о мире? Или просто я такая уродилась? Что мне хочется быстрее оказаться рядом со злющей сестрой, но злоба которой кажется простой и обычной, родной, понятной, но никак не сидеть во дворце с этими двуличными аристократами.
Ну, конечно, у них же голубая кровь! Особый род! Все ведь из кожи вон лезут, чтобы стать похожими на них, а что в итоге? Пустая оболочка с мерзкой испорченной душой, которой чужда мораль и которая весь мир видит через призму своего величия! Но зато высокий статус.
Ух, если принц только попробует ко мне сунуться… Я закипала от клокотавшей во мне ярости. Я не могла смотреть на эти чрезмерно одухотворенные лица аристократов, на напыщенный "высший свет". Отвлек от вселенской ненависти только голос, пронесшейся над головами гостей: " Его Величество! Наш мудрый и прекрасный король! Георг де Риаман!!"
Все голоса разом затихли, погрузив зал в тишину, нарушаемую только едва слышимым восторженным шепотом. Люди расступались, пропуская в центр зала человека, из-за которого пришел конец моей спокойной домашней жизни.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Король был мужчиной в преклонном возрасте, немного сгорбленным, но твердо и уверенно шедшим вперед. Его виски тронула седина, а у суровых зеленых глаз залегли морщинки. Но… Честно, он был старым. И никакие описания не сгладят этого факта.
Может, внешне его старость была не столько заметна, но вот глаза выдавали его. Это были глаза человека, который устал от жизни, устал быть королем, но держался из последних сил, морально разрушаясь.
Но я поняла лишь одно при виде короля. Я до ужаса не хочу за него замуж. Не хочу. Пусть до этого я отгоняла от себя мысли о том, с какой целью здесь нахожусь. Я не думала об этом, успокаивала себя тем, что меня все равно не выберут, особенно по сравнению с другими. Но теперь меня охватила паника при мысли, что есть хоть один, пусть и маленький, но шанс стать его невестой. Я с лёгкостью готова отказаться от роли королевы и ряда присущих ей привилегий, да вообще от шикарной жизни в роскошном замке! Только бы не идти с ним под венец. Да и потом… Я вздрогнула, позеленев, вспомнив о том, что обычно бывает после свадьбы.
— С вами все в порядке, юная леди? — спросили рядом со мной.
Я повернулась и натолкнулась на внимательный и заботливый взгляд Селиции де Риэль. Женщина была в сером платье, которое блекло среди этой вызывающей пестроты прочих нарядов. Но и создавала свой особый шарм тоже.
— Просто здесь душно, — слукавила я.
— Вы правы, — кивнула она, — я тоже собиралась отдышаться. Не составите мне компанию?
— С удовольствием.
Мы вышли из зала, в коридоре было действительно намного свежее. И я к тому же чуть успокоилась. Теперь вместо озлобленности было легкое смущение от того, что я то и дело ловила на себе изучающие взгляды Селиции. Это что, какой-то скрытый отбор? Проверка?
— Леди Агата, — начала Селиция, — вы во дворце всего лишь второй день. Но выглядите такой разочарованной. В чем причина?
Я хотела ответить, что все хорошо, но поняла, что женщина мне не поверит, и я этим подпорчу её впечатление обо мне. А я этого не хотела: Селиция мне нравилась, она не казалась такой бездушной, как другие. Даже чувствовалась в ней искренняя и, главное, бескорыстная забота и участие в чужой судьбе.
— Причина, наверное, во мне, — пожала плечами я, — просто высший свет… Я не для него, понимаете? Я не дотягиваю до этого уровня, я не понимаю людей. И я с ними не согласна.
— Вы не для него, говорите… Скорее, он не для вас. — заявила женщина и поспешила уйти от темы. — А сам замок? Его атмосфера, его душа?
— Поразительно. — улыбнулась я. — Местами жутко, правда. А в остальном — поразительно.
— Рада слышать, — сообщила Селиция, — но вы не торопитесь делать выводы и о людях из светского общества. Может, высший свет вас тоже поразит?
Я хотела сказать, что очень сомневаюсь в этом, но меня опередили. В конце коридора раздался рыдающий вопль.
— Госпожа Селиция!! Госпожа! — к нам бежала, спотыкаясь, зареванная служанка. — Госпожа….
— Что случилось? — напряглась Селиция. — Что? Что?
— Госпожа… — Служанка стала задыхаться, пробиваемая всхлипами.
— А ну живо успокоилась! — властным, буквально стальным голосом приказала женщина, что страшно стало даже мне, но и на служанку тоже подействовало.
— Там… — Всхлипнула молодая девушка. — Мертвая леди… Её, кажется, убили…
Селиция пошатнулась, а потом приказала:
— Где!? Веди меня туда скорей! Не стой!
Девушка посеменила куда-то вперед. Селиция поспешила за ней. А я, секунду постояв, побежала за ними, не совсем осознавая, что делаю. Я просто хотела знать.
Мы спустились по лестнице и вышли в широкий коридор, где собралось уже много народа. Многие плакали, а другие уже строили теории, кто же мог лишить девушку жизни. Я сразу потеряла Селицию из виду. Но было уже не до неё. Я протиснулась между людьми и сделала несколько шагов, пока не увидела тело…
Я вся обмерла… Хотелось отвернуться, закрыть глаза, не видеть этого ужаса… Но я продолжала смотреть. Все люди, звуки, все смешалось. Была только я и…она.