Мамакан, плыли черные, как берестяная сера, облака. Убеленные свежим снегом вершины гор возвышались над ущельями и низинами, стараясь достать до облаков. По Витиму-реке пошла шуга. Пристань Бодайбо опустела. Пароходы больше не придут — они застряли по дороге у деревни Воронцовка и остались там зимовать.
Купцы, хозяева застрявших грузов, наняли у тунгусов оленей, взяли у корпорации лошадей, на которых в шахты доставлялся крепежный лес, чтобы перебросить в город и на прииски хлеб и одежду. Но сколько увезешь на санях? Все, что привозилось, в первую очередь растекалось по домам хозяев и чиновников.
Унылые, исхудалые горожане бродили между опустевшими торговыми рядами в поисках чего-нибудь съестного. Обесцененные «керенки» никого не прельщали, коробок спичек стоил пятьсот рублей.
Голодные шахтеры бросали работу, уходили в лес, к тунгусам, добывать пропитание. У кого было что променять, те разживались оленьим мясом, кое-как перебивалась.
Подрядчики перестали получать заказы на доставку крепежного леса. Около двух тысяч лесорубов было уволено, что еще больше увеличивало число голодных ртов.
В Бодайбо, на приисках, на вокзалах все чаще и чаще находили умерших от голода. Трупы хоронили в какой-то заброшенной шахте.
Федор и его сообщники продолжали прятаться в труднодоступных ущельях гор. Питались они сушеном оленьим мясом, заготовленным еще с лета. К ноябрю запасы у них кончились. Федор и Спиридонка выбрались в Бодайбо, чтобы закупить провиант и одежду. Но, приехав в город, они тут же убедились в тщетности своих надежд — Бодайбо жил страшной, голодной жизнью. В глазах горожан застыл хищный, голодный блеск. Все чаще и чаще попадались прохожие с опухшими лицами.
На почте Федор со Спиридонкой услышали новость: в Петрограде опять произошла революция, к власти пришли большевики.
А на следующий день арестовали почтового служащего Русанова, смотрителя железной дороги Харитонова и мещанина Михеева. Об этом сообщил горожанам комиссар Временного правительства Передохин и даже сказал, за что арестовали — «за распространение ложных провокационных слухов». Изголодавшихся собрали у самого большого магазина, комиссар влез на пустую бочку из-под селедки и произнес речь. Не особенно выбирая слова, он ругал большевистских агентов, смущавших доверчивых граждан всякими небылицами. Верно, 25 октября в Петрограде было восстание. Какая-то часть находящихся вне закона авантюристов и бунтовщиков сумела склонить на свою сторону некоторые воинские силы и часть флотского экипажа. Верно, они на несколько часов внесли сумятицу в жизнь столицы. Но к вечеру преданными правительству воинскими частями и офицерскими батальонами порядок в Петрограде был восстановлен. Виновники беспорядков уже заточены в Петропавловской крепости. Та же участь постигнет всех, кто будет распространять ложные слухи.
Федор и Спиридонка, огорченные услышанным, понуро зашагали в тайгу, к своим товарищам.
А к вечеру того же дня по городу прошел новый слух: Русанов, Харитонов и Михеев освобождены из-под стражи.
Известие о победе пролетарской революции вопреки всем преградам проникало в тайгу, овладевало думами и настроениями людей. Ни бездорожье, ни отдаленность, ни отсутствие газет не мешало узнавать о последних событиях, хотя корпорация изо всех сил навязывала свою версию, объявленную Передохиным, и у каждой шахты выставила большие наряды казаков.
В декабре по тайге разнеслась новая радостная весть: в Иркутске рабочие взяли власть в свои руки. Органы Временного правительства перестали следить за порядком. В Бодайбо началась полная анархия. Но это продолжалось недолго: предприимчивый комиссар Временного правительства Передохин объявил себя полновластным хозяином в городе. Начались поголовные аресты.
Ничего этого не знал Федор и его товарищи. Только в феврале 1918 года он снова, выбрался в Бодайбо. Шел по улице, боязливо оглядываясь по сторонам. На углу его взял за локоть человек в овчинном тулупе.
«Ну, попался», — похолодело у Федора в груди. Он выдернул руку и чуть рыло не бросился наутек. Знакомый голос остановил его:
— Ты что, испугался, Федор?
— Трошка!..
Трошка обнял Федора так, что у того кости захрустели, сильно толкнул в плечо, словно испытывая, крепко ли тот держится на ногах, и привычно подмигнул:
— Жив-задров? Ну, не я ль тебе говорил, что встретимся?
Наконец совсем растерявшийся от неожиданности Федор обрел дар речи и стал расспрашивать своего давнего друга обо всем.
— Я о тебе столько передумал — не меньше, чем о жене и сыне, — признался Трошке Федор.
— А я тебя третий месяц ищу, Федор. Если бы ты знал, как ты мне нужен! — Трошка огляделся и, понизив голос, сказал: — Я теперь не Алмазов, а Гудзинский Алексей. Запомнил? Давай куда-нибудь с глаз подальше. Здесь еще пока не Советская власть.
К вечеру Федор и Гудзинский пришли к пещере, где скрывались сообщники Федора по «разбойным» делам. Все наслышаны были о Трошке Алмазове и, когда Федор представил своего друга, встретили его как родного.
— Только зовите его Гудзинским Алексеем, — предупредил Федор.
До самого утра в пещере не спали. Шутка ли, Алмазов, то бишь Гудзинский, был в самом Петрограде, брал Зимний, видел самого Ленина и слушал его речи! Обитатели пещеры оказались дотошными, все расспрашивали, какой из себя Ленин, и страшно удивились, когда узнали, что роста он небольшого и голосом не басист. Самый обыкновенный человек с бородкой. И мундира не носит — в пиджак одет, как все…
Когда страсти поутихли, Гудзинский доверительно сообщил, что привело его в тайгу. Он приехал поднять восстание в Бодайбо и на приисках, помочь рабочим взять власть в свои руки. Один он ничего не сможет сделать, если ему не помогут.
Все с радостью согласились помогать. Спиридонка с Федором за три дня совершили сделку, которая поразила Гудзинского: у каптенармуса казачьей сотни за золото из бывших запасов Фризера они закупили пятьдесят винтовок и тысячу обойм. Остальные тоже не ленились, ходили с Гудзинским по приискам, встречались с рабочими, добывали и прятали оружие. Пригодилось золото Фризера. Среди казаков тоже нашлось немало охотников выгодно сбыть винтовку и дезертировать на Дон или хотя бы за Урал.
Добытое оружие к 7 марта оказалось в руках рабочих приисков. Восставшие разоружили казаков, упрятали их в арестантские помещения, взяли под стражу не успевших убежать чиновников корпорации. Телефонная связь с городом была прервана.
В полдень 8 марта Гудзинский доложил в Иркутск по телеграфу, что в бодайбинской тайге установлена Советская власть.
Продовольственные склады были конфискованы и переданы местному Совету. Запасов оказалось не так много, но удалось спасти от голодной смерти тысячи людей. Население города, приисков стало получать продовольствие и товары первой необходимости по установленной норме.
II
В Бодайбо был создан отряд Красной гвардии под командованием Алексея Гудзинского. Бойцом этого отряда стал