Несмотря на то, что последний девичник закончился неприятно, и Реджина после этого два дня не разговаривала с Тиной, в следующую пятницу и мисс Белл, и Руби с Кэтрин получили от мэра сообщение, в котором Миллс предлагала устроить следующую встречу в особняке. Видимо, жесткий мэр за последнее время действительно изменилась. К деликатной теме они больше не возвращались и избегали просмотра фильмов на военную тематику, даже если там играл горячий актёр. Руби, которой вдруг очень захотелось посмотреть «Спасти рядового Райана», попробовала было обидеться, но, в конце концов, они негласно решили, что, чем Реджина отвлеченнее, тем счастливее и безопаснее для окружающих.
Реджина, разумеется, заметила эту тактику, но не знала, то ли благодарить подруг, то ли сердиться на них. Можно сколько угодно притворяться, что Эмма уехала из города по работе, что она просто полицейский, живущий в другом городе, и у неё всего лишь зарубежная командировка, но это не выход. После разговора с Тиной, которой хватило храбрости озвучить её собственные страхи, брюнетка весь вечер изводила себя, прокручивая в голове сценарии один страшней другого. Что, если? Что, если? И Реджина не могла прогнать свой страх. Два месяца она старательно пыталась не обращать внимания на снедавшую её тревогу, но каждое письмо, отосланное на Ближний Восток и оставшееся без ответа, каждый день, когда Миллс напрасно ждала звонка, буквально сводили её с ума.
И однажды все её страхи обрели форму, воплотившись в телефонный звонок в три часа ночи.
- Привет, родная, – сонно пробормотала Реджина, подняв трубку.
- Откуда ты знаешь, что это я? – спросила Эмма.
- Никому больше не хватит смелости звонить мне посреди ночи.
- Я разбудила тебя, – в голосе Эммы не было даже намека на сожаление. – Я знаю, что давно не звонила. Тут всё… тяжело.
Брюнетка легла поудобнее, зажав телефон между щекой и подушкой, и удовлетворенно вздохнула, довольная, что слышит голос солдата.
- Я не против.
В трубке раздался тяжелый вздох, будто девушка пыталась сбросить с плеч огромную тяжесть:
- Мне, правда, нужно было услышать твой голос.
Реджина медленно открыла глаза. Все сценарии, приходившие ей в голову, вернулись разом, быстрее, чем она успела запретить себе думать об этом.
- Что случилось?
- Ничего.
- Кого-то ранило?
- Никого.
- Нила?
- Нет.
- Эмма, – Реджина села и, включив ночник, облокотилась на спинку кровати, – не ври мне.
Услышав, как Свон замялась, она поняла, что была права или, по крайней мере, близка к этому.
Эмма горько рассмеялась. Сухой сардонический смешок. Насмешка над собой.
- У Нила это лучше получается, – пробормотала она.
- Что получается?
- Не хочу тебе говорить, – шмыгнула носом девушка.
- Что говорить? – сердце Реджины билось в два раза быстрее, чем обычно. Перед глазами возникло поле боя. Мертвые солдаты. Силуэт Эммы. Если б они не разговаривали сейчас, Миллс представила бы её лежащей на земле, окровавленной, мё… Реджина усилием воли остановила эту мысль, отогнала её.
- Эмма.
Повисло долгое молчание, и Реджина слушала порывы ветра, дующего где-то на Ближнем Востоке, ожидая, пока Эмма заговорит.
- Мой генерал… – наконец произнесла она. – Его перевели. Я слышала, отправили в Германию или в Россию. Не знаю.
Реджина облегченно выдохнула.
- Так это же хорошие новости, разве нет? – успокаиваясь, она заправила за ухо локон волос.
- Ага, – чуть слышно прошептала блондинка. Миллс даже засомневалась, не почудилось ли ей.
- Я не понимаю, – медленно произнесла женщина. – Чего ты не договариваешь?
Ещё один молчаливый вздох.
- У нас произошло ЧП, – сердце брюнетки подскочило, ускоряясь. – Два месяца назад. Он… - замялась девушка, – эм... сделал кое-что.
- Кому? – осторожно спросила Реджина.
Эмма снова замолчала на какое-то время.
- Думаю, ты знаешь, кому, – наконец ответила она.
- Что… – женщина резко сглотнула и выпрямилась, откидывая волосы со лба. – Что… Ты в порядке?
Единственным ответом на этот вопрос стало невнятное бормотание.
- Что он сделал? – прошипела Реджина.
- Ниче… – слова застряли в горле, звук на секунду пропал, а потом Реджина услышала, как Эмма коротко всхлипывает. Ей не сразу удалось выровнять дыхание.
- Он напал на меня, – призналась девушка. Этот ломкий, тоненький голосок не мог, просто не мог принадлежать её Эмме. Голос блондинки всегда излучал либо уверенность, либо неловкость, но таким, как сейчас, не бывал никогда.
- Что?! – рявкнула Реджина так громко, что, наверное, её услышал даже Генри, спящий в своей комнате. Женщина сама не заметила, как вскочила с кровати. - Что ты имеешь в виду? Ты в порядке? Что он сделал? Эмма, он поранил тебя? – брюнетка металась по спальне, как заведенная.
- Нет, я просто… – она хрипло вздохнула. – Да.
- Его имя и номер части? – потребовала Реджина.
- Что ты собираешься сделать, отследить, куда его перевели?
- Я собираюсь его уничтожить, – пообещала Миллс, роясь в ящике прикроватного столика в поисках блокнота и ручки.
- С ним уже разобрались.
- Я сама с ним разберусь.
- Реджина, – умоляюще протянула Эмма.
Отчаяние в любимом голосе заставило взбешенную брюнетку остановиться. С трудом сглотнув, она опустилась на край своей слишком большой и слишком пустой кровати.
- Он… Когда он… – она резко вздохнула. – Эмма, он обидел тебя?
- Нет, – неубедительно успокоила девушка, – хотя он пытался.
- И он всё ещё жив? – прошипела брюнетка сквозь сжатые зубы.
- Знаю, – бесстрастно ответила Эмма.
- Почему ты еще не дома? Почему тебя не отправили домой? – Реджина была совершенно вне себя.
- У меня все пальцы на месте, и я всё ещё могу спускать курок.
- Не смешно.
- А я и не пытаюсь шутить.
По щеке покатилась слеза, и Реджина зажмурилась. Перед глазами мелькали ужасные картины. Эмме причинили вред. Эмма уязвима. Эмма сломлена.
- Любимая, – тихо прошептала женщина, – мне так жаль.