Тогда-то и родилась у него идея, как можно было пойти наперекор всем правилам и выиграть. Абаддон умирал, Ипостась разъедала его изнутри, пытаясь вырваться из-под власти печати сдерживания, наложенной Марууной, и ему все еще отчаянно требовался соломонов ключ, чтобы снять с себя это клеймо и спасти таким образом остатки самого себя. На поиски были брошены все демонские ищейки и агенты Центра, а им с напарницей даже поручили воспользоваться печатью прозрения — чудовищно энергозатратным заклятьем, не применявшимся с момента его изобретения царем Соломоном ввиду своей абсолютной непредсказуемости. Тем не менее ритуал был проведен и даже указал на некоего демона — из высших, но ничего примечательного — и его любовника-архангела. Обоих немедленно вычислили, разыскали и выдернули из какой-то передряги, связанной с наркоторговцами, в которую те умудрились угодить, после чего отправили на допрос, не давший ровно никакой полезной информации.
Ключа при них не нашли, но сама по себе парочка выглядела весьма и весьма подозрительно, поэтому было принято решение завербовать их в качестве агентов с минимальным допуском, оставив под негласным наблюдением. С того дня прошло уже более полугода, но демон в союзе с падшим архангелом себя никак не проявили, не считая выполнения нескольких мелких миссий. Постепенно о них почти забыли, решив, что ритуал вышел неудачным.
Но у Сироэля было на этот счет свое мнение: он не был великим ученым, как его демонесса, но обладал цепкой памятью и догадывался, что магия, подобная той, что они применили, ошибаться не может — слишком уж мощные силы за ней стояли. К тому же — теперь он это знал — существование падшего архангела представляло собой немалую угрозу: на горизонте маячил «древний» и его неясные планы, которых боялась даже видавшая виды Марууна и которые могли спутать им все карты. Выход оставался один — устранить архангела Уриэля и отирающегося возле него демона, подвергнув их останки и личные вещи тщательному досмотру.
Способ нашелся довольно быстро: ритуал печати указания, не раз упомянутый суккубой, Сироэль запомнил прекрасно, а значит, нужно было всего-то найти подходящий источник энергии и жертву, которая, сама того не желая, пойдет осуществлять покушение. В случае успеха в глазах начальства ангел стал бы выглядеть победителем, сумевшим заполучить важнейший артефакт, способный удержать имеющийся баланс сил. А то, что при этом погибло несколько их коллег, — так Центру на это было плевать. Их руководство никогда не считалось с побочным ущербом.
Уговорить эльфийского жреца Асцеля Латиса предоставить ему достаточной мощности артефакт для питания ритуала неожиданно не составило никаких проблем: узнав, для чего это нужно, не в меру алчный жрец и сам загорелся идеей, найдя для себя способ возвыситься и заиметь еще больше власти — персональная благодарность верховного демона за спасение его жизни сыграла бы в этом не самую последнюю роль.
План был сформирован, ритуал проведен, и вроде бы успешно, а Сироэль, отправив ничего не понимающего эльфеныша на верную смерть с бомбой замедленного действия в руках и четырьмя его соплеменниками для прикрытия, принялся ждать результатов. Они последовали, и — бездна побери! — лучше бы их не было вовсе! Желая опередить своих врагов, он сделал лишь хуже, ведь мало того, что архангел с демоном уцелели после покушения, они теперь знали о том, в какой опасности находились, и вопросом времени было, когда они выйдут на след его демонессы и его самого.
Запаниковав, Сироэль не придумал ничего умнее, как с покаяниями кинуться к терпеливо ожидавшей его Марууне и рассказать обо всем в надежде на ее помощь. Та выслушала его, не упрекнув ни словом, ни жестом, а после сама в свою очередь рассказала все, что ей было известно о незримой войне, происходившей у них под носом, и истинных планах «древнего», которого она некогда ошибочно приняла за союзника.
То, что причиной опалы Марууны были ее исследования древних рукописей, свидетельствовавших о том, что Схождение явилось делом рук нечистых помыслами архангелов, Сироэль знал и раньше. Стремясь заполучить в свое распоряжение Ипостась, Михаил и два его сообщника, Иегудиил и Иеремиил, начертили в зале творения Эдема нечистивую печать, которая должна была наделить Михаила великими силами и дать возможность свергнуть своих создателей — Гавриила и Люцифера.
Чего же не знал почти никто, так это то, что недоступность Эдема свидетельствует лишь об одном: ритуал, созданный мятежниками и лишивший ангелов и демонов их мира, несмотря ни на что, действует до сих пор, и если кому-то повезет добраться до места его проведения — одной вселенной ведомо, какие силы тому удастся обрести. Именно этого столь жаждал «древний», освободивший Марууну и потребовавший от нее взамен во что бы то ни стало найти для него координаты бывшей столицы ангелов. Понимая, что ничего хорошего это не сулит, демонесса всячески затягивала исследования, подрывала деятельность других «чистильщиков» и делала все, чтобы столь необходимые заговорщикам координаты никогда не были найдены, но теперь, когда Аббадон находился на пороге смерти, «древний» вконец потерял терпение, требуя немедленных результатов и грозя в случае их отсутствия не оставить от своих марионеток даже памяти.
Узнав обо всем, Сироэль первым делом предложил бежать, еще больше уверившись в правильности подобного решения, когда Марууна огорошила его сообщением, что уже давно нашла координаты Эдема, за которыми теперь велась охота. Это делало их положение еще опаснее и, поразмыслив, они в итоге решили воспользоваться нелегальным положением ангела и сымитировать смерть демонессы от его руки. Сироэль должен был увести за собой возможную погоню, а Марууна — отправиться к порталу в эльфийский мир и дождаться своего напарника там, после чего оба они скрылись бы в другом мире, доступ в который их врагам был заказан.
***
— Ну и в какой же момент эта гениальная схема пошла юзом? — поинтересовался Уриил, с усмешкой глядя на закончившего изливать душу Сироэля. — Рискну предположить, что примерно тогда, когда ты решил укокошить собственную напарницу?
— Укокошить?! — от свистящей ярости в голосе ангела едва не начали плавиться каменные стены зала. — Она единственная, что было в моей жизни! И я бы никогда не допустил, чтобы по моей вине хоть один волос упал с её головы!
— А ты ведь не врешь… — пораженно выдохнул Ури.
— И я бы искренне посочувствовал, не упомяни ты пять секунд назад, что пытался нас прикончить, — добавил демон, не очень тронутый страданиями их несостоявшегося убийцы. — Во всей этой истории я не услышал ровно одного: каким образом ты оказался здесь и почему выглядишь так, будто тебя пропустили через мясорубку.
Лицо Сироэля, на котором с трудом можно было угадать эмоции, казалось, осунулось еще сильнее:
— Вам об этом лучше знать! Или ты, темный, хочешь сказать, что вы очутились здесь не из-за меня?
Уриил в ответ на эту внезапную отповедь беспомощно посмотрел на демона. Тот пожал плечами, мол, «чего ты от психа ожидал?».
— Что нам лучше — с твоего места не видать, — равнодушно протянул Андрас. — Поэтому рассказывай, пока я не навертел в тебе еще больше лишних дырок!
— Как пожелаешь! — ядовито прошипел ангел, вновь прикрывая единственный глаз и окунаясь в воспоминания. — Когда я во второй раз распрощался с Марууной, договорившись о встрече у портала, все, как мне казалось, шло неплохо. Я неустанно проверял наличие за собой слежки, и, ничего не находя, все больше убеждался в том, что мне удалось уйти незамеченным. Но затем со мной вышли на связь. Некая организация… Меня нашел их агент. Жалкий человечек предложил мне то, о чем я уже не смел мечтать! Смертный утверждал, что его соратники способны достать для меня ключ Соломона в обмен на… услуги. — Сироэль запнулся, выплюнув последнее слово, будто оно было гадюкой и попыталось его ужалить. — Людишки знали неожиданно очень много, и я, понимая, что до встречи с Марууной еще несколько дней, решил попытать удачу и согласиться.