Ниа чуть не рассмеялась — так уморительно выглядел Анемос в строительной каске. А ребята наоборот испуганно смотрели на неё, решив, что видят привидение.
— Преподаватель? — произнёс, наконец, Антос по-лабрийски.
— Конечно, преподаватель! А на кого я похожа?
— Преподаватель! — Анемос обнял её своими большими руками.
— Осторожно! — пропищала она.
— Что вы тут делать? Когда вы приехать?
— Приехала сегодня.
— Чудо! — вспомнил своё любимое слово Анемос.
— Как вы нас искать?
Она достала открытку.
— Извините, что не ответила.
— Нормально!.. Так, на сегодня работа закончена! — крикнул Анемос по-матарски своим ребятам. — Приехал преподаватель! Будет праздник!
Рабочие радостно зашумели и обступили Ниа.
— Нет! Я не… я только на минуточку!.. — замахала руками девушка.
— Преподаватель! Праздник обязательно! — покачал головой Анемос. — Так, дуй к матери, скажи, что вечером у нас праздник, — повернулся он к брату. — Пусть сёстры возвращаются и на рынок. Мы скоро приедем, поможем.
Малыш важно кивнул.
— Преподаватель, полчаса ждать. Нужно закончить работа.
— Конечно.
Пока рабочие убирали машины и инструменты, Ниа спустилась к реке, сняла туфли и зашла в воду. Она оказалась прохладной, где-то внизу били ключи. Ниа прошлась немного вдоль берега и вернулась.
Её велосипед уже погрузили в прицеп.
— Преподаватель, садитесь, пожалуйста, — вежливо сказал Антос.
— Спасибо, — Ниа быстро села в кабину. Ещё одного часа на велосипеде она бы не пережила.
Это транспортное средство было поновее и побольше того, на котором она ехала с вокзала: рядом с Ниа поместились ещё Анемос и Антос.
— Преподаватель нравится Матар? — спросил Анемос.
— Да! — машина подпрыгнула на очередной кочке.
— Проблема есть. Много проблема. Но мы решать!
— Вы строите мост?
— Да. Две части Матара стать один Матар. Очень важное дело!
Ниа невольно улыбнулась.
— Вы были в наш дом? — спросил Антос.
— Да, я видела вашу маму. Очень милая женщина. И младший брат… милый… Но он очень быстро ездит на велосипеде.
— Он будет… велосипедист! — выговорил трудное слово Анемос и рассмеялся.
— Как дела в университете? — спросил Антос.
— Нормально.
— Кто ваши ученики?
— У меня теперь только один ученик. Он тоже из Лабрии, но жил в другой стране.
— Один? Это скучно! — уверенно сказал Анемос.
— Да, с вами было очень весело, — улыбнулась Ниа.
— Как Нубес, уже уехал?
— Нет, он продолжает изучать свой язык, — голос стал тише. — Байюлу тоже.
— А Рои с Байри?
— Байри поступил в музыкальную школу, он учится в Албалии. А Рои ходит в школу, ей очень нравится.
— А профессор Сатабиша?
— Работает… как обычно.
— А Эридан?
— Эридан умер, — опустив голову, прошептала Ниа.
Братья замерли, испуганно глядя друг на друга.
— Как вы? — спросил Антос.
— Я живу потихоньку.
— А Элафос и Тэрос ехать в Лабрию! Мы вам писать, — попробовал сменить тему Анемос.
— Да, я читала, — она ещё ниже опустила голову.
— Они вам не писать? Когда Новый год?
— Нет.
— Наверное, они много учиться… учатся, — поправился Антос.
Время подходящее, они одни. Надо сказать.
— Может быть… — прошептала Ниа.
— А мы не ехать. Вы не сердиться? Мы решить строить новый Матар!
— Нет, конечно, я не сержусь. Вы… вы молодцы… Расскажите, что вы делали, когда уехали из университета.
Ребята говорили, а Ниа рассеянно смотрела на залитые солнцем поля и чувствовала себя отвратительно. Малодушная и трусливая! Эти люди доверяли ей, а она… она даже не может сказать им правду.
Заехав домой, они отправились на рынок, и Ниа пришлось изображать радость при виде каждого экзотического фрукта. Она послушно повторяла длинные названия, удивлялась их яркому цвету и необычному вкусу, улыбалась, смеялась, а внутри просыпались Плачущая и Ненавидящая.
Заполнив доверху фургончик, Анемос и Антос отвезли её назад. Ниа хотела помочь приготовить праздничный ужин, но её усадили в главную комнату и сказали, что почётным гостям ни в коем случае нельзя работать. И Ниа улыбалась и ломала руки, сидя на пуфике, сшитом из пёстрых лоскутков.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Прибежали сёстры — три очень похожие девушки, поклонились и спрятались на кухне.
Ближе к вечеру начали собираться гости. Всех их Анемос представлял как родственников. Ниа, у которой после смерти бабушки Ави совсем не осталось родных, смотрела на них большими грустными глазами. Всегда больно понимать: чего-то в твоей жизни уже не будет никогда.
Она вежливо кланялась и произносила несколько фраз по-матарски, чем каждый раз приводила присутствующих в бурный восторг. Когда поток гостей уменьшился, Ниа вернулась на свой пуфик и уставилась в пол.
— Не хотите сока? — произнёс по-лабрийски женский голос.
Ниа подняла голову и увидела старшую из сестёр, Лейлу.
— Вы… вы знаете лабрийский? — удивилась Ниа.
— Немного, — скромно сказала девушка. — Сёстры тоже знать… И другие… Элафостэлалиан учить… нас.
— Элафос! — обрадовалась Ниа, различив в длинном слове знакомое имя.
Девушка кивнула.
— Когда он быть здесь, он много учить. Язык Лабрия, Албалия и ещё один… очень красивый. Мы все чуть-чуть знать и говорить.
— Элафос — замечательный учитель, — прошептала Ниа.
— Он любить учиться, не учить. Но другой нет. Так он говорит, — улыбнулась девушка. — Пойдёмте, думаю, вы хотеть видеть эти люди, — сказала вдруг она.
Ниа поднялась и пошла за ней.
На пороге стояли пожилые мужчина и женщина. Их смуглые добрые лица напоминали печёные яблоки, а глаза — крупные блестящие ягоды чёрной рябины. Девушка назвала длинные имена, а потом шепнула на ухо Ниа:
— Это родители Тэроса.
Ниа поклонилась и пожала протянутые ей руки. Отец с матерью долго трясли её ладонь, повторяя слова благодарности.
— Не за что, не за что… — шептала Ниа, как будто это могло её оправдать.
Тут в комнату вошла маленькая сухонькая женщина в простом цветастом платье. Седеющие волосы были собраны в пучок, из которого постоянно выбивались пряди. Она смущённо смотрела на гостей.
— Это мама Элафоса.
Ниа показалось, словно кто-то надрезал её, хотелось упасть на колени перед этой женщиной и… Она не знала, просто не знала, что ей сказать… Вдруг вспомнился день, когда умер папа. Тогда она позвонила бабушке Ави. То мгновение — перед тем, как она сказала, — был самым страшным. Не дай бог снова пережить такое… «С ними должно быть всё в порядке! Лени обязательно поможет им!»
— Здравствуйте, — низко поклонившись, сказала она женщине, — ваш сын — замечательный человек! Для меня большая честь познакомиться с его матерью.
Женщина смущённо улыбнулась, а в глазах было счастье и тихая гордость.
— Ну, теперь все собрались! — закричал Анемос. — Давайте за стол!
Гости ели, произносили тосты и пили напиток со вкусом фруктов и пряностей. Анемос заставил Ниа перепробовать все блюда и несколько раз повторить их названия.
— Я могу выйти? — шёпотом спросила она у Антоса. — Хочу немного подышать свежим воздухом.
— Да, конечно, там… балкон.
Ниа улыбнулась: Антос так и не запомнил, что на первом этаже балконов не бывает. Выйдя на открытую террасу, она посмотрела наверх. Уже стемнело, и небо усыпали звёзды. Здесь они казались ярче.
— Вам больно.
Антос произнёс эту фразу так по-лабрийски, что у неё защемило сердце. Рядом стоял Анемос и смотрел на неё непривычно серьёзными глазами.
— Мне?.. Нет… просто… Я должна сказать… — голос стал тяжёлым. — В моей стране многое изменилось. Президент не хочет, чтобы в Лабрии находились иностранцы. Мой преподаватель арестован, его обвиняют в измене родины. Что с Элафосом и Тэросом, я не знаю.
— Арестован? — медленно повторил Анемос. — Потому что он помогать Элафос и Тэрос?
— Президент узнал, что профессор послал меня в Университет языков. Он думает, профессор просил меня передать кому-то важную информацию о Лабрии. Может быть, он не знает о Элафосе и Тэросе, может, Лени успела их спрятать… Я не… Вам нельзя ехать в Лабрию, никому нельзя! Простите, пожалуйста, простите меня! Я узнала слишком поздно.