фамиллиара-рыбу, заточенную именно под маносборчество.
— Да, есть немного, — признала демоница. — Думаю, мы ее в КА пораньше отдадим…
— Да уж не помешает, — согласилась соседка. — Читать-писать-то начали учить? А то пора бы уже, если вы ее пораньше отдавать планируете. Я, конечно, не вмешиваюсь…
— Вот с фестиваля вернемся — и посадим за букварь. Вы сами-то на фестиваль собираетесь?
— Конечно. Семидневный все-таки, такое грех пропустить.
Лахджа вытянула шею метров на десять, осматривая сверху детей, бегающих по лабиринту. Те играли в какую-то хитрую игру, смеялись и вопили, бросая друг в друга шариками… тоже воображаемыми, кажется. Повсюду валялись конфеты, у многих были перемазаны мордашки шоколадом, но это не страшно — все исчезало, как только ребенок выходил за пределы лабиринта.
Так, вон Астрид. Уцепилась за иллюзорное дерево и верещит, пока Зубрила и Уберта тянут ее за ноги. Малыш Марион топочет, пытаясь поймать золотистую белочку. А вон и Вероника — удирает от старика Инкадатти вместе с Эрмондом, Подкидышем и еще каким-то мальчиком лет четырех. С другой стороны их ловит дедушка Айза — в последнее время он редко наведывается из Шиасса, но уж дня рождения правнучки не пропустил, конечно.
— Гурим просил призвать его, — сказал призрак, когда все дети были пойманы и посажены в мешки. — Он хочет посмотреть на внучку.
— Что это вдруг? — удивился Майно, только что усевшийся за стол. — Дед, ты… ты ему что, проболтался?
Старик отвел взгляд. Жующий жареную курицу дядя Жробис хмыкнул и утер губы прямо рукой, заставив поморщиться почтенную соседку.
— На твоем месте я бы выполнил просьбу отца, — посоветовал Айза. — Он сказал, что иначе придет сам и все равно с тобой поговорит. В теле. Как драуг.
Майно даже не сомневался, что Гурим Дегатти, буде преисполнится таких намерений, сумеет вернуться из Шиасса мстительным мертвецом. Целеустремленности ему не занимать, а его кости лежат прямо под фундаментом.
— Не надо как драуг, — поморщился он. — Передай ему, что я его призову… потом… при случае…
— Лучше прямо сегодня, он хочет поздравить внучку с днем рождения. Можно не слишком готовиться к ритуалу, он ожидает и явится по первому зову.
— О, тогда я его удивлю, — вздохнул Майно.
— Здорово, что ты все-таки пришел, — сказала Вероника, высовывая голову из мешка, куда ее посадил злой огр Инкадатти. — А я думала, не пьидешь.
— Я не мог прийти без подарка, — высунулся из соседнего мешка Дружище. — И потому задержался. В мире идимов не очень много вещей, которые пригодны здесь.
— А мне не надо пригодное.
— Может быть, но я хотел подарить что-то хорошее. Так что я принес тебе это.
В ладошку Вероники легло семечко. Золотистое, как будто мерцающее изнутри.
— Это очень ценная вещь, — сказал Дружище. — Я ходил за ним к корням Деодора. Это не обычное семя, из которого растут обычные деревья, а особенное. Если посадишь его и будешь поливать, вырастет… что-нибудь интересное. Не знаю, что, из семян Мирового Древа вырастают самые неожиданные вещи и чудеса. У тебя, мне кажется, вырастет что-нибудь особенное.
Вероника спрятала семечко в кармашек и поблагодарила. А когда стало вечереть и детей увели по домам, незаметно исчез и Дружище. Папа с мамой так и не заметили, что он был среди гостей.
— Заходите еще, — попрощалась Лахджа с бабушкой Рокуалли. — Спасибо огромное за такое мероприятие для детей.
— Что вы, что вы, мне было приятно, — любезно ответила соседка. — Заходите и вы на чай.
А папа тем временем говорил Веронике, что сегодня ей позволят кое-кого призвать. Нет, он мог бы и сам, но… дедушке будет приятно, если это сделает внучка.
— Алала! — обрадовалась Вероника.
Она очень ответственно отнеслась к задаче. Под пристальным наблюдением мамы с папой нарисовала на чердаке круг призыва, украсила его финтифлюшками и добавила четыре жертвенных уголка. В один положила кусочек торта, в другой бутербродики, в третий бумажный колпак, а в четвертый язычок-свистульку. В центр поставила табуреточку, чтобы гостю было удобно.
— Можно? — с надеждой посмотрела она на папу.
— Можно, — вздохнул тот, еще раз проверив непрерывность черты.
Не то чтобы он боялся, что отец на кого-то нападет, но… так просто.
— Призываю дедушку! — провозгласила Вероника.
— Гурима Дегатти! — быстро подсказала мама.
— …Гурима! — добавила Вероника.
На табуретке сформировалась туманная фигура. На голове у нее был колпак, в одной руке бутерброд, а в другой тарелочка с тортом. Призрак попытался что-то сказать, но вместо этого нечаянно дунул в свистульку.
Призрачная игрушка выпала изо рта, и Гурим сухо сказал:
— Очень смешно, Майно. Твое чувство юмора вновь и вновь заставляет меня…
Он не договорил, переведя взгляд на Веронику. Та крепко держалась за посох, потому что все должно быть По Правилам. Дух дедушки изогнул губы так, словно пытался улыбнуться, и с искренней симпатией произнес:
— Так это правда.
Майно поглядел на дочь с некоторой ревностью. Никогда он не слышал такой теплоты в голосе отца.
— Подойди сюда… вну… внученька, — неловко произнес Гурим. — Дай мне тебя рассмотреть.
Майно плотно сжал губы. Вероника же послушно подошла к кругу и сказала:
— Я не пеесеку черту, мне нельзя.
— Я твой дедушка… но ты права, не надо. Очень хорошо, что ты соблюдаешь правила. Моя сестра призывает меня как попало… всегда удивлялся, что она стала профессором.
Майно закатил глаза. Лахджа, помнившая реакцию свекра на нее, старалась не отсвечивать и просто сидела в углу, но он сам посмотрел на нее и холодно сказал:
— Ты. Спасибо.
Лахджа не поверила ушам. За что?..
— Каким-то образом ты сумела вытянуть лучшее из моего сына. Я был против этого брака, я и сейчас против, но ты сумела влить новое дыхание в род Дегатти. За это я смирюсь с тем, что в нашей династии теперь течет демоническая кровь.
— Не за что, — пожала плечами демоница. — Тут еще один на подходе… или одна… скорее одна. Что-то мне подсказывает, что полукровки фархерримов — всегда девочки…
— Как гартазианки, — медленно кивнул Гурим. — Ну что ж, это даже хорошо, поскольку гартазианки могут давать потомство. Конечно, потомкам придется брать фамилии матерей, чтобы не исчез род Дегатти, но это ничего.
— Есть другие родственники, — напомнила Лахджа.
Майно посмотрел на нее с иронией, а Гурим только отмахнулся. Судя по его взгляду, он не видел других наследников, кроме девочки с фиалковыми глазами.
— Она призвала меня, — произнес он. — Она может колдовать целенаправленно. Это не бесконтрольный всплеск естественной магии, а направленное волшебство. Я буду следить за твоими успехами, Вероника Дегатти.
Последнее слово он отчеканил с каким-то особым наслаждением. Майно понял, что теперь отец не отвяжется. Возможно, он даже