Читать интересную книгу "Чёрная бабочка, летящая во тьму - Биннур Шафак Нигиз"

class="p1">– Я думал, что ты во мне не нуждаешься, – прошептал мужчина, его голос был более успокаивающим, чем шум дождя.

– Я…

– Тебе не нужно признаваться. – Он заставил меня замолчать. – В любом случае я не жду, что ты примешь это.

Я пробежала глазами по его ямочке на подбородке, медленно подняла ресницы и снова посмотрела ему в глаза. Я чувствовала, что мое сердце вот-вот взорвется от переизбытка чувств.

Каран не отпустил мою руку, мы просто стояли так некоторое время. Он внезапно потянул меня за собой, и я старалась не отставать. Ноги не чувствовали брусчатки, по которой я ступала. Мужчина шел прямо передо мной, я видела его тонкую шею. Несмотря на то что дождь затуманил зрение, смотреть было приятно.

Когда мы вошли в темное пространство, он отпустил мою руку, сделал шаг или два вперед, повернулся ко мне спиной.

– Твой отец снова что-то сделал? – спросил Каран жестким голосом.

Наступила тишина.

– Откуда ты узнал, где я нахожусь? – спросила я.

– Азан доносился откуда-то поблизости.

Я тяжело сглотнула.

– А как же твое совещание?

– Плевать на него.

– Каран…

Внезапно он повернулся ко мне, сильные пальцы схватили меня за плечи и толкнули, прислонив спиной к стене белого здания, мои глаза расширились. Широкая крыша здания защищала нас от дождя. Застряв между тьмой и стеной, я посмотрела на него изумленными глазами. Черные изогнутые брови еще немного нахмурились, если это было возможно, и из-за мрачного дыма на меня смотрели черные глаза. Сине-зеленые вены под темной кожей на лбу затвердели и выступили так, будто вот-вот взорвутся. Я видела, как они шевелились.

– Твой отец что-то сделал? – спросил Каран, глядя прямо мне в глаза.

– Нет, он ничего не сделал.

– Не лги мне! – вдруг крикнул он. – Я знаю этот взгляд, что-то случилось.

Я попыталась отстраниться, сильнее прижимаясь спиной к стене.

– Он ничего не сделал, – сказала я сквозь стиснутые зубы. Да, отец ничего не сделал. Он сделал много вещей, но это теперь было не единственной причиной. Все дело в том, что я совершила. Я не могла понять причину гнева Карана, он казался разъяренным.

– Я хочу, чтобы ты поклялась, – сказал он, затем взял мое лицо в свои руки. – Поклянись мне, бунтарка. Поклянись, что он ничего не сделал, иначе на этот раз я его не прощу.

На этот раз? Я не могла понять, что он имел в виду.

– Каран…

– Что Каран? – вдруг крикнул мужчина. Меня это удивило, он не был похож на себя. – Черт подери! Ты смотришь так, будто сейчас расплачешься, я не вижу ямочек в твоих глазах.

– Да не смотрю я так, – сказала я и прижала ладони к его груди, пытаясь оттолкнуть назад. Мокрая рубашка намочила мои ладони. Я чувствовала, как красные вены растекались вокруг белков моих глаз.

– Ты сидела под дождем, – хрипло сказал мужчина. – Тебя трясло, и боль пронизывала каждый дюйм твоего лица, Камешек. Не обманывай меня.

– Я никогда не плачу, – тихо произнесла я, моя душа жаждала Карана, мое существо жаждало смерти. Я толкнула его еще раз, но не смогла сдвинуть ни на дюйм. Наши взгляды встретились еще раз. В его глазах черный цвет доминировал над карим.

Я внезапно прижалась к нему, беспомощно сдаваясь. Обессиленное тело отяжелело, и я поняла, что медленно тающий лед подталкивал меня к нему.

– Каран. – Я закрыла глаза. – Дело не в моем отце, клянусь.

– Расскажи мне, – сказал мужчина строго. Его ладони скользнули с моей шеи на плечи и не слишком крепко сжали их. – Расскажи мне прямо сейчас, не убегай.

Я сжала губы и слышала шипение маленьких луж, льющихся в огонь, и дым поднимался от мыслей. Сажа, осевшая на буквах, не позволяла превращать их в слова, а слова в предложения.

– Не могу рассказать.

Он резко вздохнул.

– Если ты расскажешь, я тоже расскажу.

Я покачала головой.

– Я не могу, Каран. Не заставляй меня. Разве ты не можешь просто побыть рядом?

Он сжал мои плечи, я была уверена, что костяшки его пальцев побелели. Мужчина прижался подбородком к моим мокрым волосам, и я вдохнула аромат влажного шоколада, исходящий от его шеи.

– Хорошо, – сказал он хриплым голосом. – На это тоже согласен.

– Каран.

– Бунтарка. Я согласен на все, что ты скажешь.

Я полностью потеряла представление о пространстве, все мои стены рухнули, и я прижалась к нему в поисках убежища и обвила руками его шею. Большие руки скользнули по моей талии, сжали меня, прижимая к себе. Его подбородок прижался к моим волосам, и огонь, пылающий в моем сознании, на мгновение погас.

– За то, что ты со мной… – пробормотала я, но не смогла закончить.

– Спасибо, – прошептал Каран вместо меня. Со стоном, поднимающимся из глубины моего сердца, я опустила руки с его шеи и крепко обвила ими его талию. Пальцы скользнули к краю его рубашки и крепко сжали ткань.

– Угу, – согласилась я.

– Маленькая девочка, – прохрипел он. – Моя маленькая девочка с больными крыльями. – Каран глубоко вздохнул. – Что мне с тобой делать?

– Что делают с маленькими девочками, у которых болят крылышки? – хрипло спросила я. В ожидании ответа на вопрос, который задала, я закрыла глаза.

Он не ответил. Ничего не сказал. Просто обнял. Дождь все еще шел, когда наши тела отстранились друг от друга. Каран прислонился к стене рядом со мной, и мы начали смотреть вперед. Впереди была стена, такая же, как та, на которую мы опирались, но вокруг нее спускались лозы, и на них были сиреневые цветы, которые оказались мокрыми от дождевой воды.

– Ты сказала, что совещание в Измире срочное. Почему ты здесь?

– Используй странные извилины своего мозга, форма которого мне все еще интересна, для чего-нибудь полезного и найди ответ на этот вопрос сама, девочка, – сказал Каран, резко выдохнув. Он скользнул спиной по стене и сел на землю.

Посмотрев на него краем глаза, я повторила за ним и села рядом. Мы молчали. Шум дождя и осознание того, что Каран был со мной, помогли отвлечься от неприятных мыслей.

– Я заставила свою мать чувствовать себя никчемной, – внезапно сказала я. Губы так сильно болели, когда я произносила это предложение, что, казалось, даже сердце не так сильно ныло. – Она этого не заслужила.

– Бывает.

Я заколебалась. Мне было стыдно говорить с ним о матери. Каран был так травмирован.

– Этого не должно было случиться, – прошептала я. Он был здесь, и это все, что имело значение. Ему не нужно было слушать историю моей жизни. Ладно, Каран сказал, что хотел послушать, но я не