Читать интересную книгу "Чёрная бабочка, летящая во тьму - Биннур Шафак Нигиз"

позволить ей кричать на маму.

– Дефне, не говори так, – прорычала я. Мама разрыдалась сильнее. Я почувствовала, как ладони начало покалывать. Что с ней не так? Разве все в доме не старались для нее? Я растворилась сама в себе, чтобы не быть никому обузой. А Дефне на что жаловалась?

– Позволь, дочка, – сказала мама сквозь слезы. – Пусть говорит.

– Я скажу! – воскликнула Дефне, глядя на маму широко раскрытыми глазами. – Не вмешивайся! – крикнула она, обратив на меня взгляд. – Я погибаю в этом доме, разве ты не видишь? Я не могу дышать!

Я подняла брови, глядя на Дефне. Мама стала козлом отпущения в нашем доме? Почему сестра вела себя так, будто мама во всем виновата? Дефне ударила себя по лбу как сумасшедшая.

– Она слишком труслива, чтобы сделать даже самое незначительное из того, что я хочу!

Когда я услышала рыдания матери, сказала:

– Настоящая трусиха в этом доме – ты! – крикнула я, подходя к ней. – Как ты разговариваешь с матерью? Она делает все для тебя, ты слепая? Неблагодарная!

– А ты кто? – крикнула Дефне мне в лицо, глядя своими жестокими глазами, будто хотела ударить меня ножом. – Ты, Ходячие Похороны? Думаешь, я не вижу обломков за сильной оболочкой? Ты настоящая страдалица! – Она замолчала и горько рассмеялась. – Ты ненавидишь их так же сильно, как и я!

Я сделала угрожающий шаг в сторону Дефне.

– Заткнись, – прошептала я, и мои глаза впервые выглядели такими опасными.

– Что произойдет, если не заткнусь? – спросила Дефне. – Что ты сделаешь?

– Заткну тебя сама!

Губы сестры насмешливо скривились, внезапно возросшее напряжение сдавило мои вены. Я быстро бросилась к ней. Дефне смотрела на меня потрясенно, мама вдруг закричала:

– Хватит!

Мы почти столкнулись с Дефне лицом к лицу, но мамин крик меня остановил. Я медленно оглянулась.

Мама выглядела такой беспомощной, держась за волосы, что я не думала, что смогу когда-нибудь забыть этот образ. Сердце болело, потом эта боль сменилась чувством жжения.

– Достаточно! – крикнула она еще раз, запутывая пальцы в волосах и безжалостно дергая их. Словно пыталась найти спасение от душевной боли в физической.

– Что я сделала вам? – крикнула мама, и все вены на ее шее выступили наружу. – Что я вам сделала? Хватит!

Я повернулась к маме и впервые почувствовала себя такой беспомощной. Она убрала пальцы с волос и впилась ими в свое лицо и, застонав от боли, провела ими вниз.

– Мама! – крикнула я, подойдя к ней и схватив ее за запястья. – Мама, хватит.

Она плакала как сумасшедшая, лила слезы на мою рану, и, пока соль боли в ее глазах обжигала, я притянула ее к себе и крепко обняла. Мама уткнулась лицом в мою шею, ее пальцы медленно скользнули вниз по бокам, она полностью отпустила себя и теперь обессиленно рыдала. Я чувствовала на себе взгляд Дефне, но мне было все равно. Мама не могла стоять на ногах, ее тело рухнуло на пол, и она потянула меня за собой. Я упала на колени, притянула ее к себе и продолжила крепко обнимать. Мне хотелось рвать на себе волосы и плакать вместе с ней.

– Что я сделала? – стонала мама, держась за меня. – Что я вам сделала?

– Мама, успокойся.

Мне было бы не так больно, если бы кто-нибудь взял нож и разрезал мне запястья. Слезы матери пронзили мне грудь, кровь ее бунта пролилась в мою душу. Я прижала ее к себе сильнее.

– Пожалуйста, успокойся.

Дефне в слезах вернулась в свою комнату и хлопнула дверью, рыдания, которые начали подниматься из ее горла, стали приглушенными, но я все еще могла их слышать. Хотела пойти и накинуться на нее, но не могла сейчас оставить мать. Она была у меня на руках, держась за меня со всей своей нуждой, и я чувствовала на своей шее каждую каплю ее слез. Чувствовала, что горела, когда слезы, падающие на шею, оставляли соль на моей коже. Там словно была открытая рана. Звуки, которые мама издавала во время плача, были самыми искренними криками боли.

– У меня нет никого, кроме вас, – простонала она. – Почему вы так со мной поступаете? Что я сделала вам? Вы меня не любите!

Ах. Нет. Я любила ее, я действительно любила ее.

И ненавидела себя за то, что не могла показать ей это, не могла выразить свою любовь. Я обняла маму крепче, мне было тяжело, но ей это было нужно прямо сейчас. Ей нужны были мои руки, а мне – ее слова. Боль впилась ногтями в мою шею и вонзила их в горло, глядя на то, как я дышала.

– Почему ты думаешь, что мы тебя не любим? – Я держала мать за руки и заставила отодвинуться, теперь мы сидели лицом к лицу. Я тяжело сглотнула, когда наши взгляды встретились. Слезы, текущие из ее глаз, скатились к подбородку. Я сжала ее руки. – Я люблю тебя, мама.

Ее глаза широко раскрылись, дрожащие губы приоткрылись.

– Доченька! – внезапно сказала она, обхватив меня руками за шею. Я медленно обвила руками ее в ответ; мама обнимала меня так крепко, что горло горело. Я будто держала на руках не взрослую женщину, мать двоих детей, а маленькую девочку.

Руки горели, я приоткрыла глаза и посмотрела на стены. После того как мама медленно отпустила меня, она встала на колени и посмотрела мне в лицо. Мои сухие глаза щипало, когда я смотрела в ее заплаканные. Я смотрела на мать не отводя взгляда, несмотря на то что бесчисленные иглы жалили мои глаза.

– Я не хочу, чтобы ты расстраивалась, – медленно произнесла я. Мама внимательно посмотрела мне в глаза, но ничего не ответила, я глубоко вздохнула и опустила глаза на ее пальцы. В них, лежащих на коленях, осталось несколько прядей волос. – Я поговорю с Дефне.

– Она не будет тебя слушать, – хрипло сказала мама, затем усмехнулась. – Она права. Я не смогла стать вам хорошей матерью.

Губы приоткрылись, но затем снова закрылись. У меня не очень хорошо получалось утешать людей, я даже не знала, что ответить. Я сказала маме, что люблю ее, разве этого недостаточно? Я надеялась, что этого будет достаточно, потому что не могла найти в себе сил сказать что-то еще. Маме повезло, что она не почувствовала запах гари, поднимающийся из моей души, потому что с этим запахом я жила все девятнадцать лет.

– Не думай так, – пересилив себя, сказала я, не сводя глаз с ее пальцев.

– Мы с тобой обе знаем, что это так. – Наступило небольшое