Крылья ее носа затрепетали, а тяжелые ресницы вспорхнули как крылья бабочки.
— Вы такая красивая, — вдруг сама не ожидая от себя подобного комплимента, произнесла Скарлетт и немного смутившись, отошла на шаг в сторону.
— Да что ты, это ты красива, Скарлетт. Ты еще такая юная, такая изящная, и у тебя столько еще впереди всяческих приключений, удач, что ты даже не можешь себе представить. Знаешь, дорогая, тебя в жизни ожидает большая любовь, разочарование и потому ты уже сейчас должна готовиться к будущей жизни. Скарлетт, а ведь я умею гадать.
— Гадать? — изумилась Скарлетт.
— Ну да, когда-то меня научила одна очень старая цыганка.
— А кто это «цыганка»?
— Цыгане — это такие люди, я встретилась с ними в Европе. И одна старуха меня научила. Хочешь, я расскажу, что тебя ждет?
— Откуда вы знаете? — Скарлетт немного скептично улыбнулась. — Разве можно знать, что ждет человека в будущем?
— Конечно же можно. Давай свою левую руку.
Скарлетт немного смущенно протянула Элеоноре свою раскрытую ладонь.
— А это что у тебя такое? — увидев царапину на пальцах, поинтересовалась Элеонора.
— Это когда я срезала цветок, немного оцарапала руку.
— Скарлетт, надо быть осторожнее, женщина должна беречь свои руки, тем более, они у тебя такие нежные и обещают быть очень красивыми.
Скарлетт с изумлением рассматривала свою ладонь.
— И что по ней можно узнать? — едва слышно произнесла она.
— По ладони можно узнать очень многое, дорогая. Можно узнать, сколько у тебя будет детей, сколько раз ты будешь замужем, будешь ли ты болеть, доведется ли тебе путешествовать. По ладони можно узнать буквально все о человеке.
— И вы умеете это делать, миссис Берлтон? — на этот раз с нескрываемым восхищением и уважением произнесла Скарлетт.
— Дорогая, я же просила называть меня по имени. Зачем же, чтобы в наших разговорах была излишняя светскость? Мы же подруги — и должны называть друг друга по имени.
— Хорошо, — кивнула головой Скарлетт.
— Ну давай же, я расскажу, что тебя ждет.
Скарлетт немного смущенно вновь отступила на полшага.
— Или, может быть, ты не желаешь знать, что ждет тебя в будущем? — Элеонора заглянула в глаза Скарлетт.
А та и действительно не знала, хочет ли она знать, что ее ждет в будущем, или нет.
А если быть более откровенной, и Скарлетт это поняла, она немного опасается. Ведь кто знает, что там впереди? Может быть, одни сплошные несчастья, одни разочарования — и тогда знать такое будущее не стоит.
Скарлетт смущенно переминалась с ноги на ногу, не решаясь дать ответ.
— Ну что, ты смущаешься? Давай же, я посмотрю. Если у тебя и написано на ладони что-нибудь нехорошее, я тебе не скажу. Я расскажу только о добром.
Скарлетт, решившись, протянула руку Элеоноре.
Та взяла ее, положила на свою ладонь, и Скарлетт почувствовала, какая прохладная и нежная рука у Элеоноры.
Элеонора начала указательным пальцем водить по линиям руки.
— Вот это линия жизни, вот это линия сердца. А вот это, Скарлетт, запомни, это самая главная линия…
— Какая?
— Это линия твоей судьбы. Жизнь у тебя, Скарлетт, будет очень долгая. Видишь, какая глубокая и сильная линия жизни?
— Где? Где? — Скарлетт всматривалась в свою ладонь, не в состоянии разобраться в сложном переплетении линий.
— Вот эта, — Элеонора провела ногтем по линии жизни.
Скарлетт сжала руку.
— Не надо сжимать, я ничего не увижу. Хотя я о тебе, дорогая, знаю и так очень много.
— И что же ты знаешь, Элеонора, говори, — от нетерпения Скарлетт даже порозовела, а ее глаза засверкали влажным блеском.
— Я могу сказать, Скарлетт, что ты будешь изумительно красивой.
— Но ведь все и так говорят, что я буду красивой и похожей на свою мать.
— Нет, Скарлетт, ты будешь намного красивее, чем твоя мать, хоть я никогда и не видела миссис Эллин. А еще я хочу тебе сказать, что тебя ждет большая любовь.
— Где? Где любовь?
— Вот смотри, видишь, эти линии так сложно переплетаются, и вот эти две линии идут совершенно рядом. Это ты и твой возлюбленный. Ты будешь очень счастлива, у тебя будут две любви, обе очень сильные, даже трудно сказать, какая из них победит. Но ты и с первой, и со второй любовью будешь жить всю свою долгую жизнь.
— Элеонора, но разве так бывает, чтобы в жизни было две любви?
— Бывает, дорогая, бывает, — Элеонора прижала к себе Скарлетт и поцеловала в щеку. — А еще я могу сказать, что у тебя будут дети, абсолютно точно, что у тебя будет двое детей, возможно, будут и еще, но это под вопросом.
— Как это под вопросом?
Элеонора пожала плечами.
— Понимаешь, здесь немного запутанные линии, а я не такой большой специалист, как старая цыганка, чтобы сказать с абсолютной точностью.
— Элеонора, Элеонора, подожди, — Скарлетт прижала своей ладошкой руку Элеоноры, — а что тебе рассказала старая цыганка? Покажи мне свою ладонь.
Элеонора разжала пальцы, и Скарлетт посмотрела на розовые линии на ладони Элеоноры.
— Это линия жизни? — Скарлетт подушечкой пальца провела по короткой, но глубокой линии.
— Да, — немного грустно произнесла Элеонора.
— А почему она у тебя такая короткая? Даже у меня она длиннее.
— Короткая? Ну что ж, короткая, зато сильная, — сказала Элеонора и грустно улыбнулась. — А у тебя, Скарлетт, эта линия длинная и глубокая. Ты будешь жить долго, а я буду жить мало, поэтому я и спешу, спешу взять от жизни все, что мне предначертано.
— Элеонора, я хочу, чтобы ты жила долго, чтобы мы с тобой были подругами и еще много раз встретились.
— Я бы тоже этого хотела, Скарлетт, но от своей судьбы не уйдешь.
— Элеонора, а если уехать куда-нибудь далеко-далеко, в чужедальние края, можно тогда избежать судьбы?
— Нет, Скарлетт, — покачала головой Элеонора, — от своей судьбы уйти еще никому не удавалось. Ведь для меня твоя родина — это же чужедальние края, и я приехала сюда в надежде избежать судьбы. Но пока, дорогая, это мне не удается и все идет так, как написано на моей ладони.
— А что тебе еще сказала старая цыганка? Элеонора, расскажи.
— Нет, Скарлетт, знать тебе это не стоит, к тому же уже почти все сбылось, что предсказывала старуха. А ты будешь счастлива, будешь очень и очень счастлива. Конечно, не все время, но ты испытаешь счастье во всей его полноте.
— Спасибо тебе, Элеонора.
Та заулыбалась и вновь прижала ее к себе.
Она прижала девочку так, как будто бы Скарлетт была дочерью Элеоноры.
— Знаешь что? Возможно мы никогда с тобой и не встретимся.