Редкие прохожие прятали лица в воротники. Хоть и не очень холодно, но дул резкий февральский ветер.
Коля летел в шерстяном свитере, сделанном из обычной детской перчатки. Пальцы у перчатки были отрезаны. Из дырки от среднего пальца выглядывала Колина голова. Вместо большого пальца и мизинца – махали крылья. А хвост был никак не утеплён. Он управлял полётом.
Кеша тоже утеплился. Он был в подаренном ему Кириллом брезентовом чехле от инструментов.
В бесчисленных карманчиках помещались компас, бутерброды, деньги, туристский ножик и другие походные вещи.
Летели они на юго-запад в сторону Лужников. Оттуда – до кольцевой дороги. Там надо было найти развилку на Киевское шоссе.
И строго над шоссе – на Киев. Чтобы не прилететь в Тамбов или Новосибирск.
Киевское шоссе потому и Киевское, что ведёт только на Киев.
Показались Лужники. Они пролетели над огромной, словно жерло вулкана, чашей стадиона. Кое-где вспыхивали искры электросварки. Такая рань, но уже велись работы, монтировалась гигантская крыша.
Пролетели над чёрным, не замёрзшим в эту зиму, руслом Москвы-реки, чуть правее метромоста. И стали забирать вверх, преодолевая Воробьёвы горы.
Вдруг Коля закашлялся и остановился в воздухе, отчаянно махая крыльями.
– Что с тобой? – подлетел к нему Кеша.
– Не могу, – сказал Коля. – Задыхаюсь. Воздуха не хватает. Видно, судьба моя – умереть на родине. На Воробьёвых горах.
Кеша возмутился:
– И не стыдно? После первых трудностей. Первых суровых испытаний. Возьми себя в руки. То есть в крылья… Собери все свои силы. Сожми клюв. Вперёд! К новым победам. В Африку. Она не за горами.
Но, взглянув на Колю, понял: «Коля прав. Не долететь ему до Африки. Ему и до Киева не долететь».
– Хорошо, – сказал Кеша вслух. – Сделаем привал. Отдохнём, перекусим. А там будет видно…
Они опустились на самую верхнюю точку лыжного трамплина. На будочку судьи, покрытую корочкой льда, с обвисшими вниз сосульками.
– Да-а, – сказал Кеша. – Далеко же мы улетели.
Коля продолжал кашлять.
– И что за народ, эти воробьи, – рассуждал Кеша. – С виду маленькие, крепенькие. Ничего им не страшно. Ни зима, ни холод. Прыгают себе, чирикают. А вот грянет испытание. Настоящее. Сразу в кусты. Кашель у них, насморк. Упадок сил.
– Не надо так про воробьёв, – сказал Коля. – Не надо. Если я такой, то они при чём? Воробьи самые терпеливые. Им много не надо. Корочка хлеба и всё. И уже довольны. И счастливы, и чирикают. Не завидуют никому. Они самые добрые, воробьи.
– Видел я, какие они добрые, – проворчал Кеша. – Из-за этой корочки готовы удавиться. Друг друга отпихивают. Бьют клювом. Хорошо, не насмерть.
– И среди воробьёв есть разные, – сказал Коля. – Есть и плохие. А среди попугаев нет?
– Нет! – сказал Кеша. – Попугаи все хорошие: у нас в Африке еды навалом.
– И никогда не дерутся?
– Бывает. Когда я ему бананы принёс, а он есть не хочет. Вот тогда и до драки доходит.
Коля не стал спорить. Он снова закашлялся. Кеша вынул термос с горячим чаем:
– Хлебни, воробей!
– Спасибо, попугай.
Коля хлебнул. Ему стало легче.
– Знаешь, друг, – сказал Кеша. – Необязательно нам в Африку своим ходом лететь.
– А как? – спросил Коля.
– Очень просто. Повсюду ракеты, кибернетика. А мы с тобой крылышками машем.
– Не пойму я вас, – сказал Коля.
– Потому и не понимаешь, что воробей. А я предлагаю – на самолёте. Понял? Лететь не снаружи, а внутри. В тепле и комфорте. И скорость другая, и музыка, и питание.
– А билеты?
Кеша похлопал по карману, где были деньги:
– «Мани-мани-манэ…»
Когда есть монеты, будут и билеты.
Глава тринадцатая
Рейс «Москва – Африка»
Аэропорт «Шереметьево» жил обычной жизнью. Улетали и прилетали самолёты. Вспыхивали зелёные огоньки на табло. Как собачки на поводке, катились чемоданы. Разноязыкая речь, смех, объятья, поцелуи. Есть от чего растеряться. Но Кеша сразу же направился к окошку «Справки».
– Здравствуйте. Надо в Африку. Срочно. Бабушка при смерти. Два билета. Я и сопровождающий.
Девушка, в синем форменном костюмчике, с удивлением взглянула на Кешу:
– Вы, по-моему, попугай?
– Какое это имеет значение? Попугай я или слон. Здесь я прежде всего пассажир.
– Извините, – вежливо сказала девушка. – Если вы попугай, вам нужна справка. От ветеринара. Что вам сделали прививки.
И ещё. Как попугай, вы не можете лететь один. Без сопровождающего.
– Есть у меня сопровождающий. Я говорил.
– А он кто? Тоже попугай?
– Нет. Он воробей.
Девушка только развела руками.
Кеша понял. Спорить с ней бесполезно.
«Как глупо и несправедливо устроен мир. Всё для людей. Всё для человека. Всё на благо человеку», – подумал он.