себе: «Критически осмысли — возьми на вооружение».
Критическому осмыслению он подвергал и начальный период наступательного этапа Курской битвы.
Впервые здесь, на Воронежском фронте, на белгородско-харьковском направлении был применен ввод в прорыв крупных подвижных объединений при наступлении. В штабах танковых армий и корпусов еще не было достаточного опыта форсирования водных преград, не хватало инженерного обеспечения. И крохотная речушка чуть не поставила под угрозу срыва всю операцию: 1-я танковая армия на день позже необходимого срока переправилась через речку Вор-склу, не смогла поддержать 5-ю гвардейскую танковую армию, прорвавшую оборону противника, и та вместо дальнейшего продвижения вперед вынуждена была перейти к отражению ударов подошедших резервов противника.
Бабаджанян утверждал: эти бои поучительны — они снова продемонстрировали главное назначение танковых армий — глубокое вторжение в оперативную оборону противника с целью ее дезорганизации. Поставленные же совместно с общевойсковыми соединениями на длительное прогрызание отдельных узлов и рубежей сопротивления, они не могут использовать до конца свою ударную и маневренную силу.
Он подчеркивал: решение задачи развития успеха наступления наших войск в Курском сражении на всех его этапах зависело от стремительности вклинения танковых масс в глубину обороны врага, а успех действий танковых объединений и соединений в оперативной глубине решающим образом зависел от организации и поддержания взаимодействия с войсковыми объединениями и соединениями.
— Но ведь все это было, а сейчас не та пора, не та техника.
Маршал словно ждет этого возражения. Он объясняет, что Курская битва приближается к современным представлениям о крупной военной операции — по характеру, насыщению техническими средствами, особенно танками, разнообразию форм их применения, возникающим ситуациям.
НАЧАЛЬНИК ГАРНИЗОНА
…А война продолжалась. Только направление стрел на картах изменилось: наступали наши. «Вперед, на запад!» — молчаливо повторяли карты лозунг, тысячеустно повторяемый в грохоте атак советскими воинами.
Они уже за Днепром. Без торжественных церемоний и без приглашения гостей, как это сделал в сорок первом Гудериан, советские полководцы форсируют Днепр. Советские воины вышвыривают оккупантов с Правобережной Украины.
Они входят сюда как хозяева. Застав испепеленный отступающим противником край, в короткие сроки своего пребывания успевают организовать мирную жизнь населения.
Вместе с другими частями 1-й танковой армии 20-я, уже гвардейская, мехбригада полковника Бабаджаняна в последние дни 1943 года вышла на подступы к важному узлу железных и шоссейных дорог, идущих на Винницу, Фастов, Киев, Днепропетровск, — Казатину.
У села Чернорузка бригада Бабаджаняна и 1-я гвардейская танковая бригада полковника В. М. Горелова в ходе короткого, но стремительного боя наголову разбили два вражеских мотополка, захватили огромное количество техники, артиллерии, минометов, автомашин, самоходных орудий. Основные силы бригад выскочили к южной окраине Казатина.
Были захвачены склады провианта — база снабжения южного крыла армий противника: сахар, яйца, сыр, сардины и прочее. Все это очень пригодилось начальнику гарнизона Казатина полковнику Бабаджаняну и военному коменданту, командиру 69-го гвардейского танкового полка подполковнику И. Н. Бойко — было чем накормить мирных жителей: гитлеровцы, отступая, в лютой злобе спалили все их запасы.
Предметом особой заботы советских офицеров стали спасенные от смерти советские люди, которых гитлеровцы загнали в эшелон и хотели сжечь заживо. Эшелон отбили с небольшой группой бойцов старший лейтенант В. Н. Подгорбунский и старшина М. И. Бушилов — их представили к званию Героя Советского Союза. Спасенных надо было не только накормить, но и дать им кров, в городе следовало навести порядок и поддерживать его до восстановления гражданских органов власти.
Все это, конечно, далеко не просто для строевых офицеров, боевых командиров. Но они — представители Советской Армии, и этим все сказано. Тем более что народ встречал их как своих освободителей со слезами радости на глазах.
Дел у начальника гарнизона было предостаточно. Противник в бессильной злобе из-за потери Казатина решил смести город с лица земли дальнобойной артиллерией, снаряды ложились прямо по центру города. Пришлось срочно выводить войска, эвакуировать часть населения.
Вскоре противник был отброшен, и артобстрел прекратился. Жизнь в городе, впрочем, еще не скоро вошла в нормальную колею. Я попал в Казатин в первые дни весны сорок четвертого. Советские танковые части уже давно покинули его и вели бои где-то на подступах к Днестру, а Казатин по-прежнему оставался важным железнодорожным узлом, через который шли эшелоны к передовой. Гитлеровцы знали это, и их авиация нещадно бомбила многострадальный городок. Наш зенитно-артиллерийский полк был поставлен на противовоздушную оборону Казатина. Война для Казатина продолжала оставаться зримой конкретностью.
Заградительный огонь, который вел наш полк, не в состоянии был удержать тучи гитлеровских бомбардировщиков, с методической точностью еженощно обрушивавших на железнодорожную станцию, а заодно и на жилые кварталы сотни бомб — фугасных, зажигательных, осветительных. Последние призваны наводить трепет на мирное население: горит ярким пламенем термит и медленно опускается с неба на парашюте, ты — как на тарелке.
Но паники в городе не было. Действовал строгий порядок, заведенный первым комендантом Бойко и еще «более главным полковником» — местные жители говорили: «…фамилия такая трудная…»
Какая она, эта «трудная фамилия», я узнал спустя четверть века и еще раз пожалел, что зенитчикам не дано угнаться за танкистами…
— Не горюй, — сказал Амазасп Хачатурович, — победу добывали все рода войск… Хотя, конечно, жаль, что не свели нас раньше фронтовые дороги, — ты бы лучше про подвиги танкистов написал. — С усмешкой добавил: — Ничего не поделаешь, я патриот своего рода войск.
И он с восторгом рассказывает, как, миновав Казатин, в районе Бердичева танкисты полковника И. И. Русаковского, воспользовавшись темнотой, пристроились к отступавшим фашистским танкам, которые вражеский гарнизон пропускал через минные поля, и вместе с ними вошли в город. Сея страх и панику, овладели центром Бердичева и заняли круговую оборону. Всего-навсего два батальона. Пять суток они геройски сражались, окруженные врагами со всех сторон, вплоть до прихода частей 38-й армии. Здесь, в окружении, партийные и комсомольские организации батальонов получили 89 заявлений с просьбой принять в ряды партии и комсомола…
Всего неделю пребывал полковник Бабаджанян в роли начальника гарнизона Казатина — танкисты стремительно шли вперед, на запад. Принимая участие в Житомирско-Бердичевской наступательной операции, продвигались, подавляя яростное сопротивление противника, по 17–18 километров в сутки, а в иные дни — даже по 50–60 километров!
44-я гвардейская бригада на марше
Но дни, проведенные в этой должности, знаменательны для биографии нашего героя. Он принадлежал к тем, кто стал военным, чтобы на свете был мир, чтобы спокойно жилось мирным людям. И, наверно, поэтому долго помнили жители Казатина смуглого молодого полковника, к которому, не смущаясь, могла обратиться старушка с просьбой помочь подправить