– Д… да… – испуганно кивнула Настя, – … наверно… не помню…
Полковник схватил телефон.
– Пятый отряд, быстро на место происшествия. Ваша цель – два белых кремния. Нет, вы не ослышались!! Переверните вверх дном весь дом, но найдите их!!
Полковник яростно сунул телефон в карман, смерил взглядом детей. Сжавшиеся от злости багровые кулаки опирались на стол. Он приблизился к Маше и, уставившись на мальчика, отпихнул её в сторону. Свирепый взгляд его остановился на белёсых волосах. Он провёл по ним ладонью.
– Хм… Как странно, – пробормотал он себе под нос, всматриваясь в таявший на его пальцах иней.
Он снова провёл по волосам мальчика: с волос не убыло, а на пальцах растаяло.
Корбо выхватил телефон и прижал его к уху.
– Быстро профессора Ляпова ко мне! – прогремел он в трубку.
Затем он повернулся к охранявшим детей полицейским.
– Глаз с них не спускайте, – приказал он и покинул комнату в сопровождении военной свиты.
Дверь за полковником захлопнулась. Полицейские, как ни в чём не бывало, сели за стол и продолжили играть в карты.
– Что с нами будет? – обратился к ним Ярик. Ответа не последовало.
Тогда он подошёл к ним поближе.
– Что с нами будет? – повторил он, но полицейские всё также равнодушно продолжали играть, не замечая мальчугана.
Тогда Ярик подошёл вплотную к столу.
– Что с нами будет?
– Отвали, пацан, – бросил один из них.
– Серый, нельзя так, это же ребёнок, – упрекнул его второй.
– А мне по барабану, кто это, – огрызнулся первый.
– Дяденьки, пожалуйста, отпустите нас. Мы ни в чём не виноваты, – подбежала к столу Настя.
Полицейские переглянулись и громко расхохотались.
– Девочка, ты видимо не понимаешь. Раз ты здесь, то, значит, ты совершила что-то серьёзное. Полковник Корбо просто так своё время не тратит.
– Полковник Корбо, – повторил Ярик, запоминая имя.
– Но это правда! Мы ничего плохого не совершали! Вы ведь слышали наш рассказ! – продолжала Настя.
– Не мешай, – буркнул первый и покрыл червовую даму козырным королём.
– Пойдём, – Ярик нежно взял Настю за руку, – они не помогут нам.
Но Настя не сдавалась.
– Почему?! Почему вы нам не верите?!
– Девочка, – не отрываясь от карт, произнёс первый, – мы верим только в деньги. А их нам исправно платит наш полковник. Он для нас господин и закон. И раз он приказал нам стеречь вас, то это мы и будем делать.
– А разве вам платит не государство? – почесал голову Ярик.
– Ха-ха! – рассмеялся полицейский. – Мда уж… Пацан, ты вообще далёк от реальности. Видимо, папаша тебе не объяснил, что в нашем мире на одну зарплату не проживёшь. Да что я тебе говорю, ты ведь ещё мелкий – ни черта не понимаешь. Знал бы ты, сколько бабла нам полковник отваливает.
– Бабла? – не понял Ярик.
– Денег, – пояснил второй.
– А деньги – наше всё, – добавил первый.
– Странные у вас игры, – ответил Ярик.
– Ха! Игры! Да, так играют взрослые. Учись, скоро и ты также заиграешь, если в тюрьму не угодишь.
– За что?
– Да просто так! Придумают, за что сажать. Это игры, пацан. Жестокие взрослые игры. Либо ты при деньгах и у руля, либо ты никто и звать тебя никак.
– Но у меня нету денег, а имя есть, – возмутился Ярик.
– Да ну? – махнул рукой первый. – Всё твоё имя – это просто слово «пацан».
– Нет, меня зовут Ярослав, – сердито ответил мальчик. – Дурацкие у вас игры.
Он развернулся и пошёл прочь, уводя за собой Настю. Поравнявшись с Машей, он тихо произнёс:
– Надо что-то делать. Эти глупые взрослые не помогут нам.
– Надо их убедить. Ведь мы ни в чём не виноваты. Они ещё просто не поняли этого, – наивно произнесла Настя.
– Всё они прекрасно поняли, – озлобленно буркнул Ярик. – Нет, они нам не помогут. Надо что-то другое придумать.
– Что ты предлагаешь? – спросила Маша. – Мишеньке плохо. Очень плохо…
– Пока не знаю, – Ярик пожал плечами, – я сам переживаю за Миху, но что делать – ума не приложу.
– Может, всё-таки попробуем их убедить? – предложила Настя.
– Без вариантов, – ответил Ярик. – У меня ощущение, что Макс в беде.
– Максик в беде?! С чего ты взял? – ахнула Настя.
– Тише ты, – прошипел Ярик, оглядываясь на полицейских. – Помните взгляд этого полковника Корбо? Брр… До сих пор мурашки по коже бегают. Какой он был злой. Если с нами он так поступил, заперев здесь, то, что уж говорить о Максе, ведь он-то взрослый уже. Кто знает, что с ним могли сделать.
– Ой, мне так страшно, – пропищала Настя.
– Не бойся, Настенька, мы выберемся отсюда, – Ярик обнял её за плечо.
– Мне не за себя страшно, а за Максика.
– А мне за Мишеньку, – сказала Маша.
Второй рукой Ярик обнял Машу и также нежно, как и Настю, прижал к себе. Внезапно он начал ощущать огромную ответственность за девочек, и это не потому, что он был старше их на год, а потому, что он был мальчиком, а каждый мальчик обязан был по природе своей защищать девочек.
– Не бойтесь, девчонки. Я вас защищу.
Глава 4
Тайное место
Далеко-далеко за городом, в глубине хвойного леса было одно интересное место. Тайное место. В этих краях редко показывался человек, практически никогда. А бывало, когда случайно забредёт лесничий, то и тот не может догадаться, что перед ним не просто перекошенные набекрень ели, а вход в то самое место. Да, спрятано оно было знатно. Дело даже не в том, что местность дикая и не примечательная, а в том, что мощные колдовские чары лежали на этом месте.
Вечерело. Солнце плавно клонилось за горизонт, вверяя зимнюю безмятежность и спокойствие плавно загорающимся огонькам далёких звёзд. Птицы давно отпели и приготовились ко сну. Ветер утих, перестав тормошить зелённые иголки. Тишина.
И вдруг, как из ниоткуда, в глубине леса появились густые клубы дыма. А когда они рассеялись, то по чаще шла, утопая ногами в глубоких сугробах, высокая женщина в чёрном плаще, а на руках у неё безмолвно лежала девятилетняя девочка.
Оксинья приблизилась к перекошенным елям, склонила голову и забормотала.
Врата елового покрова,Сторожевые господа,Откройтесь по веленью словаИ пропустите вглубь меня.
Ветви деревьев зашевелились, сбрасывая вниз снежные хлопья. Подул лёгкий ветерок. Он подхватил хлопья и закружил их между стволов. Оксинья уверенно зашагала к этой веренице, поравнялась с ней и прошла насквозь. Сразу же за её спиной ветер стих, нежно уложив хлопья на землю.
Теперь перед колдуньей покоилась непроходимая еловая роща. Из-за тесно переплетённых веток ни то, что пройти невозможно было, но даже увидеть, что скрывается через пару метров впереди. Однако Оксинью это не останавливало. Она, как ни в чём не бывало, продолжала путь. И, о чудо, ветки прямо перед ней расходились в стороны, и смыкались обратно сразу же за её спиной. Ноги теперь не утопали в сугробах. Снег будто стал твёрдым, прочно выдерживая каждый шаг.
Впереди показалась поляна, а на ней – ветхая избушка без окон, без дверей, основанием своим глубоко уходящая в землю.
Колдунья приблизилась к избушке.
– Откройся, – властно молвила она.
В тот же миг на монотонной деревянной стене засверкали щели. Через пару секунд это были уже не щели, а чётко очерченный прямоугольный контур. Ещё через пару – перед Оксиньей была дверь. Она со скрежетом отворилась наружу, и оттуда выпали деревяшки разной длины. Удерживаемые невидимой силой они повисли в воздухе, образуя лестницу. Оксинья поднялась внутрь избушки. Деревяшки запрыгнули следом. Дверь со скрежетом затворилась, а контуры её стёрлись со стены.
Внутри избушка казалась больше, чем снаружи. Вдоль стен громоздились шкафы, забитые старинными книгами, в углу стояла большая кирпичная печь, на стене грациозно покоилось огромное овальное зеркало величиной с человеческий рост, отовсюду выглядывали медные котелки, деревянная посуда и соломенные баночки, заполненные сушеными травами. Удивительно, но, несмотря на отсутствие окон, в избушке было светло, как днём. Откуда брался свет – загадка.
Возле одной из стен находился небольшой круглый столик. Поодаль от него была кушетка. Оксинья уложила на неё девочку, подошла к печи, провела по воздуху рукой, и в глубине кирпичных стенок зарделся маленький огонёк. Пока колдунья наполняла водой котелок и ставила его на печь, огонь разросся до приличных размеров. Оксинья бросила в воду несколько ложек сушённого зверобоя, пару листиков подорожника (тщательно размяв их перед этим), немного богородициной травы и два бутона астрагала. Она мешала варево деревянной ложкой и всё время что-то шептала, периодически перекрещивая котелок троеперстием.
Когда отвар был готов, Оксинья полотенцем в руках сняла котелок с печи, смочила в нём марлю и стала аккуратно прикладывать её к Алисиным ранам.