Читать интересную книгу Корни и побеги (Изгой). Роман. Книга 3 - Макар Троичанин

- Чувствую, что это не я, - удручённо вздохнула Травиата Адамовна.

Владимир не стал переубеждать, он и о своём времени ничего не знал, но очень надеялся, что не только успеет вернуться на родину, но и встретить там свою старость и смерть.

Дождь по-прежнему моросил нудно и беспрерывно. Казалось, что воздух состоит из мельчайших капелек холодной воды, а тёмные тучи совсем провисли, грозя рухнуть на землю, затопив и затемнив всё и этих двоих в студебеккере, что в сыром дневном мраке пытались понять Смысл жизни.

- Зачем мы живём? Зачем нам даны жизнь и определённое время? – спрашивал Владимир себя вслух.

- Я хочу дочку, - тут же, не задумываясь о вечном, ответила Травиата Адамовна, открывшая совсем недавно смысл своей жизни-капли.

- Это хорошо, - согласился ищущий. – Вы хотите родить себе дочь, другой вкалывает до изнеможения, чтобы нажить богатство, третий – чтобы построить дом, ещё кто-то – чтобы приобрести авто, яхту, многие – чтобы воспитать детей и внуков, избранные – чтобы написать картину, книгу, музыку, сделать открытие в науке, и все мы, порознь, каждый для себя, знаем в какой-то момент жизни, чего хотим, для чего живём. Но всё, что мы ни делаем, – даже если для народа! – в первую очередь, для себя. Так неужели мы живём только для размножения и удовлетворения собственных потребностей? Неужели смысл нашей жизни ограничивается личным эгоизмом?

- Попробуй-ка, заживи получше – соседи с дерьмом съедят. Лучше – не высовываться, - ограничила личный эгоизм практичная Травиата Адамовна.

- Не хочется так думать, - продолжал Владимир свои поиски смысла жизни людей. – Хочется чего-нибудь необычного, возвышенного и неизвестного.

- Иду туда – не знаю куда, - вставила соседка.

- Я верю, что у каждого есть своё предназначение, и откроется оно ему, когда придёт время сводить счёты с жизнью. А до тех пор все мы на распутье, и вся наша жизнь – только поиски своего места в природе, смысла своего рождения и существования. Поиски в муках, на ошибках и исправлении ошибок.

- А я вечно в поисках, у кого бы сшибить сотню-другую до получки или аванса, - призналась в мелочности своего смысла жизни экспедиторша.

- Если бы их, поисков, не было, или они были бы легки, и природа выдала бы тайну, раскрыла Великую истину, то жизнь остановилась бы, замерла, загнила и зачахла. И время – тоже. Человек рождён для поисков истины своего рождения, существования и предназначения. И пусть он не знает, зачем живёт…

- Чтоб сказку сделать былью, - вклинила короткую реплику слушательница.

- …но знать, как нужно жить, обязан.

- Живи, как живётся, - снова не удержалась Травиата Адамовна, - лишь бы другим от тебя не тесно было.

- Это вы хорошо сказали, - согласился дорожный мыслитель. – Удачно. Но как это выполнить, если, по вашим же словам, соседям тесно даже оттого, что вам хорошо живётся?

Ничто и никто не мешали думать. Встречных машин не было, а природа затихла, отяжелевшая в сырости и в ожидании разгадки своей роли. С посеревшей от холода Травиатой Адамовной они были одни в размокшем хаосе, из которого надо было выбираться и студебеккеру, и им, чтобы понять, зачем они есть на белом свете.

- Знаете, в природе, когда вглядишься и разгадаешь, всё просто. Может, и не нужно копать глубоко. В ней всё гармонично, и мы, люди, часть её, как и всё живое, должны поддерживать равновесное существование, жить и не мешать друг другу, как вы правильно заметили. И в этом наша главная задача в природном общежитии.

- Как при коммунизме, - снова не удержалась от краткого комментария окончательно задубевшая соседка, едва сдерживая дрожь посиневших чересчур полнокровных губ.

- Только доброго общежития у людей ни с природой, ни между собой не получается.

- Сознательности маловато, - опять втиснулась, не утерпев, в его размышления Травиата Адамовна.

- Наши дикие пра-пра-прародители, пока руководствовались инстинктами, заложенными в души, жили в согласии с природой, беря от неё столько, сколько нужно было для существования, уничтожая при этом её слабые элементы.

- А когда не удавалось урвать у природы, ели друг друга, - лукаво добавила экспедиторша, начавшая уставать от бесконечной, запутанной и скучной философии шофёра.

Но его уже нельзя было ничем остановить.

- Ели побеждённых, а значит – слабых, обновляя природу. И это тоже инстинкт, и неплохой.

- Смотря, с какой стороны оценивать.

- К несчастию, впоследствии развившийся разум подчинил человеческую душу, заглушая полезные инстинкты, и царь природы превратился в элементарного грабителя в собственном дому, беря у природы всё больше и больше сверх необходимого, меняя, усложняя, увеличивая и потакая разрастающимся соблазнам. Современные людишки перестали жить в гармонии с природой, перестали ощущать себя частью её, превратились в сознательных разрушителей.

- Не ждать милостей от природы, а взять их у неё – наша задача, - бодро пробормотала Травиата Адамовна.

- И взяли без отдачи уже так много, что никакими силами не восстановить. Природное равновесие благодаря человеку катастрофически разрушается. Одних лесов вырублено на планете почти три четверти, испорчены практически все реки и озёра с питьевой водой, воздух отравлен бензиновыми парами, ядовитыми дымами бесчисленных заводских труб и химическими газами, и так далее, и так далее. Причём, разрушение идёт сознательно, с полным пониманием того, что рушится основа жизни, что, уничтожая природу, мы уничтожаем и себя сегодняшних, сокращая время своей жизни, не говоря уже о будущих поколениях. Над всем возобладал гипертрофированный разум, родивший такой же гипертрофированный эгоизм с всеобщим лозунгом: «После меня хоть потоп!». Человек методически уничтожает себя соблазнами. Вот мы и додумались до смысла жизни человечества.

- Слава богу! – искренне обрадовалась невольная слушательница. – Осталось только мне, недотёпе, понять, в чём смысл моего существования.

Владимир не принял иронии аудитории. Он был в эйфории от представившейся вдруг возможности попрактиковать обленившийся ум и не собирался потакать пленённой слушательнице. Усталости как не бывало, ненастная погода не тревожила, скверная дорога не беспокоила, не остановило бы даже и то, если бы вдруг экспедиторша исчезла.

- Что ж тут непонятного: люди со своим разумом созданы для уничтожения природы, чем и занимаются усердно, а заодно – и для самоуничтожения. В этом смысл нашего появления и существования.

- Ну, уж нет! Я самоубийством не кончусь.

- Откуда вы знаете?

- Знаю. Я ещё и некоторых хилософов переживу.

- Дай-то бог!

Где-то вдали явственно громыхнуло, подул порывистый ветер, по ветровому стеклу побежали диагональные струи, сыпануло горохом по крыше кабины и звонкими щелчками по стёклам – похоже, нудный дождь сменила гроза с градом.

- Ты в бога веришь?

- Не так, чтобы очень.

- А зря. Слышишь, он недоволен.

Всевышний, и впрямь, чертыхнулся, обозлённый неудачным экспериментом. Мало того, что подопытный не хочет менять душу и адаптироваться к новым житейским условиям, так ещё и посягает на его привилегии. Пора бы снова одёрнуть.

- Лет сто назад был такой доктор Мальтус…

- Судя по фамилии – не наш, значит, враг, - предположила Травиата Адамовна, ещё не услышав, о чём пойдёт речь.

- …Он вывел закон абсолютного перенаселения, согласно которому средства к существованию в мире увеличиваются в арифметической прогрессии, а население – в геометрической. Он думал, что мы вымрем оттого, что нам нечего будет есть.

- Умный дядька, - похвалила экспедиторша того, кому не хотела верить.

- Он жестоко ошибался, сравнивая нас с безобидными животными, не учёл, что человек, в отличие от них, наделён разумом, который с лихвой заменит голод. Не зря говорят, что это подарок дьявола, тогда как душа – творение бога. – Владимир усмехнулся и хитро посмотрел на спутницу в предвкушении её реакции на заготовленный неожиданный вывод. – Но самое интересное не в этом, а в том, что изначально заложенные в человеках губительные и самогубительные функции оправданы и имеют, в конечном счёте, прогрессивный, революционный смысл.

- Вот те, на! – удивилась, как он и ожидал, Травиата Адамовна. – Начал за упокой, а кончаешь за здравие. Давай, не томи, выкладывай, что ещё выдумал.

Владимиру было легко и весело: он нашёл, что искал.

- Я же говорил, что в природе всё просто, если разобраться. Так и с нами: уничтожая и самоуничтожаясь, мы обновляем её, не давая застаиваться. С нашей гибелью жизнь не кончится. В обновлённой, отдохнувшей и вновь буйно расцвётшей природе возникнут новые люди и тоже с заложенными в них генами самоуничтожения, и будет новый, не последний, земной цикл жизни, как был, вероятно, не один до нас. Так будет вечно, пока светит и греет солнце и пока есть вода на Земле.