— Кто сказал, что у клиентов твоих заведений есть вкус? — насмешливо парировала Корнелия. Демон усмехнулся.
— Туше¹, моя дорогая. Что ж, оставлю тебе эту победу и откланяюсь.
— Ты и впрямь уходишь? — в голосе женщины, против ее воли, промелькнула целая буря эмоций: от раздражения до беспокойства.
— Меня призывают, — негромко отозвался Астарот, осторожно кладя свою руку поверх ладони Корнелии. — Если быть точнее, то со вчерашнего дня, но последние пару часов они стали настойчивее.
— Это опасно?
— Обычная встреча старых знакомых. Полагаю, старина Абаддон вконец отчаялся и требует отчёта о проделанной работе. Кому, как не мне, при этом присутствовать? — Демон поднялся со своего места, попытавшись хоть примерно восстановить в памяти, где оставил брюки и были ли они у него вовсе. — Будешь за меня волноваться?
— Ничуть, ты отличаешься поразительной живучестью, — хмыкнула Корнелия, демонстративно отдергивая руку, и нехотя добавила: — Постарайся все же не заляпать кровью полы, когда вернёшься.
— Для тебя — все, что угодно! — безмятежно откликнулся Астарот и, так и не найдя своей одежды, как есть вышел из апартаментов под пристальным взглядом хозяйки, истинные эмоции которой остались бы загадкой для всякого, кто не обладал в достаточной мере развитым ночным зрением и не мог в полумраке комнаты заметить её побледневшие губы и сжатые в кулаки пальцы.
***
Как только стихло последнее слово Метатрона, отразившись от стен и растворившись в воздухе вместе с огненным силуэтом ангела, в помещении воцарилась задумчивая тишина. Нарушал её тихий шелест листов рукописи, которые, растеряв свою магию, принялись оседать на пол, разлетаясь по всей комнате.
— Кажется, мне нужен кофе, — хрипло заявил Андрас, неаккуратно взрезая полотно зачарованного молчания. Йен, очнувшись от нарисованных у него в голове картин, запоздало кивнул:
— Мне тоже.
— А мне водки! — отозвался на своеобразную перекличку Уриил, больше всех остальных деморализованный увиденным. — На трезвую я все это не переварю.
С переменным успехом поспорив о преимуществах горячительного в шесть утра и вреде алкоголизма для неокрепшей психики отдельно взятых ангелов, все трое в итоге оказались за барной стойкой, которой по неведомым причинам была оборудована кухня Йена. Там демон, не скупясь отсыпав в турку молотых зерен, заварил неповторимой консистенции варево, в котором в убийственных пропорциях смешались: кофе, острый перец, соль, сахар, неопределённого состава порошок из надорванного пакетика с многообещающей надписью «смесь для плова» и вода, после чего, доведя получившийся химреактив до кипения, щедро расплескал его по кружкам.
Усевшись на свой стул, демон замер, решив до начала разговора с остальными самостоятельно обмозговать выпавший им очередной кусок пазла. Основная проблема состояла в том, что головоломка им досталась многовековой давности, как следует стершаяся в мелькании эпох и лишённая половины фрагментов. Мало того, собирать они ее начали примерно в том месте, где порядочные художники обычно рисуют внушительного размера полотно чистого голубого неба.
Были времена, когда Андрас не сомневался, что все эти исторические байки им подсунули специально, чтобы отвлечь от чего-то, происходящего прямо у них под носом. Но посетившие его видения в эльфийской гробнице заставили эти предположения отбросить. Всё происходящее вокруг, каким бы современным ни казалось, корнями упорно уходило в их общую с ангелами историю. Нужно отметить, стремление до последнего цепляться за прошлое было свойственно в равной степени обоим народам. Виной тому, вероятно, была чрезмерная продолжительность их жизни, не позволяющая так просто избавляться от вековых, никак не желающих устаревать традиций.
И даже забыв все про прошлую жизнь, что ангелы, что демоны с достойным лучшего применения упорством пытались возродить величие своего погибшего мира, затеяв свару сразу же, как только смогли осознать, кто они такие.
Во многом именно поэтому Андрас и цеплялся так сильно за их странные отношения с Уриилом. Тому, как и демону, было плевать на былое, кровную вражду и распри длиной в поколения. Им обоим хотелось выжить и, быть может, слегка развлечься в процессе. К сожалению, по иронии судьбы, именно они сейчас знали про прошлое своих народов больше, чем, быть может, все остальные вместе взятые.
Взглянув на ангела, демон мгновенно понял, что размышляли они примерно об одном и том же — уж очень мрачная гримаса периодически искажала лицо Уриила, за пару минут сменившись на выражение решимости и, наконец, усталости.
Отхватив своей порции буроватой жижи и даже не поморщившись, демон оставил кружку в сторону и поинтересовался:
— Кто первый?
— Давайте-ка вы оба начнёте с того, что расскажете мне, какого черта это было? — потребовал Йен и храбро отхлебнул демонского варева, тут же начав краснеть и задыхаться. — Твою ж!..
— Фирменный рецепт! — довольно пропиарился Андрас. — А была это ангельская летопись. Точнее её фрагмент. Из таких вот кусков и пернатые, и мы по большей части и знаем, что происходило со всеми нами до Схождения. Но это светопреставление, отдаю должное, самое впечатляющее на моей памяти. Ури, часто ваш чокнутый летописец подобным занимался?
— Нет, — ангел покачал головой. — Я читал о существовании нескольких самозачитывающихся фрагментов. И ещё слышал предположения наших исследователей, что таким образом Метатрон стремился запечатлеть наиболее важные для него исторические факты, но сохранение полного образа… Нет, такого на моей памяти не было.
— И, как я понимаю, о существовании этого куска нашего прошлого тоже никто не знал до сегодняшнего дня? — уточнил у него демон, заранее зная ответ.
— Разумеется. Как и об истории Люцифера с братом. Об этом было частично известно Марууне и Альфреду, который уж бог весть как наложил лапы на часть летописи.
— Тогда поехали считать списочный состав наших баранов, — скомандовал Андрас. — Во-первых, правильно ли я понимаю, что наш непогрешимый божий писарь сам по себе — падший, который невесть каким образом умудрялся скрывать это от соплеменников?
— Судя по тому, что мы услышали, да, — криво усмехнувшись, отозвался ангел. — Факт для нас довольно бесполезный, но хотел бы я посмотреть на рожи ваших и наших ортодоксов, если они когда-нибудь об этом узнают.
— У нас таких фактов на целую энциклопедию хватит, — демон припомнил все, что они узнали о непростой истории взаимоотношений своих народов. — Но волноваться никто не будет — запрячут подальше, как и Марууну, и сделают вид, что нас не существовало. Но и делать выводы насчёт бесполезности всего этого пока не торопись. Едем дальше: для меня довольно странно, что Альфред, давший нам доступ к фрагментам летописи, очевидно заранее знал смысл написанного в них. Кроме того, не очень ясно, зачем в принципе давать нам возможность ознакомиться с этой информацией. Для общего образования? Чтобы доказать свою правоту? Просто так, потому что у него на заднем дворе завалялась часть бесценного артефакта?
— А ты считаешь, что он мог знать их реальную ценность? — на кучу вопросов демона Уриил предпочёл ответить своим. — Ведь если первую часть можно было расшифровать без особого труда, пусть и основательно перемазавшись в дерьме, то вторая, как мы теперь знаем, открывается только падшему ангелу, прошедшему полное становление. И из этого следует два варианта: либо Альфред сам по себе падший, что явно не выдерживает критики, либо он нашёл такого, чтобы получить возможность с его помощью изучить записи.
— Вы упускаете третий вариант, — с возбуждением, тщательно замаскированным снисходительным тоном, заявил хакер. — Ему и не нужно было понимать то, что сказано в рукописи, если он сам лично надиктовывал её автору.
— И-и-и… у нас победитель! — громко объявил Уриил, с укоризной глядя на совсем уж неприлично ржущего Андраса. — Не сердись, Йен. Обычно в подобных случаях все сразу кидаются строить теории одна другой краше. И чем меньше фактов, тем стройнее выходят версии.