Вопрос готов был сорваться у нее с языка, но она лишь улыбнулась одними губами и вместо приветствия сказала:
— Стоит, Дерек. Извини, но у меня много дел. Я тороплюсь на деловую встречу.
Дерек смерил ее пронзительным взглядом холодных глаз. Она лжет. Почему она так торопится от него сбежать? Ведь совсем недавно она буквально умоляла его остаться с ней. Что же изменилось?
— Ты так не хочешь меня видеть?
Этот его вопрос напомнил ей о том злополучном ужине в ресторане "Венеция", когда Дерек предложил ей развод. Мгновенно со дна души поднялась вся обида, которую она испытала в тот день. Ее даже затошнило, и в глазах помутилось. Захотелось поскорее и подальше убраться от Дерека.
— Твое присутствие не вызывает у меня положительных эмоций, — процедила Клер.
Ощущение тошноты усиливалось, и она отчаянно боялась, как бы ее не вывернуло прямо перед Дереком.
— Жаль, — спокойно отозвался Стефенс. — Я думал, мы останемся друзьями.
Боже, как он красив! Даже сейчас, когда дурнота волнами накатывала на нее, она видела, что он стал выглядеть еще лучше, чем прежде. Видимо, он перестал употреблять спиртные напитки, потому что одутловатость исчезла с его лица. Кожа от яркого калифорнийского солнца стала еще более смуглой. Дорогой костюм сидел на нем как влитой, а под ним угадывались мощные мускулы.
Да что с ней сегодня творится?! То она во всеуслышание заявляет, что не желает видеть Дерека, то буквально пожирает его взглядом, не взирая на тошноту.
— Что с тобой? — Вдруг озабоченно спросил Дерек, вглядываясь в ее лицо. — Тебе плохо?
Вероятно, она побледнела. Это и выдало ее дурноту.
— Нет, все хорошо, — еле выговорила Клер, молясь, чтобы ее обед не вырвался наружу хотя бы до тех пор, пока она не уедет подальше от Дерека.
— Я так в этом не уверен, — проговорил он удивленно. — Ты очень бледна.
— Все в порядке, — заверила она его. — Мне уже лучше.
— Точно? Может, принести тебе воды? Я попрошу в ресторане.
Откуда это вдруг такая заботливость? Клер подозрительно покосилась на него, но ничего не сказал. Ею вдруг овладела такая слабость, что она облокотилась на машину, но не прошло и пары секунд, как ее вырвало прямо на мостовую. Ее рвало и рвало до тех пор, пока вся улица и испуганное лицо Дерека не завертелись у нее перед глазами, а потом вдруг все померкло и исчезло…
…Когда Клер пришла в себя, то не сразу поняла, где находится. Потом до нее дошло, что она лежит в своем автомобиле на переднем пассажирском сиденье. За рулем ее "ламборджини" сидел Дерек. Они остановились на светофоре, и только теперь Стефенс заметил, что она очнулась.
— Тебе уже лучше? — Спросил он.
Клер лежала мертвенно бледная, боясь пошевелиться, чтобы ее снова не вырвало. Теперь, когда она все вспомнила, ей стало ужасно стыдно перед Дереком. Не очень-то хотелось встречаться с ним глазами, и она была благодарна ему за то, что он положил ее именно так. Однако оставалось только молиться, чтобы укладывая ее он не заметил округлившейся талии и животика. Ведь в противном случае ее тайна от него была бы раскрыта.
Но тайна оказалась уже не тайной.
— Клер, ты беременна? — В лоб спросил он.
— Кто тебе сказал?
— Никто. И так все понятно. Тебя вырвало у меня на глазах, потом ты потеряла сознание, перепугав меня до смерти. А когда я укладывал тебя в машине, то обнаружил, что у тебя… — Он замялся на мгновение, подбирая слова: — что ты слегка поправилась. Будешь отпираться? Или мне самому докопаться до истины?
Клер промолчала и отвернулась к окну, чтобы обдумать слова Дерека. Тем временем машина поехала дальше, везя ее домой. Ехать в сознании, лежа в таком положении, оказалось не так удобно, как без сознания. Она нащупала рукой кнопку рядом с ручником и, нажав ее, подняла сиденье в нормальное положение. Так было гораздо удобнее, но мыслить ясно еще было тяжело. Голова гудела, все было, как в тумане.
— Ну, так что, Клер? — Настаивал он. — Может, скажешь мне правду?
Наверное, из-за своей слабости Клер не смогла найти достаточно веского аргумента, чтобы отмолчаться. К чему было все это? Она любила Дерека и была беременна от него. Они были женаты несколько лет, плохо зная друг друга, но несмотря на это, их тянуло друг к другу. Когда они были рядом, между ними будто искры летели. Такое отбросить невозможно. И у ребенка должна быть полная семья.
— Да, я беременна, — резко сказала она. — И это твой ребенок — можешь быть уверен.
Автомобиль вильнул на дороге, едва не врезавшись в ехавшую по соседней полосе машину, но Дерек удержал руль. Надо было где-то срочно остановиться; в противном случае он рискует разбить машину Клер в порыве счастья. Но до ее квартиры на Хайд-стрит оставался всего один квартал, причем движение в эту сторону как раз было открыто.
— Я знаю, Клер, — произнес Стефенс. — Когда это случилось?
— В ту ночь после дня рожденья твоей сестры, — ответила женщина.
— О, господи! — Вырвалось у него. — Но почему ты мне сразу ничего не сказала?
— Я обнаружила это через месяц после развода. Даже если бы я сказала тебе об этом, ты обвинил бы меня в том, что я пытаюсь удержать тебя с помощью ребенка.
— Чушь какая! — Фыркнул он, въезжая в подземный гараж дома Клер. — Может, я и не очень хороший муж, но от своего ребенка я никогда не откажусь.
Он выключил зажигание и, выйдя из машины, открыл дверцу со стороны Клер. Помог ей выйти из машины.
— Вот как! — Проронила она, слегка скривив губы.
— Ты не веришь мне, — заметил Стефенс.
— А почему я должна тебе верить, Дерек? Почему ты считаешь, что я должна была сказать тебе о ребенке? Разве я тебе чем-то обязана? Нет! Ты сам от меня отказался. Я тебе не нужна! Вот и живи себе, как хочешь. Меня не трогай. Ребенок, которого я жду, тебя не касается. Он будет только моим! Ты здесь не причем! У тебя новая жизнь!
Дерек понял, что Клер окончательно пришла в себя. Если она наговорила ему кучу колкостей, значит, с ней все в порядке. И еще он понял, что очень сильно обидел ее, предъявив ей этот идиотский развод, как данность и не спросив, что чувствует она, не попытавшись найти компромисс в безвыходной ситуации. А теперь, когда стало ясно, что он жить без нее не может, она отталкивает его, грубит, снова стала холодной, как лед. Они оба вернулись к тому, с чего начинали.
— Верни мне, пожалуйста, ключ от машины, — проговорила Клер, протягивая открытую ладонь.
— Я провожу тебя до квартиры, — отозвался он.
— Нет! — Со злостью выговорила она. — Сама дойду. Ключи отдай!..
Дерек положил ключ ей на ладонь, на мгновение задержав свои пальцы на ее руке. Он и представить себе не мог, насколько истосковался по ее прикосновениям. И едва только их руки коснулись друг друга, между ними будто искры электрические вспыхнули. Они забыли обо всем: о ссорах и обидах, о любви и ненависти. Осталось только желание и сводящее с ума одиночество, от которого некуда было деться и избежать которого можно было только вновь обретя друг друга. Дерек и Клер стояли в подземном гараже и пожирали друг друга глазами, потому что только глаза могли сказать им правду друг о друге, только глаза могли разрушить воздвигнутую ими же самими стену.