Разумеется, он победил. Оставил трех мужчин стонать на земле и, грязный, разгоряченный, с довольной ухмылкой подошел ко мне. Я нахмурилась, открыла было рот, готовясь высказать ему все, но он заткнул меня, набросившись с голодным поцелуем. На языке появился солоноватый привкус крови из его разбитой губы.
– Как же я скучал.
Долина огласилась радостным ревом. Загремели барабаны, а в воздух начали взлетать цветы и кулаки, пока я с пылом отвечала жадным губам, о которых тосковала семь долгих дней. Внезапно мягкий порыв теплого ветра со звуком перестукивающихся стеклышек закружил вокруг нас с Ником и взметнул наши волосы. Мы одновременно отстранились, проследив за вихрем травинок и крошечных листьев, и посмотрели друг на друга. Обменялись загадочными, понимающими улыбками.
Потом был пышный пир, пляски и песни до самого рассвета, но мы не видели и половины – покинули празднество, как только солнце спряталось за горизонтом.
Николас плечом толкнул дверь, опустил меня на ноги и тут же прижался ко мне всем телом. Но я остановила его.
– Боги, он огромен, – прошептала я, обводя пораженным взглядом новый дом, который Ник начал строить, когда я согласилась выйти за него. Но он позволял мне смотреть на него лишь издалека, испытывая мое терпение.
– Детям нужно много места. И нам, моя жена, – тихо пророкотал он мне на ухо, нащупывая завязки на платье.
По коже пробежали мурашки. Мне понравилось, как это звучало.
Решив рассмотреть дом позже, я улыбнулась и расслабилась в его руках. Внезапно заметила целую гору сундуков у входа.
– А это что?
Николас вздохнул, вынужденный снова отвлечься и посмотреть, что меня заинтересовало на этот раз.
– Твое приданое, – хмыкнул он.
– Но зачем мне столько? – искренне возмутилась я.
Ник просто молча прижался лбом к моему лбу и посмотрел вниз, обхватывая ладонями мой живот, будто соскучился и по нему тоже. Со дня нашей первой ночи прошло слишком мало времени, чтобы он успел заметно вырасти, но Николас так сосредоточенно его ощупал, словно за эту неделю могло что-то поменяться. Я рассмеялась, погладив его по колючей щеке.
– Я буду о вас заботиться, – тихо пообещал он. – Вы ни в чем не будете нуждаться.
Я улыбнулась, чувствуя, как вмиг намокли от слез ресницы. Приподнялась на цыпочки и прижалась к его губам со всей нежностью, на которую была способна.
– Все, в чем я нуждаюсь – это ты.
Эпилог
Фрейя
С
олнце резвилось, то резко ослепляя, то вновь прячась за густыми, пока еще зелеными листьями проносящихся мимо деревьев. Дыхание осени уже ощущалось в воздухе, но листья по-прежнему упрямо держались на кронах и не подпускали к себе цветные краски.
Огромные копыта Мятежа с хрустом ломали ветки и приминали низкую траву. Он возмущенно тряс гривой и бил по бокам хвостом, когда мне приходилось легонько натягивать сбрую. Я смотрела на кожаные ремешки в своих руках с не меньшим отвращением, но таковым было одно из условий Ника. Из его многочисленных условий, которым я в кои-то веки решила добросовестно следовать. Тем, конечно, на которые согласилась.
Блаженно щурясь, я нежно касалась рукой сухой коры деревьев, мимо которых мы проходили. Перед самыми глазами со свирепым чириканьем пролетела стайка воробьев. Два темноголовых самца зависли в воздухе, чтобы побороться за толстого жука, но победитель объявился быстро и поспешил умчаться, подгоняемый раздосадованными, неудачливыми преследователями.
– Тебе не холодно?
– Нет.
– Ты не голодна?
– Нет, – терпеливо отвечала я.
– Если ты устала, можем сделать еще один привал.
– Я не устала, – отрезала я быстро и повернулась, наконец, к Нику, закрепив твердую фразу пристальным взглядом. Казалось, что в привалах мы провели времени больше, чем в дороге. Еще одно его условие… – Я беременна, а не больна.
Николас отвернулся и что-то проворчал себе под нос.
Краем глаза я заметила, как Фабиан попытался скрыть улыбку, притворившись, что у него резко зачесалась щека.
– Далеко еще? – пробурчал справа Дритан. Они с Даменом ехали по бокам от нас троих. Одной рукой близнецы сжимали поводья своих лошадей, а другой – луки. Их тела были натянуты как тетива, они оба хмурили брови в непривычной сосредоточенности.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я не знала, действительно ли они держатся за оружие от одной лишь опасности встретить Кезро.
– Мы пришли, – спокойно заявила я, внимательно вглядываясь в чащу.
– Что? – воскликнул Дамен и тут же понизил голос едва ли не до шепота, нервно озираясь по сторонам. – И где же они? Как мы их найдем?
– Они сами нас найдут, – незаметно улыбнулась я.
– Вы ненормальные. Не-нор-маль-ные, – тихо убеждал нас Дритан.
Если бы я пыталась сосчитать, сколько раз они с Даменом произносили эти слова за последние двое суток, сбилась бы еще на выезде из деревни. Их расширенные глаза лихорадочно перебегали от одной тени к другой.
На самом деле я испытала облегчение от того, что близнецы заговорили. Первую половину пути они только и делали, что бранились и бурчали, но за всю вторую мы едва ли услышали от них пару слов. Особенно этой тишиной наслаждались Николас с Фабианом, которые лишь ухмылялись и переглядывались друг с другом. Близнецы, должно быть, впервые на их памяти были столь кроткими в дороге.
– Спешиваемся, – объявила я и недовольно взглянула на близнецов. – И опустите луки.
На лицах братьев появилась мольба.
– Ник! – жалобно воззвали они, когда я осталась глуха к их безмолвной просьбе.
– Делайте, как она говорит, – хмыкнул мой муж. – Мы пришли с миром.
Я почти не вслушивалась в их тихие разговоры, передав Нику повод Мятежа и принявшись медленно осматривать землю вокруг.
– А они знают об этом? – буркнул Дамен, закрепляя лук на спине.
– Давайте уйдем, пока не поздно, – взмолился Дритан.
– Поздно, – усмехнулась я, отдирая от куста серый комочек шерсти. Мужчины затихли. Я проследила пальцами едва заметные следы на земле, и сердце ускорило свой бег. – Они уже давно идут за нами.
Близнецы за моей спиной разразились крепкими ругательствами, завертев головами.
Я медленно поднялась и обернулась. Мне нужно было увидеть его взгляд, почувствовать его поддержку. И он понял это. Николас посмотрел на меня со спокойным и уверенным ожиданием, но по его лицу невозможно было прочитать, волновался ли он так же, как его воины. Муж кивнул мне с легкой, ободряющей улыбкой. Я выдохнула, поднесла ладони ко рту и, закрыв глаза, громко, протяжно завыла, чувствуя, как этот звук пробуждает во мне то, что я так старательно пыталась похоронить.
Птицы с испуганным клекотом взлетели с деревьев. Отголоски воя еще некоторое время гуляли среди крон, когда я оторвала руки от лица и вгляделась в сумерки леса.
Между старыми могучими стволами промелькнуло светлое пятно. Я прищурилась и невольно подалась вперед. Услышала, как сзади взревели лошади, как мужчины принялись их успокаивать. Но все эти звуки долетали до меня, будто пробираясь сквозь толщу воды.
Тонкие солнечные лучи осветили серебристую шерсть мчащейся ко мне волчицы. Я двинулась ей навстречу, ускоряясь с каждым шагом, но не успела перейти на бег, как Легенда налетела на меня подобно урагану и начала с громкими визгами вылизывать мне лицо.
– Легги, – смеялась я, едва не душа ее в своих объятиях. – Я тоже соскучилась, моя девочка.
– Фрейя, – окликнул меня Фабиан.
Напряжение в его голосе заставило меня обернуться. Я улыбнулась еще шире. Потому что волки были повсюду. Они выходили из-за деревьев, окружая сбившихся в кучу лошадей и четырех высоких мужчин. Скалились и тихо рычали, но не решались подойти ближе. Эта добыча была им не по зубам.
От стаи отделился высокий бурый волк и радостно, с небольшой опаской, подполз ко мне.
– Иди сюда, Лай. – Я засмеялась, протягивая к нему руки. – Не бойся, это я. Как же ты вырос, – пробормотала я восхищенно и зарылась пальцами в отросшую темную шерсть молодого волка. Он завертелся у моих ног, поднимая своими суетливыми движениями листья в воздух.