class="p1">В помещении для лесничих стояли мягкие креслица. В таком хочется поселиться, вслушиваться в рассказы и важно кивать: мол, ага, принял к сведению.
Я выслушивал рассказы лесничих и егерей Мертейенха — бледных и тенеобразных. И кивал, кивал понимающе — и под шкуркой, сотканной из улыбочек и кивков, пытался решить: зелье или артефакт.
Не знаю, чем отдарюсь Аманде, но отдариться нужно как следует. Её амулет выдернул меня из-под воздействия. Похоже, там что-то, что мешает мыслить критически, расслабляет, склоняет к согласию. В горле, к слову, першит — может, эта дрянь в дыме трубки, которую покуривал наш хозяин?
— Мне бы воды, — сказал я, и самый молодой из лесничих повиновался: отошел, налил, принёс. Остальные так и пялились грустными глазами сторожевых собак, которым две девятницы ни косточки не перепало. И где-то я видел и физиономии, и взгляды такого типа … а, вир побери, времени маловато.
— Господин Трогири сказал, что одного лесничего сшибли с ног.
— Это я, да. Меня сшибли. Мы вместе шли в обход, а я отстал. Хотел проверить кормушки для яприлей. Тут что-то налетело сзади…
Парню под тридцать — приятный высокий голос, аккуратная бородка, румянец на щеках. А вот поди ж ты, ощущение, что перед тобой механизм, который повторяет то, что твердил уже с десяток раз. С десяток или больше — ох, скверно-то как…
— …упал. Голова закружилась, но мне показалось — кто-то стоит рядом со мной. И смотрит. Я поднял голову, огляделся. И мне показалось — там была какая-то тень.
В конце-то концов, слуги тут тоже могут быть по влиянием этого то ли зелья, то ли артефакта. Вот и дошли до «умственного состояния репы», как изволила выражаться моя бывшая, когда бывала мною недовольна.
— Очень, очень интересно, спасибо. А вот другие — говорят, тоже это видели?
Нэйша-то зацепило или нет? Если зацепило, то не сильно — Дар Щита, мантикора его дери! Тогда получается, что он тащился сюда, зная, в какой навоз яприля мы окунаемся? Охотника вызывают с требованием никому не говорить о вызове и ни с кем не выходить на связь, ещё и в одиночку… ни разу не подозрительно, дюжину бешеных шнырков ему в зад.
— Нет-нет, я хочу услышать все истории, вдруг что-то важное пропустил. Давайте сперва вы, теперь вы, а на закуску вот вы… Да-да, в подробностях.
А может, и не подозрительно. Ну, вызвали одного. Ну, втайне — высшие чины берегут репутацию, Шеннет вон какой спектакль из вызова устроил. Не держать связь — тоже объяснимо, тут всё вообще объяснимо и рациональненько, если не считать того, что Нэйш, подъезжая к поместью — уже что-то подозревал, а уходя в артефактные воротца не просто предполагал ловушку — был в ней уверен.
Может, ему тоже показалось, что всё это как-то уж слишком хорошо пригнано и сопоставлено. Сильнейшая защита вокруг угодий тейенха. Этот вир знает откуда взявшийся зверь-маньяк. Явно ненормальный хозяин, который помешан на своём папочке да на его репутации.
И слухи про исчезающих в последние годы охотников. Одиночек. Которые никому не сообщили, куда идут. Зато были уверены в чём-то чертовски замечательном.
— Но вы же не могли не находить совсем никаких следов? Пожалуйста, всё, что можете сказать мне о ловушках, которые ставили, манках… в подробностях.
Если там ловушка для охотников — почему никто из жертв не позвал по сквознику на помощь? Блок на сквозники? Магический, через артефакты или магию Вод? Или сделать воду непроточной, да и каюк. Не на всё время — только пока дичь в загоне.
— Так-так, понял, — жаль, «клык» не завещал мне свой блокнотик перед уходом, а то бы я прикидывался, что записываю. — Значит, в основном магические ловушки, по стихиям и артефакты-капканы, артефакты-манки… Да-да, про две попытки с зельями тоже услышал. А вот прямо на охоту на него не выходили — очень, кстати, благоразумно было это всё специалистам поручить! Но всё-таки мне хотелось бы взглянуть на ваш арсенал. Всё оружие. Какое есть.
Замедлились. В глазах — недоумение: я явно съехал со сценарной дорожки и с воплем ломанулся через кусты неизведанного.
— По приказу вашего хозяина, — усилил я напор. — Не хотелось бы вызвать его недовольство. Он, знаете ли, мне полномочия придал.
То ли правда придал, то ли их слишком долго натаскивали на тупое, безынициативное повиновение. Повели показывать. И по пути я ещё услышал где-то в подвздошье слабый, как бы задавленный крысиный писк, писк говорил — Гроски, ты что-то не о том…
Тебе же просто нужно выбраться отсюда самому. Живым.
Беглый осмотр оружейной показал, что выбраться живым будет трудненько. С десяток хорошо запитанных боевых артефактов — а ведь у местных егерей и лесничих и Печати есть! Арбалеты, мечи, два дрянных с виду кинжальчика, напоминают атархэ — и…
— О, даже с Пустошей оружие, — восхитился я самым добродушным образом. — «Скрогги» и «вороны», не ошибаюсь? Хорошие штучки, очень, очень благоразумно было ими запастись.
От этого благоразумия у меня сейчас волосы повыпадают в чувствительных местах.
— А карта поместья и угодий у вас есть?
Теперь я выскочил из кущей неизвестности и вполз в набитую колею. Набитую той ещё субстанцией, к слову. Слуги Трогири перестали оглядываться да переминаться. Принесли карту, сунули в руки, замерли, ожидая распоряжений.
— Я это одолжу ненадолго. Пригодится, когда мой напарник вернётся с разведки.
А они тут не до конца обратились в корнеплоды. Вон тот в углу отвернулся, двое глаза отвели. Ещё один взгляд опустил, а младший так и губу закусил. Картина «Не вернётся уже никто, и ты не вернёшься». Выполнена мимическими морщинами.
И где я всё-таки видел такие взгляды и лица?
Поместье из тейенха снова замаячило впереди. И грызун выкарабкался из-под кожи, остервенело пробежался мелкими лапками по хребту. Опять идёшь? Снова в ловушку? Сам? Как тот?
Потому что мне нужно осмотреть дом, — растолковал я неуёмной крыске. Потому что в нём-то всё и дело. В этом забитом трофеями доме, похожем то ли на музей, то ли на что другое. Там где-то разгадка — чуешь? А без неё нам отсюда не выбраться.
Грызун в ответ взвыл тоненько и жалобно — мол, чую, чую… а как дальше-то, без чутья? Если там — то ли зелье, то ли артефакт, от которого до сих пор ещё мысли слегка сбиваются?
— Как я не люблю это делать, — проворчал я под нос.
Трюк был простым, заученным ещё в учебке. Повернуть ладонь, длинный импульс с Печати — не вовне, внутрь, в кровь…