страшно улыбнулся Канахес. – Но я уже рассказал вам все, что знаю. Большего от меня не добиться.
– Все, кроме одного. Ты обошел стороной то, чего желал достичь Дроторогор в Полдень Игл, и что он намерен делать сейчас, – проворчал Бертран.
– Ах, это! – весело воскликнул живорез. – Маленький, но важный нюанс! Убить вас, всех людей, любимчиков Ураха. Созвать своих братьев из Безвременья. Распространить влияние Хрипохора от края до края. Сесть на Трон из костей и черепов, в конце концов. Все же просто, так, глупый Бертран? Да, да, я знаю, как тебя зовут и кто ты такой. Вы у меня все были под платком.
В этот миг в зал вломилась Серэнити, окруженная боевыми инквизиторами. Её булава капала свежей кровью, а бледное лицо блестело от пота.
– Демон! – крикнула она, оценив ситуацию. – Немедленно отойди от Элизабет Тёмной!
– Слушаюсь и повинуюсь, моя дорогая дочь, – промолвил префект Канахес. Он напоследок крутанул кинжал у горла королевы и, не причинив той вреда, встал.
– Преподношу себя на забаву тебе и твоему Ордену Инквизиции, – смиренно заявил Канахес Илька, подходя к моей подруге.
– Ты! Псина! Какая я тебе дочь?!
Серэнити брезгливо ухватила Канахеса за длинные патлы и рывком опустила на колени.
– Волочите эту мерзость в казематы! Я займусь ей чуть позже!
Инквизиторы, числом в десять человек, взяли Канахеса под конвой. Они заковали его руки в цепи и грубо потащили из зала. Серэнити не глядя ни на меня, ни на Бертрана Валуа заторопилась к Элизабет Тёмной. А мы тоже не отстали. Великий инквизитор опустила ладони на виски старой королевы, и из них полился свет. Элизабет Тёмная утомленно открыла глаза и обратила свой взор на меня.
– Калеб… Калеб, нас связывает Уговор Предков… Ты помнишь?
– Да…
– Моя королева, не утруждайте себя. Вам необходим отдых, – перебила Серэнити.
– Нет… Уже слишком… Я не выживу…
Элизабет Тёмная закашлялась. Она перхала и хрипела, но потом приступ её отпустил. Королева Элизабет Тёмная надрывно заговорила.
– Ингри Звездный… Плащ… Предатель… Он пытал меня… Я сказала ему, как превозмочь Дроторогора… Если в обломок Короны Света он вставит Кость Ночи, то Дроторогор окажется слабее…
– Что за Кость Ночи? – тихо спросил я.
– Древняя реликвия Тьмы… Оно находиться в Вельдзе… В Гричинге…
– Гричинг никогда и никому не взять, – мягко промолвила Серэнити.
– Если Вальгард Флейт… Если он заполучит Кость Ночи, он побьет Дроторогора и раздобыв его часть Короны Света скует в Тысячелетнем Громе Корону Тьмы… Тогда Вальгард Флейт позовет Назбраэля… И нам всем придёт конец… Вальгард Флейт… питается кровью Фабиана… Так он становиться сильнее… Фабиан нужен ему живой, чтобы провести обряд Призвания… Если мой внук оденет Корону Тьмы и вскроет себе вены на Алтаре Нечестивого, то Назбраэль… Он станет Фабианом, а Фабиан ниспровергнется в Мир Тьмы…
– Что такое Тысячелетний Гром? – задал вопрос Бертран Валуа.
– Это… Это кузница, где… Урах… отковал Корону Света… Она находится…
– Где? – это я подал голос.
Элизабет Тёмная часто задышала. Целительство Серэнити не могло отодвинуть от неё надвигающуюся Смерть.
– Дроторогор… Ингри мне рассказал, что Он тут… Ему так же нужна вся Корона Света… Он пойдет в Плавень за…
Королева Соединённого Королевства Элизабет Тёмная, супруга Манфреда Второго, мать Вильгельма Тёмного, свекровь Констанции Демей и бабушка принца Фабиана умерла, так и не окончив свою фразу. Вместе с ней для меня ушла целая эпоха… Мои мысли путались и мешались… Дроторогор, Корона Света, Вальгард Флейт, Ингри Звездный Плащ, префект Канахес, Корона Тьмы, Тысячелетний Гром, Вестмарка, Блюдер Рови и Фабиан… Как вас много, фишек во Вселенском Спектакле… Тьма и Огонь вот–вот вцепятся в глотки друг друга, а мы, мы достанемся победителю… Нас не пожалеют. И молить о пощаде будет бесполезно. Секундная стрелка Предопределенности, что застыла в разбитых часах после Пророчества Полного Круга, вновь возобновила свой ход. Тик–так, тик–так – говорит она, – я не остановлюсь пока Белое и Черное, Плохое и Хорошее не сольются воедино, покуда пепел и смог не опустошат каждую пять земли, до тех пор, пока жива Надежда. И я боюсь, что скоро мы её потеряем…
Глава 17. Хрупкость восприятия
Я стоял как вкопанный и глядел на мертвую королеву. Ни я, ни Серэнити, ни Бертран говорить не хотели. Своим молчанием мы как бы отдавали последнюю дань Элизабет Тёмной. Вдруг… Мутные глаза, с застывшими капельками в уголках, вновь обрели зрячесть…
– Урах! Отец Небесный, вы…
– Не она. Я.
Голос был Элизабет Тёмной, но слова принадлежали ни ей. Королева легко встала, и мы все отшатнулись от неё. Нагота, кровоподтеки на теле, старческая дряблая кожа – все выглядело ужасно, гадко и неестественно. И это было оттого, что Элизабет Тёмная не была собой. Она богомерзко жестикулировала и припадала то на левую ногу, то на правую. Ей завладел мой поработитель из Гамбуса, мой Хозяин и мой Господин, Привратник. Мощь и лавина, что полились из королевы, проникали в каждый дюйм естества, крутили его и изводили в судорогах.
– Калеб. Ты слышал о Короне Света?
– Кто ты?! Что ты?! – крикнула Серэнити, остервенело замахиваясь булавой.
Привратник опередил Великого инквизитора, да, как и Бертрана Валуа. Элизабет Тёмная повела сухопарой рукой и два моих друга, как невесомые тычинки одуванчика, отлетели и ударились спинами о стены.
– Ты слышал о Дроторогоре и Вальгарде Флейте? О Вестмарке и Великом Лесе? И Тысячелетнем Громе?
– Да.
– Мне неважно, что Корона Света расколота напополам. Добудь мне её.
– Но как?
Мою душу (да, душу!) пронзила такая боль, что я упал на колени и захныкал.
– Разве ты забыл свое обещание?
– Нет!
– Я приберу тебя в Гамбус, если ты не будешь стараться. Ты хочешь этого?
– Нет!
Привратник почмокал губами Элизабет Тёмной. Как же это мерзко выглядело! Нелепо! Адски! Безобразно! Королевское тело сотряс озноб и та саднящая разум трясучка, что я лицезрел в Первородном соблазне у плешивого и червивого енота, коего потом съел.
– Найди Филириниль. Он путь к свержению Дроторогора и Вальгарда Флейта.
– Хорошо! Хорошо! Хорошо! – заскулил я, мучаясь и изнывая под гнетом Привратника.
– Мое терпение не безгранично. Займись уже делом. Нашим делом. Самым важным делом.
Привратник огляделся.
– И чтобы ты поспешил, вот тебе моя Отметка Арбитра.
На моём предплечье, там, где мне некогда вытатуировали фонарь над блеклым городом, засветилось маленькое пятно Тьмы. Оно словно ожило и расщепилось на щупальца, которые впитались в мои жилы. Отметка Арбитра растворилась во мне и засела, как поразит в кишечнике.
– Оно иногда, будет причинять тебе физические страдания. Это тебя поторопит.
– Я сделаю!
– У тебя нет выбора, – промолвил Привратник, опадая на пол. Последние его слова были произнесены шёпотом: – Ты мой.
Тут же вся магическо–геометрическая вуаль вобралась в королеву Элизабет Тёмную и исчезла, освобождая нас от своего влияния.
– Это тот Привратник? – выдохнула Серэнити, приходя в себя.
– Он самый.
Великий инквизитор подошла ко мне вплотную. Она стала меня прощупывать.
– Эта Отметка Арбитра… Я не ничего чувствую… Никакой