заставил нервничать. Как-то странно понимать, что тело уже почти готово к близости, хотя ничего еще не обсуждалось и тем более не решено.
Саша опустила рукав туники. Пригладила волосы. Покрутилась перед зеркалом. Села за стол. Встала. Подошла к выходу из каюты. Замерла. Вернулась к столу. Экран иллюминатора транслировал изображение киорийского океана в лучах рассвета. Сине-зеленые волны, подсвеченные золотисто-розовым. К изображению можно подключить звук, и даже запах. Помедитировать, настраиваясь на позитивный лад или душевное равновесие. Равновесия ей отчаянно не хватало.
Что, если… Если… Она глубоко вздохнула. Нельзя предусмотреть все. Как бы ни хотелось, никогда не получишь гарантию того, что отношения будут идеальными. Или счастливыми. Но разве ей не хочется попробовать? Разве… она не заслужила второй шанс? И, даже если ничего не выйдет, разве Икар похож на Влада?
Саша снова вздохнула и, решившись, направилась к выходу. Нужно просто выйти из каюты. И встретить принца. Черт, принца… Настоящего принца. Решимость сразу улетучилась, сметенная ворохом сомнений. Но рука уже легла на панель управления, и дверь бесшумно отъехала в сторону. На мгновение девушка задержала дыхание, опасаясь и надеясь, что увидит Икара в коридоре, но чуда не случилось.
Она немного потопталась на пороге, но все же заставила себя выйти. Сердце грохало в ушах, ладони вспотели. Захотелось вернуться и запереться. Но два глубоких вдоха почти усмирило тело, а мысленный пинок придал ускорения. Всего лишь разговор. Кто сказал, что сегодня нужно что-то решать? И вообще… что такого? Двое взрослых людей хотят обсудить отношения между собой.
Влад разговоры не любил. Не об отношениях. Не о них. Он мог говорить о работе. Высказывать свое экспертное мнение о фильме или книге, давать советы, отвешивать комплименты или гадости. Но всегда избегал разговоров о чувствах. И приучил ее, что они не важны.
Саша замерла перед каютой, обведенной зеленой подсветкой. Изумрудный — цвет императорского дома. Теперь она понимала. И ее собственную каюту подсвечивал голубой — знак того, что она пациентка и относится к медицинскому блоку. Да, за последний месяц она многое узнала, поняла. В том числе и о себе. Но вот с людьми… ей все еще было страшно. И поднять руку, чтобы прикоснуться к сенсору, оказалось сложно. А уж стоять и ждать…
Когда дверь отъехала в сторону, и перед ней возник Икар в привычной уже форме, девушка попыталась улыбнуться:
— Доброе утро…
Приветствие больше походило на писк, а сердце вдруг капитулировало куда-то в пятки и, видимо, решило там остаться.
— Я…
Мысли вылетели из головы. Все. Умные, заготовленные фразы и жалкие попытки импровизации. И даже придуманные отговорки для худшего случая. Правда, Саша сама плохо понимала, как должен выглядеть худший вариант, но что-то там придумывала за завтраком. А вот теперь…
Рот открывался и закрывался. Губы шевелились. Но звук не шел. А вот время было беспощадно. И с каждой прошедшей секундой, Александра чувствовала себя все хуже и хуже.
— Я как раз хотел к тебе зайти. Пройдешь? — он отступил в сторону, позволяя заглянуть в каюту. А Саша механически кивнула и вошла, испытывая облегчение от того, что мучительный момент позади. Внутри, правда, лучше не стало…
Каюта Икара оказалась просторнее. И обставлена совершенно иначе. Рабочее место больше и удобнее. Пустое пространство вместо обеденного стола и стульев. Странный манекен с защитным костюмом, похожим на те, что носили забравшие их с К`Шиитры киорийцы. Только мощнее? Более сложный? Саша не поняла и остановилась посреди каюты, не решаясь подойти к просторной, аккуратно застеленной кровати, по одну сторону которой находился шкаф, а по другую — дверь в очистительную зону. Иллюминатор отражал лишь бескрайний космос.
— У тебя так много места…
— В свободное время я тренируюсь, а поесть можно в столовой или на рабочем месте. Раньше мне казалось, что так удобно.
— Раньше? — она обернулась, и оказалось, что Икар остановился на расстоянии вытянутой руки. Так близко и в то же время, не стараясь приблизиться, словно давая ей возможность привыкнуть.
— До Пробуждения, — выдохнул он, не спуская с нее взгляда. Такого неожиданно осязаемого. Волнующего. Заставившего сердце вернуться на место и забиться испуганной пташкой.
— А теперь? — Саша облизнула в раз пересохшие губы.
— Думаю, нужно что-то изменить. Смотреть фильмы на большом экране удобнее. Наверное, стоит поставить стулья.
Он говорил серьезно, но девушку не покидало ощущение некоторого сюрреализма ситуации. Они — взрослые люди, а говорят… о мебели?
— Стоит. Или диван. На нем удобнее.
— Он не входит в стандартную обстановку кают, но я подумаю. Я напугал тебя?
— Нет! — поспешила опровергнуть Саша, но тут же прикрыла глаза и выдохнула: — Да. Немного. Я испугалась не тебя. Просто… я с Земли. И… все сложно.
— Непросто, — Икар кивнул, не пытаясь ее переубедить. И это было правильно. Честно. Стало чуть спокойнее.
— Я… я была у Доркас. И поставила пластырь. На полгода. Я… я не знаю, как… все будет. Но… просто хочу, чтобы ты знал. Ты — принц, а значит, твои возможные дети — будущие наследники Киориса. Я не хочу еще сильнее все усложнять. У меня и так… странная жизнь.
— Это мудро, — он неожиданно улыбнулся. Не как тогда в ванной, когда его застывшее лицо вдруг растянулось в странной гримасе, а легко, естественно, будто делал это всегда. И лицо преобразилось. Оно стало живым. В глазах появились искорки, а в уголках губ — ямочки. Смотреть, как он улыбается, оказалось так странно, так заразительно. И так приятно, что Саша улыбнулась в ответ.
Ее затопило странное чувство тепла и какого-то неуловимого ощущения чуда. Как тогда, когда она в первый раз встречала рассвет после выпуска из