которая грамотно разбиралась во всех тонкостях, касающихся устройства и работы парового оборудования и как заправский мастеровой сыпала «техническими терминами», заставляя умиляться экскурсантов, а особенно мужчин.
Глава 39
Когда они проголодались, Джулия повела Скарлетт обедать в Дельмонико. Знаменитые заведения Дельмонико возглавляли список американских ресторанов с того самого дня, как семья Дельмонико открыла свое первое кафе и кондитерскую на Уильям Стрит. Это имя было синонимом изысканной пищи и безупречного обслуживания – два критерия, по которым оценивались все учреждения подобного рода. Швейцарско-французская кухня ресторанов Дельмонико задавала тон всей американской гастрономии, и многие пытались ей подражать.
Было около трех часов по полудню, и в это, отведенное для обеда время, ресторан почти полностью был заполнен посетителями. Когда молодые дамы подошли ко входу, швейцар попросил немного подождать, однако уже через пять минут подвел их к только что освободившемуся столику.
Он располагался у окна, возле декоративной ветвистой пальмы, которая выгодно отгораживала его от соседних столиков и создавала уютную, уединенную атмосферу. Молодые дамы заказали себе шампанское и знаменитых «Циплят по – королевски». Это блюдо было изобретено когда-то в ресторане, и теперь являлось его визитной карточкой. На десерт они попросили мороженое с цукатами и кофе. А потом Джулия, порядком опьяневшая от двух бокалов шампанского, рассказывала Скарлетт о Филадельфии, а вернее, о своих подругах и друзьях, которые находились сейчас там и по которым она очень скучала.
– Я сойду с ума от тоски в этом противном Нью-Йорке, миссис Скарлетт, ведь родители отправили меня сюда на целых два месяца!
– Сойдешь с ума от тоски после того, как мы с тобой тут развлекались? Ну, Джулия, это просто невежливо с твоей стороны по отношению к Нью-Йорку.
– Но это продолжалось всего два дня и только потому, что Вы согласились меня сопровождать, а теперь меня запрут в четырех стенах и я буду вынуждена каждый день выслушивать различные проповеди по части приличий и напутствия по ловле женихов.
– Но, Джулия, подожди немного, ведь уже через неделю с открывается сезон, неужели ты не можешь немного потерпеть?
– Сезон?! Да какое мне дело до этого сезона!
В глазах девушки промелькнуло отчаяние, которое немало удивило Скарлетт.
– Как?! Разве ты не хочешь блистать на балах в новых нарядах, разве ты не хочешь, чтобы мужчины тобой любовались, разве ты не хочешь завести знакомство с новыми подругами и молодыми людьми, да и вообще, на балах всегда бывает весело.
– Только не для меня!
– Ты странная девушка, Джулия. Я, признаться, еще не встречала молодых леди, которым были бы безразличны балы и все, что с ними связано.
– Да нет, миссис Скарлетт. Я вовсе не хочу сказать, что не люблю балы. О господи, да я обожаю танцы, обожаю музыку, но только не здесь, в Нью-Йорке, а у себя дома, в Филадельфии. Дело в том – Джулия застеснялась, а потом все же решительно произнесла – Вам я могу рассказать, да, именно Вам, ведь Вы все равно скоро уедите, и мы уж больше не увидимся. Дело в том, что я люблю одного человека, а он сейчас в Филадельфии, и когда его нет рядом мне ничего не мило, ничто меня не волнует, и я ничего не хочу!
Скарлетт понимающе улыбнулась.
– Так вот, значит, в чем дело! И что же, Джулия, ты не пользуешься взаимностью?
– Как раз наоборот! Я тоже ему нравлюсь, о, еще как нравлюсь!
– А почему же тогда твоя бабушка с таким усердием ищет тебе жениха? Этот твой возлюбленный, наверное, не пришелся ко двору? Он что, беден, или не достоин тебя, по понятиям родителей?
– Дело совсем не в этом, миссис Скарлетт, а в том, что он помолвлен с другой.
Лицо девушки помрачнело, ей было больно говорить об этом.
– Он помолвлен с другой, и они через три месяца должны пожениться.
– Но как же так, ведь ты только сейчас сказала, что он тебя любит!
– Дело в том, что его родители и родители этой девушки очень дружны между собой и крепко связаны узами совместного бизнеса, и хоть они никогда не чинили препятствий своим детям в свободе их выбора, в тайне все же мечтали о их женитьбе. А Николас, он очень обязательный человек, он всегда знал, о чем мечтают его родители и старался им угодить. И вот, когда ему исполнилось двадцать два года, он решил, что непременно женится на Клаудии, тем более что она-то его давно любила. Потом он говорил мне, что она тоже нравилась ему в какой-то степени. Ее внутренний мир был сродни ему, они воспитывались по одному и тому же образцу, их учили любить и ценить одни и те же вещи, их приучали одинаково смотреть на Мир, по той простой причине, что родители их занимались совместным делом. Да и потом, она была умной, покладистой девушкой, и он думал тогда, что лучшей жены ему не отыскать. Да, он так думал! – Джулия вздохнула – до тех пор, пока не встретил меня, а когда мы поняли, что любим друг друга, было уже поздно.
Джулия, нашедшая в лице Скарлетт внимательного слушателя, которому ей просто необходимо было открыть душу, уселась поудобнее на стул и слова, подогреваемые владевшими ею чувствами, стремительным потоком понеслись из ее уст.
В мае, в день ее рождения, он сделал ей предложение, и они объявили всем о своей помолвке. И я, миссис Скарлетт, тогда при этом присутствовала. Мои родители хорошо знали семью Клаудии, папа и мистер Гарнье – ее отец тоже каким-то боком пересекались в делах, и в тот день мои родители поехали к ним в гости, впервые взяв меня с собой. – Джулия горестно усмехнулась.
– Я влюбилась в него в этот же день – в день его помолвки с другой! Какая нелепость, но сердцу ведь не прикажешь. Он был как ангел, спустившийся с небес и проникший в мою душу. Я стояла и смотрела на него во все глаза, пока его отец, сияя счастливой улыбкой, объявлял о помолвке, а потом я хлопала в ладоши вместе со всеми и выкрикивала какие-то поздравительные слова, машинально, не отдавая себе в этом отчета. На самом же деле, я видела только его лицо – немного смущенное, решительное, красивое. И потом это лицо стояло у меня перед глазами всю ночь, и я искала в нем что-то, сама не знаю, что, а потом, все чаще и чаще, восстанавливая его облик в своем воображении, я, наконец, поняла, чего