розовые губы. — Согласно последнему указу императора «О противодействии терроризму»…
— Где уведомление? — рявкнула я, и падчерицы вместе с Амалией подпрыгнули на стульях.
— Мы… Присылали… Возможно… Задержка со стороны оператора сотовой связи… — лепетание становилось тише, и я почуяла слабину.
Ах, Ваше Императорское Величество, зря вы решили, что царская власть бесконечна. Есть вещи в Российской империи, которые сильно ограничивают ее. Особенно в случаях, когда над самодержавием превалирует закон. Тот самый, что вы подписали собственной рукой.
— На почту и в соответствующие приложения обычно приходит оповещение о проверке документов, подтверждающих законность моих доходов. Ни того ни другого я не увидела. Вы их с голубями через Китай отправили?
Концентрация яда в моем голосе заставила бедняжку окончательно посереть и потянуться к рабочему телефону. Через минуту к нам спустился глава филиала, Сергей Генрихович Грушицкий. С таким нервным видом, словно за ним черти гнались. Периодически он оглядывался по сторонам, дергал узел галстука и чесал щеку с проступающей темной щетиной.
— Ваше Сиятельство, — он приветственно склонил голову, но без особого уважения, — вы просили аудиенции? Пройдемте в кабинет.
Если спустился сам, значит, я все поняла верно. Никаких оснований для блокировки счетов у них не имелось. Все сделано на скорую руку под выдуманным предлогом. Император дернул за ниточки главу Госбанка, а тот сбросил полномочия на рыбку поменьше.
— Нет, нет, нет, — я развернулась на стуле. Вставать не стала. Много чести. — Никуда мы с вами не пойдем, Сергей Генрихович. Вопрос решится либо сейчас, либо я напишу создателю «Вестника» о произволе государственных банков, замораживающих деньги собственных клиентов без веских причин. Как считаете, понравится такой скандал главе Госбанка? А самому императору?
Он сглотнул. Явно не ожидал, что с порога ему прилетит в лоб неприятная правда. Да и повышенная интонация, с которой я говорила, не предвещала ничего хорошего. За другими перегородками сидели люди. Их потенциальные клиенты. С большими деньгами и крохотными сбережениями на черный день. И каждый. Буквально каждый из них ратовал за свои кровные.
— Ольга Павловна, — шумно вздохнул Сергей Генрихович, затем покосился сначала на Натали, потом на Софи. — Давайте все обсудим за закрытыми дверьми.
— Мои деньги, господин Грушицкий. Те, что переведены со счетов его императорского высочества и от Государственного банка, придержите до выяснения всех обстоятельств. Но мои, будьте добры, отдать. Сейчас же.
Я намеренно шла на уступки. Пусть забирают перечисленные «премии» от Алексея и несколько миллионов от продажи завода. Плевать. До переоформления всех документов и передачи права подписи я бы их не коснулась, ведь там не вся сумма. Процентов тридцать или сорок от силы. В качестве залога, так сказать, чтобы уж точно никому другому предприятие не отошло.
Если императору хотелось поиграть в строгого папочку, то действовал бы аккуратнее. Лишние треволнения с учетом последних событий в стране ему бы не добавили очков перед народом.
Хотя к Вениамину Карловичу или Меньшикову я бы все равно не пошла. Втягивать средства массовой информации в личные разборки с императорской семьей не только глупо, но и чревато последствиями. Будь я одна, то, возможно, рискнула бы. Но у меня на шее две падчерицы. А еще… Еще…
Пусть я боялась за свою жизнь и недолюбливала императора, но вбитые в голову принципы просто не вытравить. Делать больно Алексею, распалять ненависть народа к его семье и усиливать эффект, созданный сторонниками «Красной зари», я не собиралась.
— Мы со всем разберемся, — скрипнул зубами Сергей Генрихович, после чего с намеком указал взглядом наверх. — У меня в кабинете.
— Время — деньги, господин Грушицкий. Знаете поговорку? — очаровательно улыбнулась я.
— Ольга Павловна, прошу вас.
— Ну раз просите…
— Ольга? — Натали озадаченно схватилась за мою руку, когда я поднялась.
— Посидите здесь, — коротко приказала девочкам и порадовалась, что ни та ни другая не спорили. — Я скоро вернусь.
Надеюсь, что хотя бы с частью своих средств. Иначе нам и правда будет туго.
Глава 49. Ольга
Дверь закрылась, и знакомый кабинет предстал передо мной во всем своем великолепии. За время моего отсутствия он почти не изменился. Если не считать фикуса, который гордо раскинул кожистые листья в разные стороны. Вот чего я не ожидала увидеть, так это его. Сергей Генрихович не казался человеком, который любил растения. Скорее, наоборот.
В прошлую нашу встречу здесь даже жалкого кактуса не наблюдалось, а теперь стоял целый фикус Бенджамина. Да такой большой, что занимал весь подоконник.
— Сотрудницы притащили с пятого этажа, — пояснил Сергей Генрихович, махнув в сторону растения. — У нас там ремонт. Сказали, что он приносит удачу.
— Полагаю, вы с ними не согласны, — хмыкнула я и подошла к ближайшему креслу.
— Сегодня в подвале случилась протечка, потом произошел сбой системы. А теперь в моем кабинете сидите вы. Похоже на удачное стечение обстоятельств?
Я цокнула языком и покачала указательным пальцем.
— Но, но, господин Грушицкий. Без оскорблений. Перед вами титулованная дама.
— Хищница вы, а не дама, — проворчал под нос Сергей Генрихович.
Или мне показалось, что он так сказал. Кто знал. Нынче даже собственным ушам не следовало доверять.
— Мои деньги, — я перешла сразу к делу, минуя никому не нужный этикет. — Верните.
— Ваше Сиятельство…
— Насчет скандала я не пошутила.
Сергей Генрихович с шумом втянул носом воздух, затем негромко и протяжно вздохнул. Вид у него стал унылый. Я невольно представила, как закрывается дверь, и он выходит в окно. Или его так достала я, или собственное руководство. А, может, и всё вместе.
Потянувшись, я взяла в руки песочные часы и перевернула их. За бесконечным бегом крохотных песчинок медленно протекало безмолвное напряжение в кабинете. Никто не начинал беседу первым: каждый ждал, что другой сделает это за него.
— Ольга Павловна, — Сергей Генрихович отодвинул директорское кресло и со скрипом устроился в нем, — могу я быть с вами откровенен?
— Пожалуйста, — взмахнула рукой в согласии.
— Приказ о блокировке отдал мой непосредственный руководитель. Аркадий Белогорович лично позвонил мне после разговора с его императорским величеством. Уж не знаю, что вы там не поделили, но я бы на вашем месте не воевал с царской семьей.
— Кто сказал, что я с ними воюю? Только прошу вернуть то, что принадлежит мне по праву, Сергей