милую картинку в прекрасное полотно. Он пел долго, весело хлопая в ладоши, и бурлила, вскипала, взвихрялась вода. Но и он утих. Снова стоял Хаггар напротив Хранителя, они оба пели, забыв о времени, лишь бы длилась песня. И тогда появились рука об руку могучий муж и юная женщина. Ветер развевал длинные седые волосы Веятеля, но, тиха и прекрасна, стояла рядом его подруга и струила божественный свет, ласково глядя на поющих. Сначала она, а потом и ее спутник вплели свои голоса в песню. И не стало ничего. Ослепительный свет, испепеляя, обрушился сверху. Охваченный небесным пламенем, Хаггар горел, и звучало: “Я проверю прозрачные камешки светом. В его потоке не скрыть изъян. И отброшу негодные, а те, что чисты, соберу в ладонь и унесу с собой”. Внезапно наступила тишина. Исчезла обжигающая боль. Прямо перед ним на иссеченном молниями камне в льющемся потоке света стояла женщина. Взглянув ей в лицо, Хаггар с трепетом узнал княгиню. Но сейчас не любимая женщина стояла перед ним, а жрица Светлого бога, объятая его священным огнем. Ее звонкий голос громом прозвучал в Святилище:
— Смертный, огненные боги, веселые боги Раэнора танцевали для тебя. Единый излил на тебя свой свет. Поднимись ко мне.
Хаггар подошел к камню и, быстро шагая по крутым ступеням, встал рядом со жрицей. Она взяла его руку в свою и подняла их.
— Смотри. — Жрица закинула голову. — Не закрывай глаза! Единый, дай нам свое благословение! Твои дети уже дали нам свое.
Хаггар стоял, облитый мягким светом, и силился хоть что-то разглядеть там, в вышине. Но ничего не было, кроме тихого сияния. Потом он увидел длинную, солнечную дорогу, и они с Элен, как дети, побежали по ней без оглядки. Дорога уводила их все выше, выше от земли, уже исчез из виду простиравшийся под их ногами зеленый травяной ковер, море ласково зашумело далеко внизу, а они все бежали, беспечальные влюбленные, пока, наконец, не засияли вдалеке солнечные вершины легендарных гор и благословенный берег не показался на горизонте. Ветер внезапно стих. Элен и Хаггар очнулись. Божественный свет померк.
Тихие и счастливые, они сошли с камня. Хранитель ждал их внизу. Выйдя к лестнице, он поднял руку ладонью вверх. Снизу раздались приветственные крики. Хранитель обернулся к влюбленным:
— Подойдите. — Он неожиданно радостно улыбнулся. — Закончим обряд. Хаггар и Элен встали перед лестничным спуском. Тем временем служители поставили на ступень высокий треножник, а на него — золотую чашу. Первый князь Раэнора привез ее когда-то из-за моря. Вокруг снова воцарилась тишина. Подошел еще один служитель, с поклоном передал Хранителю бархатную подушечку с кинжалом. “Древний клинок. Прекрасная работа”, — подумал арандамарец. Держа подушечку на вытянутых руках, Хранитель преклонил колена. Элен первой взяла кинжал и поднесла клинок к губам. Обнажив левую руку, она опустила ее к чаше и провела острием кинжала по запястью. Сначала крови не было. Но вскоре первые тяжелые капли медленно, со звоном упали в чашу. Не отрывая взгляда от темно-красной, пузырящейся на дне чаши влаги, Хаггар принял кинжал из рук возлюбленной и тоже поцеловал обагренное лезвие. Вдохнув сладкий запах, он вздрогнул и, не думая, полоснул по обнаженной руке. Его кровь брызнула, пенясь, и чаша быстро наполнилась остро пахнущей влагой. Треножник убрали. Хаггар увидел приготовленный у подножья лестницы костер. Рука об руку они спустились на последнюю ступень, держа чашу в руках. Элен заговорила:
— Я, жрица Единого, говорю вам: этот человек танцевал с богами и остался жив. Он получил их благословение. И на нем благословение Единого!
Ответом на эти слова был восторженный вопль. Подождав, пока крики улягутся, она продолжала:
— Я, княгиня Раэнора и ваша повелительница, говорю вам. Этот человек, Хаггар из Арандамара, отныне мой муж и ваш князь. Я сделала выбор, и боги его одобрили. Наша кровь пролита одним клинком и смешалась в одной чаше. Мы связаны пролитой кровью навеки, и ничто не в силах расторгнуть эти узы. А теперь — огня! — выкрикнула она. Два служителя поднесли факелы к костру. Дрова вспыхнули. Пламя взметнулось над головами, снопами разбрасывая искры. В полном молчании Элен наклонила чашу. Тягучая пурпурная влага полилась в костер, зашипела и, превращаясь в белый пар, таяла в ночном воздухе. Звонкий голос княгини вещал:
— Пусть земля Раэнора возьмет нашу кровь, и впитает, и сольет ее со своей.
Когда последняя капля упала в огонь, Элен обратилась к Хаггару:
— Теперь ты породнился с землей Раэнора. Ты — сын ее, как я — ее дочь. До самой смерти ты должен заботиться о ней, а когда умрешь — лечь в нее, Хаггар.
Она замолчала. Пламя догорало, приняв жертву. В проход между факелами выступили придворные в парадных одеждах. Впереди шел почтенный, седовласый старец. Он нес украшенный драгоценными камнями ларец. У самой лестницы старик с поклоном передал ларец Итису. Тот, приняв его, тоже поклонился и открыл крышку ларца. На черном бархате, блистая алмазами, лежала серебряная корона.
— Преклони колена, — приказала княгиня, и только тогда ошеломленный арандамарец увидел, что и ее чело украшает венец. Опустившись на колени, он следил, как Хранитель с глубоким поклоном протягивает ей ларец. Элен взяла корону и высоко подняла ее над головой. Граненые алмазы сверкали, играя отсветами на ее бледном, сосредоточенном лице. Повернувшись к коленопреклоненному арандамарцу, Элен медленно, чуть дыша, надела корону на его голову. Хаггар почувствовал ее тяжесть и холодящее прикосновение металла. И, как во сне, услышал слабеющий голос:
— Встань, князь Раэнора.
Строгие свидетели разошлись. Многим в ту ночь не спалось. Грядущие перемены, о которых им напоминали лишь уходившие на север тяжелогруженые обозы, поднялись перед ними, приняв облик человека. Что принес им пришелец из-за Реки? Судя по его порывистым, полным силы движениям, отнюдь не мир и спокойствие. Не спал в своих покоях Итис, вещими глазами разглядев в душе нового князя, пожалуй, слишком многое. Далеко в столице сидел за столом, уронив голову на руки, Румиль, и тоскливые думы теснились в его голове. Старый лекарь Дию, расхаживая по комнате, то улыбался своим мыслям, то озабоченно качал головой, то вздрагивал, не в силах побороть страх, мучивший его с того дня, как прежний владыка Раэнора остановил на нем свой мертвенный взгляд. А высоко в ночном небе бились, закрывая звезды, черные крылья, и горькие стоны долетали до погруженной в тревожный сон столицы.
Элен и Хаггар шли по узкой тропке в лавандовых полях. Легкий ночной ветер был напоен свежим запахом цветущих темно-фиолетовых кустиков. Громко стрекотали цикады. Перейдя по