годы правления Генриха существовали угрозы трону, более широкие трудности, связанные с социальными беспорядками, поставили перед власть имущими иные и менее трудноразрешимые проблемы. Рожденное узурпацией и актом насилия, правление Генриха IV стало свидетелем постоянных требований парламента принять меры против злодеев. В некоторых частях страны уровень преступности, в основном против личности, достиг высокого уровня. Хотя не всегда очевидно, почему в таких графствах и областях, как Дербишир, Лестершир и Ланкашир, где было сильно влияние герцогства Ланкастер, должно было иметь место значительное насилие, беспорядки, нередкие в приграничных графствах, можно объяснить более легко.
Нортумберленд, например, был одним из таких районов, где на правопорядок — или его отсутствие — повлияли давние пограничные войны против шотландцев, направленные в основном на уничтожение посевов, угон скота, захват и последующий выкуп людей. Такая деятельность, способствующая беспорядкам и применению насилия, неизбежно вызывала страх и неуверенность среди населения. Другие факторы способствовали тому, что в этом районе Англии было трудно обеспечить порядок. Одним из них было большое влияние семьи Перси, которая на практике пользовалась большим уважением, чем представители короля Англии, но после битвы при Шрусбери в 1403 году не обеспечивала никакого лидерства в графстве. Другой причиной была большая удаленность от Лондона (приближающаяся к 300 милям от столицы), что затрудняло эффективное отправление правосудия, оставляя этот аспект социального существования все больше и больше в руках местного оверлорда, если таковой существовал. Дело не только в расстоянии. Графство-палатинат Дарем, управляемое князем-епископом, образовало отдельную юрисдикцию, которая во всех вопросах, кроме некоторых, была свободна от власти короля[1004]. Закон Англии больше не был надлежащей силой в регулировании того, что даже в хорошие времена было проблемой для управления.
Создается впечатление, что в той или иной области царило чрезмерное беззаконие. В случае с Нортумберлендом парламентские записи ясно показывают, что существовал страх, что закон теряет контроль над ситуацией. Как сообщалось в 1410 году, судьи, ответственные за расследование беспорядков и привлечение виновных (по слухам, это были местные землевладельцы и шотландцы) к ответственности, были бессильны действовать, опасаясь насилия, которое могло быть применено против них[1005]. Некоторые части шотландских пограничных земель (и не всегда дела обстояли намного лучше в Вестморленде, где в 1405 году говорилось, что шериф был замешан в преступлениях, связанных с насилием и угрозами) стали "запретными" районами для тех, кто был призван поддерживать закон и порядок[1006]. Даже назначение в 1410 году комиссии oyer and terminer (слушающих и судящих), обычно довольно эффективное средство обеспечения правопорядка, похоже, не имело большого эффекта[1007].
Большая часть проблем в Нортумберленде в правление Генриха IV была вызвана враждебным отношением графов Нортумберленда к королевской власти. Участие сэра Томаса Грея в Саутгемптонском заговоре и подозрения в симпатии к нему других показали, насколько шаткой была власть Генриха V в нортумбрийском обществе. Во многом именно для того, чтобы утвердить истинного, оставшегося в живых наследника Перси в его графстве, король вступил в переговоры с шотландцами, которые в итоге привели к восстановлению Генри Перси в графском достоинстве и принесению им клятвы верности Генриху V. Улучшения в ситуации были, но в 1421 году в парламенте вновь прозвучали серьезные жалобы на преступления, совершенные в Редесдейле (где не действовало королевское право, поскольку эта область была пограничьем с Шотландией), а также в соседних графствах Нортумберленд, Камберленд и Вестморленд. Подчеркнутая здесь мысль уже была высказана, а законодательство принято в Лестере в апреле 1414 года: пограничье защищало преступника, который жил в пределах ее юрисдикции, где бы ни было совершено его преступление. Тех, кто жил в районах, на которые не распространялось королевское право[1008] (а в Нортумберленд входили еще два таких района, Тиндейл и Хексхэмшир), было очень трудно привлечь к ответственности.
Подобные конфликты юрисдикций означали, что преследовать преступников в графствах, граничащих с Уэльсом, и на большой территории, составляющей валлийскую марку, было не легче. Последствия восстания Глендовера для экономики и порядка в этих графствах были значительными. В парламенте 1407 года были высказаны жалобы на влияние, которое события последних лет оказали на Шрусбери. Его жители подверглись жестокому обращению со стороны солдат Ричарда II в 1398 году; город был сожжен валлийскими повстанцами; его экономическое процветание, которое в значительной степени зависело от фермерства, сильно пострадало от нападений; последствия битвы при Шрусбери в 1403 году ощущались на местном уровне; а расходы, связанные с наблюдением за валлийцами и поддержанием обороны от них, часто покрывались за счет самих горожан[1009]. Практически с самого начала правления Генриха IV подавались жалобы на валлийцев, которые днем и ночью пересекали границу с целью грабежа[1010].
Шрусбери и его графство Шропшир не были одиноки в высказывании подобных жалоб. В 1407 году Херефорд, расположенный на юге, жаловался, что жители валлийской марки приходят в Херефордшир, чтобы захватить скот и даже людей, которых затем отдают за выкуп; вместо того чтобы стоять на стороне порядка, многие землевладельцы из лордств марки оказывали помощь и поощряли тех, кто занимался такой преступной деятельностью, которую служители закона не стремились пресечь[1011]. Как и на северной границе, люди, а не только движимое имущество, могли быть захвачены и отпущены за выкуп. В 1416 году около тридцати человек, как сообщалось в парламенте, захватили в Херефорде группу местных жителей, которым они угрожали смертью или вывозом в Уэльс, если те не обязуются не преследовать их по закону за их действия. Хотя к этому времени восстание фактически закончилось, его негативные экономические последствия для Уэльса, а также желание отомстить тем, кто "победил" в войне, должны были побудить валлийцев продолжать совершать набеги на имущество своих в целом более благополучных английских соседей[1012].
Местные свидетельства, в основном взятые из юридических документов, говорят о том, что экономические факторы сыграли свою роль в создании "тревожных условий, вызванных восстанием Глендовера, как в лордствах южного Уэльса, так и в пограничных английских графствах[1013]. Хотя условия от беспорядков были заметно хуже в одних, чем в других, ни одно из них не избежало ущерба. Записи отражают определенный "перелив" насилия в Глостершир, несомненно, в ту часть графства, которая находилась к западу от реки Северн. В соседнем Херефордшире, хотя в начале правления Генриха V было зарегистрировано мало преступлений, к 1417 году ситуация изменилась к худшему. В то время как со стороны Уэльса по-прежнему совершались набеги, которые было трудно сдержать, больше неприятностей, по-видимому, доставляли представители дворянства графства, которые нанимали