Официально в стране сохранялись монархия и правительство Бахтияра, а Хомейни возвращался как частное лицо. Но всего через 10 дней произошло новое столкновение. Курсанты летного училища попросили показать им фильм про возвращение Хомейни, дежурный офицер отказал, разгорелся конфликт, в который мало-помалу оказались вовлечены революционеры и полиция. Командование училища вызвало на подмогу танковую часть, но в старых узких улочках танки оказались неповоротливы, а сочувствующие курсантам окрестные жители (на Востоке слухи распространяются очень быстро) к тому же стали бросать в них бутылки с зажигательной смесью. Постепенно на сторону восставших начали переходить армейские части. Бои длились весь день с переменным успехом, пока, наконец, имам не почел за благо открыто одобрить и возглавить восстание. Уже в конце дня 11 февраля у меня вдруг замигал экран телевизора, затем он на несколько минут погас, снова зажегся, и на экране возникла фигура худощавого человека в черном свитере с высоким воротником, который сказал три слова: «Энгелаб пируз шод» — «Революция победила».
1 апреля в Иране состоялся национальный референдум, на котором, по официальным данным, 98,2% населения проголосовали за исламскую республику. Так началась новая эпоха — впервые в ХХ веке идеология победившей революции основывалась на религии.
С тех пор высшая власть в Иране принадлежит духовенству и избираемому им верховному вождю (рахбару), а право выбирать исполнительную власть принадлежит народу. Это совмещение демократического и мусульманского начал, а также твердое решение об особом, не коммунистическом и не капиталистическом, а исламском пути развития, вызвало большой интерес к религии пророка за границей. В третьем мире стало распространяться убеждение, что ислам — лучшее средство для противостояния Западу («иудеям и крестоносцам»), а в Европе и Америке возник страх перед мусульманскими фундаменталистами, которых до тех пор воспринимали как противовес коммунистам. Правда, экспорт революции, к которому призывал Хомейни, не заладился из-за сложных отношений суннитов и шиитов и даже привел к тому, что во время ирано-иракской войны 1980—1988 годов большинство мусульман поддержали Ирак , а Исламская Республика Иран оказывала большую поддержку сандинистам в Никарагуа , чем афганским моджахедам, сражавшимся против СССР. Но роль религии во внутренней и внешней политике мусульманских государств возросла очень сильно.
Душа революции
Богослов Рухолла Мусави Хомейни, признанный в начале 1960-х «примером для подражания», прославился в 1962-м, выступив против предоставления права голоса женщинам, а религиозным меньшинствам отказав в возможности избираться в местные советы. Правительство было вынуждено отложить принятие закона, а Хомейни стал символом сопротивления западному курсу. Еще через год за прямую критику высочайшей особы его ненадолго арестовали. А выйдя из тюрьмы, Хомейни обвинил шаха в капитуляции перед США (поскольку шахское правительство предоставило всем американским военным на территории страны дипломатический иммунитет) и был выслан в Турцию. Долгие годы аятолла прожил в Ираке, а затем поселился в Париже, где к нему оказалось приковано внимание всего мира. Его пресс-конференции проходили иногда по нескольку раз в день, а все сказанное передавалось по телефону в Иран и мгновенно проникало в массы. Так имам впервые в жизни получил полную свободу высказываться, а весь мир — возможность его слушать и читать. К тому же представители светской оппозиции, поняв, что именно Хомейни может стать той силой, которая сокрушит режим шаха, тоже отправились к нему на поклон, рассчитывая получить на него влияние и, использовав его для свержения монархии, самим строить новый Иран. Время показало, до какой степени они просчитались. Дело в том, что на протяжении XIX и XX веков духовенство воспринималось как консервативная сила, глядящая назад в прошлое. Естественно, молодежь увлекалась прогрессистскими течениями — от либерализма до социализма. Сейчас в это сложно поверить, но почти все массовые движения в мусульманских странах долгое время были светскими. Аятолла Хомейни был первым, кто сумел соединить исламский фундаментализм со стремлением к модернизации, выступив против отживших свой век монархических режимов и предложив нечто совершенно новое — исламскую республику. Кроме того, он призвал к единству и солидарности всего третьего мира, в том числе и немусульманского. Именно благодаря успеху Иранской революции мусульманская молодежь во всем мире стала обращаться к своим корням, выступая одновременно против Запада и коммунизма.
Георгий Ежов
К взлету готов!
К взлету автомобиля над шоссе мы готовы давно — с тех пор как в 1965 году разбушевавшийся Фантомас поднял в воздух свой Citroёn DS на нарисованных мультипликаторами крыльях. Правда, в реальности крылья нужного размаха ну никак не поместились бы под полом этого автомобиля.
К взлету автомобиля над шоссе мы готовы давно — с тех пор как в 1965 году разбушевавшийся Фантомас поднял в воздух свой Citroёn DS на нарисованных мультипликаторами крыльях. Правда, в реальности крылья нужного размаха ну никак не поместились бы под полом этого автомобиля.
Всегда стремившиеся хотя бы к относительной достоверности создатели бондианы отказались от помощи художников и снабдили злодея Скарамангу более правдоподобным летающим автомобилем: крылья и двигатель к нему пристегивали в ангаре. Такая конструкция вполне могла бы полететь, но стал бы этот автолет таким, о котором мы мечтали? Может быть, наша мечта более походила на самолет Роберта Фултона в 1946 году? Его Airphibian превращался в подобие автомобиля после отстегивания хвостовой части фюзеляжа и крыльев. Этот агрегат ездил по хайвеям со скоростью до 80 км/ч и летал в небе, развивая все 200 км/ч, ведомый 150 «лошадками» автомобильного шестицилиндрового мотора. Заметим, Airphibian можно назвать первым авто, получившим сертификат летной годности от Управления гражданской авиации США.
С тех пор прошло 63 года, на протяжении которых регулярно появлялись сообщения об очередном проекте летающего автомобиля, который вотвот будет готов к взлету. Увы, орешек оказался слишком крепким.
Этот багги с парапланом (Parajet) уже вдосталь полетал невзирая на пробки и границы
Старт трансформера
На взлетной полосе одного из американских аэродромов 5 марта 2009 года расправил крылья и пошел на взлет двухместный Terrafugia Transition, разработанный в Массачусетском технологическом институте. Это настоящий трансформер, ничего пристегиватьотстегивать не нужно. Идею конструкции складного планера позаимствовали у палубных истребителей, которые откидывают вверх внешнюю часть крыла, чтобы их можно было спустить на грузовых лифтах в трюм и разместить там как можно больше боевых машин. Однако даже такой истребитель не пустишь на обычное шоссе: он всетаки слишком широк. Поэтому крылья у Transition имеют по два шарнира: один посередине крыла, второй у его основания, у порога фюзеляжа (или кузова?). В итоге удалось уложиться в два метра, хотя столько же пространства потребовалось и в высоту. Впрочем, тут общепринятый лимит вдвое выше, так что это имеет значение разве что для ворот гаража (или ангара?).
В отличие от Airphibian Фултона в Transition использован авиационный двигатель Rotax 912S, хотя он, скорее, автомобильной мощности, всего 100 л. с. Этим мотором приводится в движение либо толкающий винт, расположенный в целях безопасности сзади, либо колеса. Ездить с приводом от винта по дорогам общего пользования (как аэросани, например) совершенно невозможно. Во-первых, это слишком шумно, во-вторых, чрезвычайно неэкономично. А с приводом на колеса Transition расходует на 100 километров лишь 7,8 литра самого обычного, заметим, автомобильного бензина!
Создатели Transition подумали и о безопасности, причем как пилота, так и водителя. В машине есть деформируемая зона спереди, ремни безопасности. А из абсолютной экзотики — аварийный парашют, способный относительно плавно спустить весь аппарат на землю! В штатном же режиме приземление вполне по силам водителю, ставшему по совместительству и пилотом: посадочная скорость всего 82 км/ч.
Насколько далеко можно улететь на Transition от московских пробок? До Санкт-Петербурга бензина хватит: расчетная дальность полета 740 километров. При скорости 185 км/ч полет в северную столицу займет менее четырех часов. Но будут ли длинные наземные путешествия в этом автолете столь же комфортными, как в автомобиле, — пока еще вопрос. И взлететь, подобно Фантомасу, прямо с дороги не удастся, разве что с совершенно пустынного шоссе: размах крыльев Transition составляет 8,5 метра, да и раскладывать их на ходу нельзя. Впрочем, потенциальных покупателей автолета ценой