Это затейливый лето-, а чаще зимописец, кропотливо фиксирующий радости, а чаще печали, творимые обстоятельствами «быстротекущей жизни».
И наконец, это довольно активно действующее лицо (как правило, главный герой) поэтико-драматических миниатюр, где в спорах с другими персонажами он выясняет сущность и направление человеческих намерений, притязаний, пристрастий…
Александр Сергеевич Пушкин стал развивать этот весьма оригинальный жанр еще в лицейской юности, в «Исповеди бедного стихотворца», где добрый священник благополучно отпускает грехи страждущему и страдающему сочинителю. Затем были написаны «Поэт и толпа», «Разговор книгопродавца с Поэтом», «Чиновник и Поэт».
После знаменитого некрасовского «Поэт и гражданин» стихи в этом роде стали появляться значительно реже.
А в наше время направление это вновь расцвело, например в стихах Давида Самойлова «Поэт и старожил» или же у Олега Чухонцева – «Поэт и Редактор»…
Естественно, сочинители из Четыреста Сорок Восьмой не смогли остаться в стороне и с присущей им живостью и изобретательностью тоже испытали свое неокрепшее, но неугомонное перо в столь блестящем, столь замечательном жанре.
Оля Рапопорт:
Поэт и смерть
Смерть:– Я пришла, ведь ты меня звал,Ты со мною жаждал свиданья.Ледяное мое дыханьеВ пыльном воздухе ты искал.Я пришла. Я покорна тебе.Я в руках твоих стала пешкой.Обними же меня, не мешкай,Не ропщи, покорись судьбе.
Поэт:– Я не звал тебя, право, нет…Не сейчас, подожди немного…Недопита бутылка грога,Недописан лучший сонет.Я хочу и боюсь тебя.Дай мгновенье на размышленье.Не забвенье страшит, а тленье.Но достойно ли жить, скорбя?
Соня Вечтомова:
Поэт и продавец
Поэт: Отвесьте сыру мне кусман.Продавец: Ступай, несносный сыроман,Сыр просто так не продается.А этот еж еще суется…Поэт: Усатый, слушай, я – Поэт.Продавец:…Тем более, что сыра нет.Поэт: Вы не хамите, здесь не баня!Не усмехайтесь тут в усы!Я вам поэт, Капустин Ваня…(Смотрит на прилавок.)А может, взять мне колбасы?Продавец: Несчастный, жизнь побереги,Не ешь колбасные круги,Не трогай этой колбасы.Уж лучше сьешь мои усы…
Полина Махлина:
Поэт и акробат
Акробат: Зачем поэту голова?Ему рука нужна, не боле.Слова, слова, еще слова –Как незавидна эта доля.Он в мире мыслей и идей,А в кошельке, конечно, пусто…Поэт – пройдоха и злодей,Он оккупировал искусство.Поэт: Какая глупость! Что за вздор!Слова?! А что еще весомо?«В калитке должен быть забор» –На все готова аксиома.«Искусство добрым быть должно»…Кому ж еще, как не поэтам,Пить славы горькое вино,Оставшись трезвыми при этом?Акробат: А что взамен? Мы отдаемЗа славу пот, и кровь, и силы.Мы не вино, а слезы пьем,Себя доводим до могилы.Поэт: Ну знаю, знаю – что с того?Вы сладость муки не познали,Не ненавидя никого,Романа с истиной не знали.Всю жизнь трудиться. ПотерятьИ одиночества награду,И вдохновения отраду,И радость – в смерти застонать.Книг долгожданных не читать,От крыльев сделаться горбатым…(Задумчиво.)А может, стать мне акробатом?Акробат (не менее задумчиво):А может, мне поэтом стать?
«Как я провел тридцать второе января»
– Сегодня мы будем писать сочинение «Как я провел зимние каникулы».
– Да вы что?!
– А что?
– Нам это «как я провел» в школе-то надоело.
– То про лето, то про праздники, то про каникулы.
– А теперь еще и здесь.
– А вы напишите «провел» в смысле – «перехитрил».
– А как это?
– А вы подумайте.
Подумали быстро и говорят:
– Не получается. Их ждешь-ждешь, весь календарь наизусть выучишь, а когда наконец они придут, их перехитривать?! Жалко.
– Хорошо. Тогда напишите сочинение «Как я провел жизнь».
– В смысле – перехитрил?
– Нет, в самом прямом смысле.
– Но мы ведь ее еще не провели. Она ведь еще только-только начинается, наша жизнь.
– А вы как будто?
– А если «как будто», то времени не хватит. Это же огромная целая жизнь. Да еще придуманная. А у нас на все меньше часа осталось.
– Ладно, согласен: целая жизнь – это надолго. А если взять один день? Давайте напишем сочинение «Как я провел тридцать второе января».
– Такого дня и нет.
– А если договориться?
– Ну, если договориться…
– Вот и пишите.
Марьяна Орлова, 12 лет:
32 января было восьмисенье.
В школу в восьмисенье мы не ходим, а взрослые на работу ходят, поэтому с утра я не стала есть манную кашу, но зато съела тридцать два пирожных, заодно высчитав их объем.
После завтрака я пошла искать восьмое чудо света. Нашла. Сначала в сугробе нашла ноги, потянула за них и вытащила восьмое чудо.
Это была Света из нашего класса. Я взяла ее за руку, и мы пошли искать девятое чудо света.
Пока искали, встретили ребят из нашего класса, которые тоже искали какие-нибудь чудеса света: кто восьмое, кто двенадцатое, а кто уже двадцатое. Стали искать вместе.
Тридцать второе чудо света – горка – не выдержало и сломалось, потому что нас было много, а оно – одно.
Потом мы разошлись по домам и я стала обедать. Суп, оставленный родителями, я послала маме по почте, а сама стала есть конфеты.
Конец ознакомительного фрагмента.