А дальше всё закружилось, как в каком-нибудь древнем романе о деяниях прославленных предков. Широ потерял счёт времени. Он метался по замку, врывался в каждое помещение, находил там перепуганных, пытающихся хоть куда-нибудь спрятаться слуг, или врагов, которые, уверившись в скорой победе, уже шарили по сундукам и ларям. Всех встреченных по пути союзников Широ отправлял вниз, на помощь Мицуёри-сэнсею. Ему не требовалась охрана. Широ чувствовал, как безумный страх в нём сменился такой же безумной храбростью, и буквально упивался этим чувством. Он жалел, что в замке рассеялись только два десятка врагов, он хотел бы сразиться с тысячей, найти и уничтожить их всех, до самого последнего, Кано…
Пока что ему невероятно везло: Широ не получил ни царапины. Брызги крови на одежде принадлежали не ему. Может быть, сам Асакура Райдон вселился в своего наследника, сделав его почти непобедимым?..
То-то и оно, что почти.
Добравшись до самого верхнего этажа, Широ, наконец, обратил внимание на то, что любой другой заметил бы ещё несколько минут назад. В воздухе пахло дымом.
Здесь, наверху, не было людей. Широ с мечом наголо напрасно метался по комнатам: все, кто мог, уже либо покинули замок, либо прятались где-то внизу, либо были убиты. Дымом уже не просто пахло, он был виден: серый дым медленными клубами поднимался наверх, проникая даже сквозь крепкие доски пола, и с каждым мигом становился всё удушливее.
Мы горим, наконец понял Широ. Кто-то поджёг замок. Скорее всего, это сделал кто-то из нападающих, когда стало известно, что Торио мёртв.
Замок сделан из камня и дерева, сейчас жарко, уже много дней не было дождя, - всё здесь сгорит легче лёгкого.
Застонав, Широ кинулся обратно к лестнице, но снизу на него вдруг пахнуло таким жаром, что он вынужден был отступить. Огонь распространялся очень быстро, жадно пожирая сухую просмолённую древесину. Где-то в глубине густого тёмно-серого чада Широ увидел мелькающие огненные всполохи.
Путь назад был закрыт.
Но ведь это невозможно, это слишком нелепо – погибнуть здесь и сейчас! Широ растерянно заморгал слезящимися от дыма глазами. Он посмотрел на свой меч – прекрасный меч в ножнах из кожи ската, который теперь ничем не мог ему помочь. Что делать? Прыгать вниз – самоубийство. Оставаться здесь – медленная и страшная смерть.
Широ вбежал в комнату, где во время правления господина Райдона располагался, наверное, центр наблюдения за всеми окрестностями замка. Благодаря широкому окну, здесь было меньше дыма. Широ беспомощно остановился напротив окна, с ужасом глядя на мутные сёдзи, которые он задвинул за собой. На белой бумаге уже появлялись тёмно-коричневые пятна от горячего дыма.
Окно выходило на обратную сторону замка: в него был виден только безмятежный, застывший в утренней неге парк и далеко-далеко за ним – рисовые поля. Где-то там была его родная Нидзёмару…
Широ смотрел в окно, боясь поворачиваться к дверям. Его спине становилось всё жарче и жарче. Когда Широ, набравшись храбрости встретить смерть лицом, всё-таки обернулся, он увидел совсем не то, что ожидал. Совсем-совсем не то.
Сёдзи уже не было, вместо них надвигалась стена огня и дыма. Пол под ногами начинал чернеть. А на границе, где светлые доски пола переходили в пугающую черноту, стояли три человека. Господин Райдон, Юки и молодая прекрасная женщина – госпожа Асаи, его мать, - смотрели на Широ и с любовью протягивали к нему руки.
…Потом из дыма с рёвом вынырнула ещё одна фигура, четвёртая. Она с топотом пронеслась прямо сквозь полупрозрачную группу людей и со всего маху ударила Широ кулаками в грудь.
Удержаться на ногах он не смог. В глазах помутилось, дыхание с хрипом вырвалось из ушибленных лёгких, а руки бесцельно схватились за пустоту.
Почувствовав, что падает, и падает куда-то намного ниже уровня пола, Широ потерял сознание.
И сделает сильным
Очнулся. Он лежал на спине, вдыхая запах гари. Открыл глаза: небо над ним было совершенно белым, далёким и скучным. Затылок болел, грудь болела, болело всё. И одежда почему-то была совершенно мокрой, но это Широ почувствовал уже потом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сначала он подумал, что умер, и это обстоятельство почему-то нисколько его не взволновало. Душа, уставшая от сильных эмоций, почти не откликалась на мысли. Боль не казалась доказательством жизни: кто сказал, что у мертвецов ничего не болит?
Юки мёртв. Торио мёртв. Замок… Тут Широ осторожно, медленно повернул голову влево, и увидел каменный остов замка, а над ним – чёрные, обгоревшие стены. Клубы дыма уходили в небо, подкрашивая его в серый цвет. Значит, замка тоже нет.
Так же медленно, не делая резких движений, Широ повернул голову вправо. Сначала он увидел свой меч в ножнах из кожи ската, рукоять которого лежала на одном уровне с его головой. Потом разглядел фигуру сидящего на смятой траве человека. Она почему-то расплывалась в глазах.
Широ никак не мог собраться с мыслями. Что произошло? Он помнил, что находился на самом верхнем этаже горящего замка. Как теперь он оказался здесь? Если он выпал из окна, то почему жив? И кто этот человек рядом? Почему он просто сидит, будто изваяние?
Раздался далёкий грохот: Широ показалось, что обрушилась очередная стена замка, но потом он понял, что это был гром, просто гром.
Первые капли дождя упали Широ на лицо, прочертив на закопчённых щеках грязные дорожки. Он заморгал. Небо было не белое, просто покрытое тучами. Начинался сезон дождей.
Хлынул ливень. Пришлось зажмуриться. Широ лежал, распластавшись на траве, и чувствовал, как потоки дождя омывают его тело прямо сквозь одежду, возвращая подобие жизни в уставшие мускулы. Он думал о госпоже Моринага, которая осталась пленницей двойных стен замка, о Цуё, которой он так и не смог помочь, об учителе Мицуёри, судьба которого неизвестна, о главнокомандующем Имагава, который, должно быть, до сих пор не знает, что произошло с замком Мино. О Юки думать совсем не хотелось. Эта потеря пока просто не укладывалась в голове. Со временем, конечно, уложится, никуда не денется, но пока…
Однако, кто же всё-таки этот человек, невозмутимо сидящий рядом?
Широ снова повернул голову вправо, напряг зрение и только тогда опознал Кано. Безжалостный воин сидел, подставив лицо дождю. Густая грива волос слиплась от воды и казалась похожей на змеиное гнездо. На коленях у Кано лежал его меч, лишённый ножен, тускло поблёскивающий сталью в дневном свете.
Значит, это Кано спас его из огня. Каким-то образом приволок сюда, подальше от горящего замка. Почему-то не убил обморочного и даже меч не отобрал. Странно, но не интересно. Ничего больше не интересно.
- Что произошло? – хрипло спросил Широ.
Надо же, и голос до сих пор есть.
Кано даже не поглядел в его сторону. Но ответил:
- Нам повезло, мы упали в ров. Я тебя вытащил и меч твой тоже. Один, второй утонул.
- Спасибо, - машинально откликнулся Широ и только потом отметил, как нелепо это звучит.
Кано и на это никак не отреагировал. Не усмехнулся, не кивнул.
- Торио мёртв, знаешь? – Широ сделал попытку сесть, и попытка увенчалась успехом, хоть тело и откликнулось болью. – Причём, похоже, его убила женщина.
- Знаю, - сказал Кано.
- А ты почему не убил меня, когда это было возможно? – прямо спросил Широ.
- Это всегда было возможно. Это возможно и сейчас, - откликнулся Кано.
- Значит, всё ещё хочешь убить меня?
- А ты?
Широ задумался, чего он хочет. Получалось, что ничего. Это чувство называется опустошением, и Широ сейчас был опустошён, как никогда раньше. Ему почему-то казалось, что и Кано тоже.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Мы должны это закончить, - проговорил Широ.
- Пожалуй, что должны, - согласился Кано.
Он поднялся на ноги, быстро, но без прежней грациозной лёгкости, делающей его похожим на дикого зверя. Широ тоже постарался встать, хоть это и не удалось ему с первой попытки. Тупая, ноющая боль во всём теле не собиралась исчезать.