Не успев додумать эту мысль, Широ уже вылетел из замка, так быстро, будто он до сих пор был простым мальчишкой, а не властительным даймё. У открытых ворот прямо на земле скорчившись лежал какой-то человек в широкополой соломенной шляпе и хламиде, густо залитой кровью. Вокруг него полукругом стояли недоумевающие стражи ворот. Увидев Широ, они сразу же низко поклонились, а раненый гонец ещё сильнее сжался.
Широ хотел немедленно потребовать от гонца объяснений, но вместо этого с его губ сорвался совсем другой вопрос:
- А где же твоя лошадь? Ты ведь не пешком?..
- Мою лошадь убили, - Йомэй-сама, - хрипловатым, но неожиданно звучным голосом откликнулся раненый человек. – Убили почти у самой деревни… Я еле дополз до замка.
- Кто убил? – тупо спросил Широ.
- Враги… Они уже здесь… - сообщил гонец невероятную новость. Его жилистые, даже на вид очень сильные руки бесцельно мяли пропитанную кровью одежду.
От потрясения Широ едва не утратил дар речи.
- К-как это здесь? Где именно здесь?
- Прямо здесь, у ваших ворот, Йомэй-сама… - то ли прошептал, то ли прошипел гонец, и вдруг резко выпрямился. Рука, шарившая по одежде, молниеносно скользнула под хламиду и вытащила оттуда меч. Низко склоненная голова поднялась, шляпа упала с затылка, а в лицо Широ впились горящие ледяным пламенем знакомые глаза…
Широ инстинктивно попятился, беззвучно развевая рот. Теперь он не мог издать ни звука. Наяву сбывался самый страшный кошмар.
Увидев у «раненого» гонца оружие, стражи сориентировались быстро. Но Кано был быстрее их. Широ успел отступить назад только на три шага, а уже двое из его людей упали на землю мёртвыми. Ещё двое бросились на врага с отчаянными криками, но за те секунды, которые потребовались им, чтобы приблизиться, Кано успел сбросить свою уродливую хламиду и оказался под ней совершенно невредимым, в лёгком доспехе. Широ в нос ударила волна тяжёлого запаха гвоздики. И он повернулся и побежал обратно в замок, кинулся со всех ног, не разбирая пути, к лестницам, перепрыгивая через две ступеньки, чтобы только скрыться, только чтобы убежать от этого кошмара. Он был почти раздет и не вооружён. Потом в хронике напишут, что молодого даймё захватчики зарезали прямо на постели…
Достигнув третьего этажа, Широ остановился: сбилось дыхание. Его глаза блуждали, ни на чём не останавливаясь, на лбу выступили капли пота. Ему было страшно, как никогда в жизни. Он слышал крики снаружи, и не мог понять, кто и почему кричит: то ли умирающие, то ли нападающие. Судя по лязганью металла о металл, перед самым замком развернулось сражение. Неужели Кано как-то сумел пробраться в Мино один-одинёшенек?
В голове шевельнулась вялая мысль, что на третьем этаже, то есть совсем рядом, есть балкон, можно выйти и посмотреть, что творится снаружи. Еле передвигая ослабевшие от ужаса ноги, Широ двинулся к балкону, с которого полагалось осматривать окрестности замка и любоваться чудесными видами. Сейчас вид с балкона открывался совсем не чудесный: выползающее из-за горизонта солнце освещало распахнутые ворота, спущенный мост и бегущих по нему людей: Широ с перепугу показалось, что их много, очень много, хотя их было всего два десятка. Замок охранялся в два раза большим количеством воинов.
Но площадка перед самым входом была уже залита кровью слуг Асакура. Там было всего-то шесть воинов, Кано расправился со всеми. Он не торопясь вытер меч об одежду одного из мертвецов, шагнул в дверь замка и пропал из виду.
«Он пришёл за мной, - понял Широ. – Куда же мне спрятаться, куда, куда, куда…»
Отряд Торио двигался ко входу в замок, почти не встречая сопротивления. Мечники бежали впереди, их прикрывали лучники. Перед глазами Широ с криком пронеслась и рухнула вниз фигура человека: один из воинов пытался стрелять по врагам из окна замка, но сам упал, сражённый стрелой.
Тут навстречу противникам из ворот замка выбежали ещё воины: и самураи, успевшие вооружиться, и даже слуги, вооружённые кто чем: и ухватами, и топорами. Отважные люди не пытались прятаться, они бросились защищать своего господина и свой замок. Впрочем, возможно, они просто пока не поняли, что отряд из двадцати человек с Кано во главе – это всё равно что целый полк, который не одолеть усилиями даже всех слуг замка. Руки Широ медленно поднялись и впились в волосы над висками. «Боги, - подумал он, - ничего хуже быть уже не может».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Один из слуг, выбежавших из замка, был вооружён настоящим мечом. Одет он был кое-как, не лучше самого Широ, но сражался уверенно, как настоящий воин: он тяжело ранил одного из нападающих и сразу же развернулся, встречая клинком другого. Широ потребовалась целая секунда, чтобы опознать его с высоты: это был Юки! Юки бросился сражаться с врагами, пока он, Широ, позорно бежал и прятался!
Стыд обжёг Широ, как будто сверху на него обрушилась целая бочка кипятка. В это мгновение он возненавидел себя. А в следующее пожалел, что не позволил Кано убить себя сразу.
Когда Юки разворачивался, намереваясь скрестить меч с ещё одним из нападавших, в его грудь вонзилась стрела. Широ даже не понял, кто стрелял. Застывшими от безмерного ужаса глазами он смотрел, как Юки поворачивается всем корпусом и падает на колени, а потом заваливается на спину, выронив из руки меч. Его белая ночная одежда сбилась и задралась, деревянная сандалия слетела с одной ноги. Застывшее, побелевшее лицо обратилось к небу.
- Не-ет, - простонал Широ, впиваясь ногтями в перила балкона, - не-ет, нет, нет, нет…
Ему хотелось броситься вниз, схватить друга в охапку, утащить подальше, чтобы над его телом не глумились враги… Но Цуё успела первая. Она снова его опередила.
Цуё выбежала из замка, оттолкнув кого-то из сражающихся, и упала перед убитым мужем на колени. Упала и замерла. Прямо над её головой просвистела ещё одна стрела, воткнувшаяся в деревянную стену, но Цуё даже не дрогнула. Её маленькие руки безмолвно лежали на груди Юки, рядом с тем местом, куда попала стрела. Плечи девушки не дрожали, голова была низко склонена, но Широ почему-то знал, что она не плачет.
Спустя несколько долгих мгновений, Цуё подняла голову и сказала так громко и чётко, что её услышал даже Широ на своём балконе:
- Гады. Всех вас перережу.
И внезапно вскочив, крошечная девушка выхватила из-за пазухи нож-танто. Враги отпрянули. Видно, такая ненависть бушевала в её глазах и такое горе, что даже воины Кано не смели броситься на неё.
Только тогда Широ понял, что ему нужно делать.
Двойные стены
Асакура Торио был практичным и осторожным человеком. Лезть в гущу сражения он, разумеется, не стал и с самого начала не собирался. Показав союзникам тайный проход и уединённое место в призамковом парке, где можно укрыться, он в одиночестве покинул Кано и его отряд.
В трёхстах шагах от места укрытия Торио с огромным облегчением обнаружил то, что искал: покосившийся деревянный сарай, который выглядел так, будто вот-вот рухнет. Торио очень боялся, что за столько лет его, например, успели снести, или сарай сгорел во время очередного пожара. Вообще идея с сараем всегда казалась ему не самой удачной: внимательный путник мог бы и удивиться, завидев непонятное строение в таком сравнительно пустынном месте. Но в самом сарае не было ничего интересного: там валялись побуревшие черенки от лопат, ржавые заготовки для мечей и тому подобная рухлядь.
Убедившись, что с сараем и его содержимым всё в порядке, Торио приступил ко второй части своего плана, а именно: принялся разгребать мусор в самом захламлённом углу. Морщась от отвращения, он оттолкнул в сторону неряшливые мотки сгнившей мешковины, едва не выколол себе глаз длинным зубцом старых грабель, отодвинул в сторону скользкий на ощупь ящик, в котором, судя по писку, поселились крысы. Отметя рукой в сторону два или три слоя густой паутины, Торио нашёл то, что искал: тщательно замаскированную дверь в земляном полу. Покрытая несколькими слоями натурального лака дверь нисколько не пострадала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})