Читать интересную книгу Догоняя Птицу - Надежда Марковна Беленькая

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 103 104 105 106 107 108 109 110 111 ... 136
проверились, - тоже очень спокойно добавила она.

Два раза повторила: туберкулез.

Лота, потрясенная, молчала.

Даже в больнице она не встречала, чтобы туберкулезом болели обычные люди. Больных изредка проверяли на сифилис, еще реже - на мифический СПИД, в который никто особо не верил, но Лота ни разу не слышала, что бы кого-то проверяли на туберкулез. Она не знала, где и как проанализироваться таким образом, чтобы не влипнуть в учетно-диспансерное болото. Туберкулез ей казался такой же атавистической, а заодно и бюрократической рутиной, как бубонная чума или сибирская язва. Один месяц - и угасла Гита: задохнулась, как рыба, вытащенная на воздух. Одно легкое рассыпалось в труху, другое представляло собой дырявую тряпочку. Лота видела фотографии таких легких в анатомическом атласе. Они были похожи на жухлые осенние листья, когда мороз уже ударил, а листья еще не убрали. Умереть от туберкулеза в конце двадцатого века это все равно, что ходить по улицам с переносицей, провалившейся от сифилиса. Средства найдены давным-давно. Пусть даже милиарный, пусть острейшая форма. Не сумели спасти: поздно было.

-Она была слабенькая. Плохо питалась. Простужалась и болела, сама знаешь. У нее там даже не было теплых вещей! Зимой ходила в плаще, - вздохнула Гитина мать. - Вы хотя бы следите за собой, девочки.

Они с Гитиной матерью стояли в прихожей - в дом она Лоту не приглашала - и Лоте хотелось прижать руки к груди и сказать: "Я тут ни при чем". Но ее слова могли огорчить мертвую Гиту, которая считала, что матери так спокойнее - поменьше знать. И Лота молчала.

Значит, еще тогда, той весной, родиной всех Лотиных воспоминаний о Гите - она была до краев наполнена смертью, всюду роняла ее семена, и если поднести к ней датчик вроде счетчика Гейгера - она бы вспыхнула и засветилась, как огни на мачте в грозу, или затрещала, как скатерть, которую разрывают пополам. У Гиты в шкафу лежал Лотин любимый свитер - она собиралась забрать его с собой в Питер, а Лота забыла его забрать, когда приходила к ней в гости в последний раз. И две Лотины книги - одна непрочитанная, другая библиотечная. Но неудобно было спрашивать Гитину мать о такой ерунде. Ее дочь умерла навсегда, а эти ничтожные предметы по-прежнему лежат в ее комнате наверху, потому что они бессмертны. И Лоте, видите ли, по-будничному, по-деловому необходимо получить их назад у тех, кто остался жить в одном доме, под одной крышей с этими бесстыдно бессмертными предметами.

Гитина мать стояла перед Лотой маленькая, изящная, уютная в своем шелковом кимоно, словно породистая домашняя кошка, и что-то быстро говорила, хмуря брови и глядя круглыми, лишенными выражения совиными глазами куда-то мимо Лоты. Как будто опасалась, что Лота повернется и уйдет или, наоборот, начнет стаскивать с себя рюкзак и пальто и теснить ее к гостиной, где с ней придется что-то делать - поить чаем, например.

Вскоре Лота извинилась, надела шапку и сказала:

-Мне пора, на работу опаздываю.

Ведь Гитина мать не знала, что работы у Лоты больше нет. И ее напряженное лицо разгладилось. Она казалась непривычно умиротворенной, и Лота подумала: когда такое горе, слез нет. Может, Гитина мама вообще разучилась плакать и не заплачет уже никогда.

-Остались вещи, - сказала Гитина мать неожиданно потеплевшим голосом. - Мы их раздавали друзьям. Если хочешь, можешь подняться и тоже что-нибудь взять себе.

-Нет, спасибо, - ответила Лота чересчур, наверное, поспешно.

Она подумала, что это как прикоснуться к мертвецу, лежащему в гробу - Лоту всегда пугало, что когда-нибудь ее заставят это сделать.

-Может, щей поешь? - неожиданно спросила Гитина мама.

Она просто сразила Лоту этими щами - это уже не просто чмокнуть покойника в щеку, а нагнуться и поцеловать в губы.

-Верочка их любила...

И тогда Лота разделась, уселась за стол и съела тарелку щей, хотя никакая еда в мире в этот миг не лезла ей в горло, а вилка, которую ей дала Гитина мама, ужасала возможной инфицированностью. Но она старательно жевала и глотала, не чувствуя вкуса. Она добавляла в щи кетчуп и майонез, заедала их белым хлебом и даже отламывала кусочки молочного шоколада и тоже засовывала в рот вместе со щами, как это делала Гита.

А Гитина мать сидела и смотрела на Лоту остановившимися глазами.

На прощанье она еще раз напомнила про анализ, а потом предложила все-таки что-нибудь взять на память. Несколько секунд Лота мялась в дверях. Ей хотелась сказать Гитиной матери, что у нее в ванной под зеркалом уже лежат бусы и кожаный браслет умершей Гиты, и этого в принципе достаточно. Но неожиданно передумала и взяла ее куклу детства - долговязую, ногасто-рукастую пластмассовую дылду, которая год за годом мерзла в корзинке под крыльцом. Кукла была выцветшей, ледяной и совсем голой. На гладком синюшно-белом теле был нарисован комбинезон - зеленой краской или аптечной зеленкой. Его нарисовала маленькая Гита - еще в то время, когда ее родители не были нежно обласканы государством.

* * *

Вскоре в город пришла оттепель.

Лота сделала анализ на туберкулез, ответ был отрицательный.

В один из вечеров по пути домой она завернула в крошечный парк. Это был даже не парк, а заросший пустырь за трамвайной остановкой - в Москве много таких безымянных лесопосадок, оставшихся, думала Лота, от дремучих лесов, занимавших ее место в древности. Лота сошла с трамвая, зашла поглубже в этот хмурый и подозрительный лесок - старые липы с трагическим выражением черных ветвей, несмотря на зимнюю прозрачность, полностью скрыли ее от чужих глаз - и поцеловала дерево. Что она почувствовала? Это было похоже на вдох или глоток. Дерево напряжено молчало,

1 ... 103 104 105 106 107 108 109 110 111 ... 136
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия Догоняя Птицу - Надежда Марковна Беленькая.
Книги, аналогичгные Догоняя Птицу - Надежда Марковна Беленькая

Оставить комментарий