исчезло, когда поезд с визгом пронесся по туннелю, пытаясь остановиться.
— Черт.
ГЛАВА 36
«Выглядит как невинный цветок, но под ним прячется змея».
— Уильям Шекспир
ОЛИВИЯ
Существовали определенные руководящие принципы, которым следовали все политики и их семьи. В них было всего три основных правила:
1. Если в какой-то момент появится шанс вырваться вперед — никогда не оглядывайся назад.
2. Люди будут говорить много, убедись, что ты контролируешь то, о чем они говорят.
3. Всегда будь готов отрубить голову своим врагам, особенно когда они стоят на коленях.
— Нил, — прошептала я, подходя к нему сзади.
Он не посмотрел на меня, даже не раговорил. Он просто пил, глядя на солнце, садящееся за линию деревьев в кабинете его брата.
— Адриана покончила с собой. Лиам пошел поговорить с ней, и она просто прыгнула. Хотя никто не знает, кто она, у нее было несколько минут эфирного времени, прежде чем они вернулись к освещению «Святой Мелоди»…
— Оливия, нашу невестку похитили, — сказал Нил. — Ты можешь приберечь свою ярость до возвращения Мелоди.
— Нил, это дерьмо уже разнеслось по подражателям, а Лиам слишком слеп, чтобы увидеть это. — Когда он стал тем мужчиной, которого я вижу перед собой? — Они звонят в гребаное ФБР. Через несколько часов одни из самых влиятельных итальянских боссов встретятся, чтобы свергнуть нашу семью. Что ты там говорил о Рое? Он больше не платит полную цену? Нил, выйди из тени. Если не для меня, то для Лиама. Ему нужно, чтобы ты прикрывал его спину. Мы не знаем, кому доверять, но мы семья, и пока Мел не вернется, мы не можем просто ждать, пока нас будут передвигать, как шахматные фигуры. Садись в кресло и веди, или нас столкнут с обрыва.
Я вижу это в его глазах: готовность умереть за своего брата. Но была ещё жажда руководить, быть Ceann Na Conairte.
— Как ты узнала об этой встрече?
— Никто не обращает внимания на Барби из Малибу, — сказала я, садясь на стол. — Вопрос в том, что ты собираешься делать?
Он внимательно посмотрел на меня.
— Нил.
— Я позволю ему разобраться с этим. Самое первое, о чем нам нужно побеспокоиться, — это держать Роя и остальную мелкую рыбешку в узде. Выборы состоятся через несколько дней. Как дела у твоего отца?
И вот так он стал совершенно другим мужчиной.
— Его победа бросит небольшую тень на Мелоди. Мы думаем, что если к тому времени ее не найдут, мы сделаем объявление.
— Надеюсь, к тому времени она вернется. Такое пристальное внимание к семье — это нехорошо.
— Надеюсь. — Или нет. — У тебя есть на примете какой-нибудь отвлекающий маневр?
Он сел, расслабившись в своем кресле. — Нет. Но я думаю над этим.
— Что ж, — я спрыгнул со стола, — я оставлю тебя наедине с твоими мыслями. Если я тебе понадоблюсь, я буду у Итана.
— Как он?
— Совершенен во всех отношениях. Он не знает, что что-то не так, и я хочу, чтобы он не чувствовал нехватку материнской любви.
Он поцеловал мою ладонь.
— Не слишком привязывайся, детка. Лиам держит его близко к себе, и когда Мел вернется, я не удивлюсь, если они уедут на некоторое время после всего этого дерьма.
Нет. Никто не заберет Итана у меня. Он был счастлив, и я сделаю все, чтобы он таким и оставался.
— Конечно. А теперь приступай к работе. Я серьезно. Я уверена, что мы теряем деньги. По крайней мере, Лиам будет рад, что на одну проблему будет меньше. — Поцеловав его в щеку, я ушла. Выйдя из офиса, я позвонила единственному человеку, который, как я знала, клюнул бы на наживку… В конце концов, он уже заглатывал ее однажды.
— Здравствуйте, офицер Скутер слушает.
— Лиам Каллахан убил свою жену.
— Простите, что? Алло? Как вы узналИ? Алло? Пожалуйста, повторите.
Повесив трубку, я вытащила сим-карту из телефона, прежде чем разломить ее пополам. Я вошла в сине-зеленую детскую, и вот он там, в своей маленькой белой кроватке, тянется к мобилю в виде звезды.
— Вот и мой мальчик. Кто тебя разбудил, а?
Он выплевывал пузыри, когда смотрел на меня снизу вверх. Это было удивительно, сколько любви было в его крошечном теле. Подняв его на руки, я обнаружила, что плыву к окну. Лиам был таким параноиком, что поставил на нем решетку.
— Твой папа сумасшедший. Но не волнуйся, он пропадёт на некоторое время, я обещаю.
Нил станет Ceann Na Conairte.
Мой отец станет президентом.
И я позабочусь о нем.
О всех них.
ГЛАВА 37
«Заслужил это! Осмелюсь сказать, что так оно и есть. Многие из тех, кто живет, заслуживают смерти. И те, кто умирает, заслуживают жизни».
— Дж. Р.Р. Толкин
СКУТЕР
Я не понимал, почему все были так чертовски напуганы. Мы поймали его. Мы, блядь, поймали его. Я знал, что что-то было не так. Этот человек что-то скрывал, и теперь я знал, что именно. Он был бО́льшим монстром, чем я думал. Я знал, что он стоял за бесчисленными убийствами, но убить свою собственную гребаную жену?
— Этого недостаточно, — сказал капитан. Я бросил папку на его стол, документ, на создание которого я потратил несколько часов.
— Сэр…
— Этого недостаточно, Скутер.
— Чушь собачья!
— Офицер…
— Нет! Я устал от этого дерьма. Все так чертовски боятся этих придурков, что закрывают на все глаза. — Сняв свой значок, я бросил его на стол. — Заберите его. Вы тоже боитесь их? Или вы такой же, как остальные эти лишенные морали куски дерьма, разбросанные по этому городу?
Он поднялся со стула так быстро, что тот врезался в жалюзи позади него.
— Ты что, потерял свой чертов разум? Ты себя слышишь?