«Пусть всё получится. Пожалуйста!».
Данил
Оба паркуемся во дворе и синхронно выходим из тачек. Честно? Я на измене и прекрасно понимаю, что облажаться сейчас не могу, но есть один существенный затык — от меня уже ничего не зависит. И только стоящий напротив меня парень, сам того не осознавая, является единственным моим проводником в мир без забот. Вот только Амир тоже на нехилом таком нервяке, и это видно невооружённым взглядом.
— Соберись, тряпка, — шутливо бью я его по плечу и ободряюще улыбаюсь.
— Что мне там ждать? — кивает он в сторону дома и хмурится.
— Не могу сказать, Амир. Не в обиду, но ты должен сам от неё всё услышать.
— А ещё в друзья набивался, — бурчит парень и я улыбаюсь, понимая абсолютно чётко, что Бахтияров не размазня и шансы на успех стремительно растут вверх.
— Идём, — делаю я шаг к дому, но Амир стопорит меня, а затем выдаёт, ввинчиваясь в меня взглядом так, что я тут же понимаю — ему важно, чтобы его услышали.
— Данил, я воспользовался ситуацией. И да, то, как я поступил, чести мне не делает. Но если можно было отмотать время вспять, то я бы не стал переигрывать. И ещё — я ни о чём не жалею.
— Мне плевать на честь, если в итоге счастье оказывается чем-то не про меня, так что можешь расслабить булки.
— Расслабишь тут, — сглотнул Амир и кивнул сам себе, внутренне готовясь к своей последней битве.
Мы оба бредём к дому и входим внутрь. Разуваемся, раздеваемся и движемся на звуки лёгкой классической музыки, которая играет из столовой.
Я снова улыбаюсь. До знакомства со мной Айза слушала настоящую музыкальную отрыжку отечественных радиостанций, а теперь вот — серое вещество в её черепной коробке эволюционировало и наконец-то приобрело извилины. Уже не всё потеряно.
Входим в помещение, в котором стоит большой, длинный, обеденный стол, накрытый всего на одну персону. За ним сидит моя всё ещё жена, нарезая стейк на маленькие кусочки и что-то просматривая в экране планшета, стоящего прямо перед ней.
— Ты явился портить мне аппетит? — не поднимая на меня глаз, произносит Айза, а потом всё-таки отрывает взгляд от тарелки и моментально выпадает в осадок. На секунду замирает и закашливается, поспешно отпивая воды из бокала.
Я молча прохожу вглубь комнаты и сажусь за стол с правой стороны от шокированной девушки. Амир выдвигает стул напротив меня и полностью отзеркаливает мою позу.
Молчание бьёт по вискам.
Но я не тороплюсь разбавлять эфир своей болтовнёй. О нет! Я купил билет в первый ряд и намерен был досмотреть весь спектакль от начала до конца.
— Зачем ты здесь? — осторожно начинает зондировать почву Айза, видя, что Амир лишь сидит и с непроницаемым выражением лица смотрит на неё.
— А у тебя нет вариантов? — и вот тут я неожиданно испытываю чёткое желание поднять руки вверх и начать аплодировать Бахтиярову, потому что он буквально в один момент трансформируется в скучающего повесу, который просто проезжал мимо, а затем решил заглянуть на огонёк.
Мощь! Сила.
Он небрежно откидывается на спинку стула и чуть прикрывает веки, разглядывая девушку из-под них лениво и даже небрежно. Так, будто бы ему всё до звезды!
Вай! А я уже говорил, что парень красава?
— Честно сказать, — изящно пожимает плечами Айза, — ни единого.
— Оу, — изображает досаду, — значит, ложная тревога.
И мы оба смеёмся, на одной волне чувствуя, как именно необходимо раскачивать это лодку.
— Он что в курсе всего? — переводит на меня полный ненависти взгляд жена и змеёй шипит мне в лицо каждое слово.
— Нет, — хмыкаю и поигрываю бровями, — но я его обязательно проинформирую, если ты и дальше продолжишь топить себя.
— Себя? — рычит.
— А кого? Ну не меня же, душа моя, — и снова заставляю себя смеяться, чтобы произвести нужный мне эффект, а затем вру напропалую: — Я с месяц погорюю, отряхнусь и дальше пойду. А вот что будешь делать ты, когда эта яма тобой будет докопана, но вылезти из неё ты самостоятельно уже не сможешь, м-м?
— Оставь эту демагогию для своей Лерочки, ясно?
— Не вопрос, — поднимаю руку вверх, а затем бью чётко и хлёстко прямо в цель, — а для парня ты какие басни приготовила?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Амир, — тут же переводит она на Бахтиярова взгляд, — мы с тобой позже поговорим.
— Хочешь заинтересовать идиота? Завтра расскажу, — кривится парень, а затем и вовсе начинает нежно улыбаться девушке, вот только в глазах у него сплошной лёд. И я понимаю, что ещё чуть-чуть — и будет взрыв.
— Он всё это заслужил! — рявкает моя жена и подскакивает на ноги, начиная расхаживать взад и вперёд перед нами, зыркая гневно на меня и умоляюще на Амира.
— Что именно? — уточняет парень и я складываю на груди руки, приготавливаясь к самому интересному.
Итак! Кульминация. Мотор. Начали!
— Я не дам ему развод! Я не допущу, чтобы он был счастлив со своей сироткой!
— А разве у тебя есть повод не разводиться? — осторожно идёт по тонкому льду Амир.
— Теперь есть! — взмахивает руками, а затем накрывает ими живот, но Бахтияров слишком взвинчен, чтобы понять всю прелесть ситуации.
— Ладно. Допустим. А я?
— А с тобой мы все решим потом, — небрежно отмахивается девушка.
— Потом?
— Да, когда это чудовище, — и она обвинительно ткнула в меня пальцем, — получит сполна за свои «подвиги».
— Чудовище? Айза, если бы твой муж был хоть на сотую долю меньше мудак, чем он есть на самом деле, то мы никогда не были бы вместе. Это ты понимаешь? — фыркает. — Если для тебя это вообще важно, конечно же.
— Амир, замолчи! — кричит жена и взгляд её начинает беспокойно бегать по комнате.
— Я ничего не понимаю, — просительно смотрит на меня парень, но я только отвечаю ему прямым взглядом и чеканю всего лишь три слова.
— Зри в корень, — киваю на девушку, которая до сих пор стоит перед нами, держа ладони внизу своего живота.
Минута тишины разбивается между нами острыми осколками, а затем разлетается вокруг, пока до Амира наконец-то не доходит, что именно задумала его любимая женщина.
— Ты спятила? — резко подрывается на ноги Бахтияров, а Айза испуганно отступает к окну.
— Амир! — сжимается она вся от страха.
— Ты беременна, так? — ревёт парень.
— Послушай! Я должна…
«И рыбку съесть, и на хуй сесть», — договариваю я про себя и хмыкаю.
— Там мой ребёнок? — обвинительно указывает он на живот девушки, но та только встряхивается и поднимает подбородок выше.
— Да! Твой, — пожимает плечами, — ну и что?
— Как это «ну и что»?
— Он поможет мне отомстить Шахову за все мои слёзы, за всю боль, которую он мне причинил! — всхлипывает девушка, но Амиру плевать на её женские ухищрения.
— Отомстить?
— Да!
— Да ты рехнулась, женщина! Ты сама рвалась в этот брак, словно одержимая, зная, что будущий муж не чувствует к тебе ровным счётом ничего, и станет относиться к тебе максимум, как к предмету интерьера, но всё равно добровольно пошла в эту кабалу. А теперь кто тебе виноват, что ты осталась недовольной?
— Он! — заорала Айза и указала на меня, пока я форменно охреневал от происходящего.
— Он ничего тебе не обещал, кроме своей фамилии. Шахов не обязан был тебя любить и хранить тебе верность до гробовой доски. Никто это не обязан делать, если тебе так приспичило.
— Он должен был меня уважать!
— Как тебя уважать, если ты превратилась в неугомонный банный лист? — со всей дури и в яблочко припечатал парень.
— Ах, вот значит как? — закономерно обиделась на правду девушка.
— А разве не так? Ты прекрасно знала, на что шла — на договорной брак. А теперь вывернула всё так, что только муж превратился в слабое звено и остался тебе что-то должен?
— Должен! — топнула ногой девушка.
— Айза, женщине должен только тот мужчина, который встал перед ней на одно колено и попросил её руки, обещая взамен, всю оставшуюся жизнь любить её, почитать, холить, лелеять и быть верным. Только так, а не потому, что тебе вдруг этого захотелось.